Круиз вдовы - Сесил Дей-Льюис

Найджел рассказал ему во всех подробностях, ибо Никки нужно было дать время, но не упомянул о фотографии, которой Бентинк-Джоунс угрожал Стриту.

— Вы отрицаете, что пытались вытянуть у него деньги при помощи угроз?

— Конечно, отрицаю. У вас нет никаких доказательств, подтверждающих эту историю.

— Так вы ничего не признаете?

— Я признаю, что видел его и мисс Трубоди в компрометирующем положении.— Он пошевелил языком во рту, словно извлекая застрявший кусок еды.

— Значит, вы просто безобидный старый вуайерист?

— Я не одобряю, когда пожилые совращают малолетних. Общественный долг каждого гражданина разоблачать подобные вещи. Вы со мной не согласны? — Айвор даже не пытался скрыть цинизма своих слов.

— Как приятно, что ваше хобби приносит вам не только деньги, но и моральное удовлетворение. По-вашему, Джереми Стрит способен не только совращать малолетних, но и душить их?

— О деньгах вопрос не возникал,— небрежно ответил Айвор.— Конечно, Стрит тщеславный эгоист. Такие люди, по моему опыту, не терпят никаких препятствий.

— По вашему тюремному опыту? Вы встречали там убийц?

Айвор по-собачьи фыркнул.

— Я думал, что мы дружески болтаем. Очевидно, я ошибся.

— Вам не пришло в голову, что если Стрит — отчаянный человек, не терпящий препятствий, то шантажировать его опасно?

— Не сомневаюсь,— спокойно отозвался Айвор.— Но, как я уже говорил, я его не шантажировал.

— Какова же ваша версия вашего вчерашнего с ним разговора?

Бентинк-Джоунс поведал ее тем же небрежным тоном.

Он рассказал Стриту о том, что видел, и заявил, что его долг — сообщить обо всем отцу Фейт Трубоди, если Стрит не оставит девушку в покое.

Вскоре у дверей каюты появился Никки, выглядевший удрученным. Он покачал головой, глядя на Найджела, который тут же сказал:

— Думаю, у этого джентльмена есть пленка, которую он хотел бы проявить. На корабле есть кто-нибудь, кто мог бы это для него сделать?

— Разумеется.

— Вашу камеру, пожалуйста.— Найджел протянул руку в сторону Бентинк-Джоунса, который вскочил па ноги с возгласом:

— Какого черта! Я категорически отказываюсь...

— Возьмите у него камеру, Никки.

Никки положил руку на голову Айвора, надавил с такой силой, что тот сжался на койке, как гармошка, и вырвал у него фотоаппарат. Внутри оказалась катушка пленки.

— Забыл сказать вам,— заговорил Найджел, когда Никки удалился,— что Джереми Стрит упоминал о сделанных вами фотографиях.

Бентинк-Джоунс бросил на него взгляд, похожий па отравленную стрелу.

— Я пожалуюсь капитану, судовладельцам! Это возмутительно!

— Знаю. Грабеж в открытом морс. Кстати о кражах. Как выглядела последняя запись в книжечке Примроуз Челмерс, которую вы забрали у нес, мертвой?

Глаза Айвора забегали по каюте. Он весь надулся, но гнев исчез из его голоса:

— Не знаю, о чем вы.

— Все остальное в ее книжке было написано чернилами, которые расплылись из-за морской воды бассейна и стали нечитаемыми. Но мистер Челмерс рассказал мне, что ее последняя запись была сделана карандашом. Вы могли это прочитать и прочитали, прежде чем выбросить книжку за борт. Что она написала?

— Я не прикасался ни к какой чертовой книжке!— Айвор захныкал, как часто делают на допросах закоренелые преступники.

— Тем хуже для вас. Если бы вы сообщили мне эту информацию, то это могло бы облегчить ваше положение. В противном случае, учитывая сделанные вами фотографии...

Найджел блефовал. В камере могло не быть негатива; возможно, он вовсе не существовал — Бентинк-Джоунс не сам мог блефовать, говоря Стриту, что сфотографировал его и Фейт.

— Каковы ваши предложения? — осведомился Айвор.

— При определенных обстоятельствах Джеромы Стрита можно было бы убедить держать язык за зубами.

— Не смешите меня! Конечно, он будет молчать. Он не может позволить себе скандала, если в этом замешан мистер Трубоди.

— А вам не приходило в голову,— любезно спросил Найджел,— шантажировать самого Трубоди? Ведь у него денег побольше, а речь идет о репутации его дочери.

Бентинк-Джоунс пожал плечами.

— Я спросил насчет ваших предложений.

— Ну, вы отстанете от Стрита, а я — от вас, но мне нужно знать, что было в записной книжке Примроуз.

— Отказ от уголовного преследования за материальное вознаграждение в высшей степени аморален, верно? — усмехнулся толстый человечек.— А если я откажусь?

— Тогда я передам вас греческой полиции и сообщу имеющуюся у меня информацию о вас в Скотланд-Ярд, согласен Стрит или нет.

— Нет у вас никакой информации,— фыркнул Айвор.

— Вы забываете, что это расследование убийства. У меня есть свидетель, который видел вас выходящим, па палубу вслед за Примроуз как раз перед ее убийством.

— Вы блефуете.

— Я попрошу ее повторить заявление в вашем присутствии.— Найджел двинулся к двери.

— Подождите! Я клянусь, что не имею никакого отношения к смерти девочки!

— А потом, когда ее тело обнаружили, вас видели проявляющим к этому нездоровый интерес. Вы украли ее записную книжку, так как боялись, что она_ содержит сведения о вашей деятельности шантажиста.

— Это просто нелепо!

— Афинская полиция едва ли с вами согласится. Всего наилучшего.

Бентинк-Джоунс наконец сдался.

— Я скажу вам, что она написала — хотя это ровным счетом ничего не значит,— почти взвыл он.

— Об этом предоставьте судить мне.

— Вы гарантируете мне, что... что другие дела замнут?

— Я ничего не гарантирую,— резко ответил Найджел.— Меня интересует дело против вас как убийцы, а не как шантажиста. Если вы невиновны, то вам лучше со мной сотрудничать. Если вы откажетесь, то полиция заставит вас расколоться — они бывают весьма грубыми, как вам известно.

Вся наглость Бентинк-Джоунса напрочь испарилась. Найджел наконец нашел его слабое место: этот человек был физическим трусом. Отсюда окольный, извилистый путь, которым он подбирался к своим жертвам.

— То, что она написала, не имеет никакого смысла,— пробормотал Айвор.— Я точно не помню текст, но эго выглядело примерно так: «Э.—лгунья. Она сказала, что не умеет плавать, а на самом деле умеет — по крайней мере, я в этом почти уверена. Потому что Б. всегда плавала в желтой купальной шапочке, а на той, кого я видела, ее по было. Я не могла хорошо разглядеть, так как была слишком далеко и мне мешали скалы. Но она плыла, чтобы достать плетеную сумку, которую унесло в морс. Сначала я подумала, что это тюлень, но, конечно, в Греции нет тюленей. Я увидела сумку в