Король сыщиков - Автор Неизвестен

Он был лучшим другом покойного и поэтому страшно огорчился, когда прочел известие о страшной кончине Морриса.

Теперь он приехал, чтобы утешить вдову и рассеять ее горе. Ему пришлось позаботиться также и о погребении, так как труп был доставлен в Кливленд из местечка, где он был найден. Деньги, бывшие при нем, были возвращены банку.

Пинкертон сидел у инспектора, когда доложили о приходе Джона Тейлора. Сыщик поспешил ему навстречу:

— С добрым утром, мистер Тейлор! Надеюсь, что вы сильно поможете мне вашими показаниями по настоящему делу, касающемуся вашего друга!

Адвокат был маленький, коренастый человек с открытым, честным лицом и добрыми глазами, в которых читалась искренняя печаль. Он покачал головой и произнес безнадежным тоном:

— Сомневаюсь в этом. Боюсь, что ничем не смогу быть вам полезным! Мой бедный друг останется неотомщенным! Но какой ужасный конец был уготован ему Провидением! Когда две недели назад в моем доме случилось ограбление, стоившее мне четвертой части моего состояния, я никак не мог думать, что меня так скоро постигнет новый, еще более тяжелый удар! Тогда я впал в страшное отчаяние, которое кажется смешным мне теперь, когда я стою лицом к лицу с новой, гораздо более тяжкой утратой!

Сыщик движением руки пригласил адвоката сесть, сам сел напротив него и сказал:

— Тем не менее, мистер Тейлор, я должен уверить вас, что вы замешаны, сами того не подозревая, в это дело и что именно ваше имя и послужило успешному выполнению преступления!

Маленький адвокат вскочил со стула, его лицо побледнело.

— Но этого быть не может! — воскликнул он вне себя.

— Успокойтесь, мистер Тейлор! Необходимо, чтобы вы вполне владели собой теперь. Я объясню вам все в кратких словах. Один из преступников, называвший себя Гарри Вестерлэнд, передал Вильяму Моррису рекомендательное письмо, написанное вашей рукой!

Сыщик сунул руку в карман и вынул оттуда письмо, которое было найдено при мертвом. Это было рекомендательное письмо, написанное в очень сердечных выражениях почерком Тейлора и весьма лестно отзывавшееся об обоих Вестерлэндах.

Едва Тейлор взглянул на письмо, как он яростно хватил кулаком по столу.

— Тысяча чертей! — вскричал он. — Это не мой почерк, а только ловкая подделка под него! Я не писал этого письма!

— Так я и думал, — спокойно заметил Пинкертон. — Да иначе и нельзя было объяснить себе существование его!

Маленький адвокат принялся бегать взад и вперед по комнате, а затем вдруг вскричал:

— Значит, письмо, полученное мной от моего друга, тоже фальшивое! Восемь дней назад Вильям Моррис написал мне, что намерен отправиться на несколько недель в Скалистые горы и что поэтому мне нельзя будет писать ему.

Инспектор издал восклицание удивления:

— Ну и голова же у вас, мистер Пинкертон! Вы ведь заранее слово в слово предсказали это!

Пинкертон улыбнулся и снова обратился к Тейлору:

— Теперь, значит, ясно, что эти негодяи стали обладателями сначала вашего почерка, а затем и почерка Вильяма Морриса. Подделка произведена великолепно и не могла быть сделана без оригиналов под рукой. Кроме того, преступники должны были знать о вашей дружбе с Моррисом; и это обстоятельство может, по-моему, привести к кое-каким выводам. Не приходилось ли вам иметь в Чикаго знакомых, которых вы считали бы способными на такое преступление?

— Нет! — возразил адвокат. — Никто из моих клиентов не знал о моей дружбе с Моррисом, а кроме того, я не знаю никого, кто мог бы совершить такое позорное дело!

— Вспомните хорошенько, сэр! Часто бывает, что мы забываем о второстепенных лицах. Быть может, какое-нибудь случайное знакомство?

Адвокат задумался. Его лоб прорезала глубокая складка, но все его усилия не имели успеха. Он покачал головой и сказал:

— Ни одно лицо не приходит мне на память, и я помню в точности, что не встречался ни с кем, кто мог бы находиться в связи с этим преступлением!

Сыщик опустил глаза вниз и погрузился, в свою очередь, в глубокое раздумье; несколько минут в комнате царило полное молчание. Затем Пинкертон хлопнул себя ладонью по колену и воскликнул:

— Нашел, нашел! И уверен, что не ошибаюсь. Вы говорили, кажется, о грабеже, случившемся в вашем доме две недели назад.

— Да.

— Скажите-ка мне теперь, что у вас пропало тогда?

— Грабители взломали шкаф, стоявший в моем бюро, и вынули оттуда два портфеля: в одном было 10 тысяч долларов, а в другом находились бумаги!

— Какие?

— Частью деловые, а частью — личная корреспонденция!

— И среди последних находились письма, полученные вами от Вильяма Морриса! — со спокойной уверенностью докончил сыщик.

— Черт возьми, вы правы! — во все горло крикнул Тейлор.

Пинкертон с улыбкой посмотрел на него:

— Для меня нет теперь никаких сомнений, что преступники, убившие Морриса, находятся в сношениях с теми, кто ограбил вас. Из этих писем Морриса к вам они узнали о ваших отношениях и использовали это знание таким ужасным образом!

Тейлор ничего не сказал на это. Холодный пот выступил у него на лбу.

— Я немедленно же отправлюсь в Чикаго, — продолжал Пинкертон, — чтобы осмотреть место грабежа. Как я уже говорил вам, я ожидал, что эти негодяи окажутся бывалыми злодеями. Это действительно так и есть, и я хочу по следам, оставленным у мистера Тейлора посмотреть, не принадлежат ли они к числу тех многочисленных преступников, с которыми мне приходилось возиться во время моей долголетней карьеры сыщика!

Глава III

Черный Франц

Два часа спустя Пинкертон ехал уже вместе с адвокатом в Чикаго для осмотра места грабежа.

Тейлор очень жалел, что ему пришлось пробыть так недолго у вдовы своего друга. Но положение вещей было таково, что ему немедленно же надо было спешить в Чикаго, так как его первой обязанностью должна была быть забота о поимке преступников. Сыщик, кроме того, уверил его, что его исследования потребуют очень немного времени и что сейчас же по их окончании Тейлор получит возможность отправиться обратно в Кливленд.

По прибытии в Чикаго оба путешественника тотчас же направились в контору адвоката.

Она состояла из трех комнат для служащих и кабинета. Этот последний был весьма невелик, и в нем-то у окна и стоял шкаф, опустошенный грабителями.

Сломанный ими замок был уже починен, и на нем почти не было видно теперь следов взлома.

Пинкертон тщательно осмотрел всю комнату. Пол ее был исследован им до мелочей, но так как за истекшие после ограбления четырнадцать дней комнату неоднократно выметали, то теперь все следы, если они и были, давным-давно исчезли.

Осмотр помещения длился уже час и не дал пока никаких результатов. Сыщик не отчаивался, но около рта его начала все заметнее вырисовываться складка горечи и досады; иногда он бормотал сквозь зубы ругательства.

Ему показали путь, которым вошли в контору грабители. Они воспользовались для этого боковой дверью, которую взломали; но и в этом месте все уже было починено и вычищено.

— Вы говорили мне по дороге сюда, что шкаф был немного отодвинут от стены! — сказал Пинкертон.

— Да, так оно и было!

— В таком случае попробуем и мы отодвинуть его немного.

Им удалось сделать это только с большими усилиями. Сыщик исследовал затем в лупу заднюю стенку шкафа.

— Очевидно, — сказал он, — что грабители пытались взломать шкаф сзади, и лишь потом перешли ко взлому замка. Вот видите, здесь заметны следы их попыток, но задняя стенка оказалась слишком солидной и крепкой! Они пошли…

Пинкертон сразу оборвал речь и слегка присвистнул. Он напряженно всмотрелся через лупу в одно место задней стенки шкафа, и лицо его затем осветилось торжествующей улыбкой.

Тейлор не мог усмотреть ровно ничего примечательного в том месте стенки, которое привлекло внимание сыщика, и он вопросительно посмотрел на него, когда тот со вздохом облегчения отнял лупу от глаз и выпрямился.