Эрл Гарднер - Дело любопытной новобрачной
— А не вы ли, — как бы между прочим, спросил Мейсон, — посоветовали принять такие меры предосторожности?
— Конечно, нет.
— Не кажется ли вам странным, — заметил Мейсон, — что хотя по закону муж не может выступать в качестве свидетеля против жены, Карла до сих пор не освободили из-под ареста и все еще продолжают называть «основным свидетелем»?
— Я не задумывался над этим вопросом. Во всяком случае, я к этому делу не имею никакого отношения…
— Видите ли, мистер Монтейн, я все время думаю, что может скрываться за этой историей. И постепенно пришел к выводу, что кто-то старается помешать мне подвергнуть Карла перекрестному допросу.
Монтейн промолчал.
— Известно ли вам, что я виделся с ним сегодня днем? — продолжал Мейсон.
— Я знал, что вы намерены были получить от него показания под присягой по поводу возбуждения дела о разводе.
— Мистер Монтейн, — пристально глядя в глаза собеседнику, сказал Мейсон, — я хочу попросить мисс Стрит прочесть вам стенограмму моего разговора с Карлом.
Монтейн хотел было что-то возразить, но Мейсон сказал секретарше:
— Начинай, Делла.
— Мне прочитать то, что застенографировано у меня в блокноте с самого начала? — уточнила она.
— Да.
— И вопросы, и ответы?
— Да, читай все.
— Хорошо. Я начинаю:
«МЕЙСОН: Ваше имя Карл Монтейн?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Вы женаты на Роде Монтейн?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Известно ли вам, что Рода Монтейн подала заявление о разводе, обвиняя вас в жестокости?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Вы понимаете, что в понятие «жестокость» входит прежде всего то, что вы ложно обвинили ее в убийстве?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Это обвинение было ложным?
МОНТЕЙН: Нет.
МЕЙСОН: Значит, вы настаиваете на своем обвинении?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Какие у вас имеются для этого основания?
МОНТЕЙН: Она пыталась добавить мне в шоколад несколько таблеток снотворного, желая усыпить меня, чтобы поехать на свидание к Мокси. Она тайком вывела из гаража машину, совершила убийство, возвратилась домой и забралась в постель, словно ничего не случилось…
МЕЙСОН: Разве вы ничего не знали о Мокси до того, как она отправилась к нему в два часа ночи?
МОНТЕЙН: Нет, не знал.
МЕЙСОН: А разве вы не нанимали детектива для наблюдения за своей женой? Он однажды проводил ее до моего офиса, это было как раз накануне убийства. Этот же человек следил за ней и до квартиры Греггори Мокси.
МОНТЕЙН: Вы ошибаетесь.
МЕЙСОН: Отвечая на вопросы, не забывайте, что вы даете показания под присягой.
МОНТЕЙН: Да, я нанял человека, чтобы он следил за Родой.
МЕЙСОН: Когда ваша жена выезжала из гаража где-то в половине второго ночи, одна из камер на ее машине была спущена, не так ли?
МОНТЕЙН: Да, так я понял.
МЕЙСОН: Запасная камера тоже была проколота гвоздем, не так ли?
МОНТЕЙН: Наверное…
МЕЙСОН: Мистер Монтейн, объясните мне, каким образом это могло случиться? Уж не нарочно ли это было сделано?
МОНТЕЙН: Я не знаю.
МЕЙСОН: Правда ли, что когда ваша жена вернулась домой, то не сумела закрыть дверь гаража?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Однако, когда она выезжала из гаража, то свободно открыла и закрыла дверь. Чем это объяснить?
МОНТЕЙН: Не знаю.
МЕЙСОН: Да нет, вы все прекрасно знаете. Вы ведь слышали, как она открывала и закрывала дверь?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Когда она выезжала из гаража, дверь закрылась свободно, не так ли?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Правда ли, что причиной того, что ваша жена, возвратившись, не смогла закрыть дверь, было то, что этому мешал бампер вашей машины, которая размещалась в том же гараже?
МОНТЕЙН: Я так не думаю.
МЕЙСОН: Не является ли фактом то, что вы заранее знали о том, что ваша жена около двух часов ночи собиралась выехать из дома?
МОНТЕЙН: Нет.
МЕЙСОН: Вы признаете, что заглянули в сумочку жены и нашли там телеграмму, подписанную «Греггори»?
МОНТЕЙН: Да, но это было позднее.
МЕЙСОН: И на этой телеграмме был написан адрес Мокси?
МОНТЕЙН: Да.
МЕЙСОН: Вы заявляете, что не знали, что ваша жена собирается на свидание к Мокси? Значит, вы не решили попасть в дом Мокси заблаговременно, чтобы своими глазами увидеть, что там происходит? Не из-за этого ли вы решили задержать приезд туда жены, проколов камеры колес ее машины? Таким образом, у вас получался запас времени, и вы имели возможность первым приехать на место встречи. Как только ваша жена выехала из гаража, вы сели в свою машину и помчались на квартиру Мокси, понимая, что Рода вынуждена будет заехать на авторемонтную станцию, чтобы сменить колеса. Разве это не правда? Разве не вы перебрались через перила портика в доме Мокси, проникли в его квартиру и потом услышали, как Мокси требовал деньги от вашей жены? Разве вы не слышали, как ваша жена заявляла, что намерена сначала позвонить мне? Разве это не вы, испугавшись, что ваше имя будет втянуто в такую некрасивую историю, и это может помешать финансовым операциям вашего отца, выключили рубильник на распределительном щите и оставили дом без света? Разве не вы после этого ворвались в комнату Мокси, услышав шум борьбы, а потом торопливые шаги вашей жены, выскочившей в коридор? Разве не вы зажигали спички, освещая себе дорогу? Разве не вы, с помощью все тех же спичек, пытались выяснить, что же произошло? Разве не вы, увидев поднимавшегося с пола Мокси, схватили топор с каминной стойки и раскроили им голову Греггори? Разве не вы через минуту встретились в коридоре с другим мужчиной, с тем самым, который трезвонил у входной двери и, не получив ответа, пробрался в квартиру тем же путем, что и вы? Этого человека зовут Оскаром Пейндэром из Сентервилла. Он пытался встретиться с Мокси и получить с него деньги, которые Греггори выманил в свое время у его сестры. Разве у вас с ним не состоялся доверительный разговор, в ходе которого вы объяснили Пейндэру, что оба попали в весьма щекотливое положение? Разве вы не убеждали его, что нашли Мокси уже мертвым, но полиция может этому не поверить? Разве вы после этого не принялись заметать следы? Не принялись тряпкой стирать отпечатки пальцев со всех предметов, к которым могли прикасаться, в том числе с рукоятки топора и дверных ручек? Разве перед уходом вам не пришло в голову, что ваша жена могла спрятаться в соседней квартире? Разве не с этой целью вы обследовали коридор при помощи все тех же спичек, а когда спички кончились, вы включили рубильник и вместе с Пейндэром поспешили убраться из дома? Вы погнали машину на предельной скорости и опередили жену на несколько минут. В спешке вы неудачно поставили свою машину в гараж, вот почему вашей жене не удалось полностью прикрыть дверь. Что вы на это скажете?
МОНТЕЙН: Господи! Господи… мистер Мейсон…
МЕЙСОН: Я жду ответа на свои вопросы.
МОНТЕЙН: Да! Да! Я столько времени возился с этими проклятыми дверями, что чуть не сошел с ума! Только вы ошибаетесь в отношении убийства… Я выключил рубильник, чтобы дать Роде возможность убежать… Я слышал шум борьбы, а потом падение тела… Я стал зажигать спички, чтобы поскорее найти дорогу и помочь Роде… Когда я вбежал в комнату, Мокси лежал на полу. Видимо, Роде удалось сильно толкнуть его, и он не удержался на ногах. Он был вне себя от ярости, когда увидел меня… С каким-то звериным ревом он вскочил на ноги и бросился на меня. Мне под руку попался топор, и я стал размахивать им, стараясь не подпустить его к себе… Все произошло совершенно случайно… Он сам подвернулся под топор… Я окликнул Роду, но она не ответила. У меня не осталось больше спичек, и я стал ощупью пробираться к выходу. Вот тут-то я и обронил ключи от гаража и машин, но в тот момент я этого не заметил… Тут кто-то зажег спичку… Это и был Пейндэр. Все остальное было так, как вы сказали… В тот момент я не намеревался обвинять Роду. Я дал Пейндэру денег и потребовал, чтобы он немедленно уехал. Уже возвратившись домой, я увидел, что потерял ключи от гаража и сразу же догадался, где это произошло…
МЕЙСОН: Тогда вы поднялись к себе в спальню, взяли запасные ключи и завели машину в гараж, а как только жена вернулась и уснула, вы выкрали у нее из сумочки ключи, которые потом показывали у меня в кабинете, не так ли?
МОНТЕЙН: Да, сэр. Я был уверен, что Рода будет ссылаться на самооборону и суд ей поверит. Поэтому я и обратился к вам перед тем, как заявить в полицию. Я не сомневался, что вы сумеете ее защитить. Я понимаю…»
Мейсон поднял руку:
— Достаточно, Делла! Остальное не так уж важно. Ты можешь быть свободна.
Делла Стрит встала, вышла из кабинета и плотно закрыла за собой дверь.
Мейсон внимательно посмотрел на посетителя. Лицо Филиппа Монтейна было белым, как мела, руки застыли на подлокотниках кресла. Он не проронил ни слова.
— Я уверен, — сказал Мейсон, — что вы читали утренние газеты. С вашей стороны было умно не присутствовать на последних заседаниях, но вы, безусловно, в курсе событий. Свидетели обвинения подтвердили алиби Роды, и теперь каждому очевидно, что обвинение с нее будет снято. Я верю всему тому, что сказал ваш сын. Но поверят ли ему присяжные? Я очень сомневаюсь, учитывая его поведение в ходе расследования, когда он так бессовестно пытался переложить собственную вину на плечи жены. Мне кое-что известно о характере Карла. Узнал я это из разговоров с Родой. Он порывист и слабоволен, чему немало способствовало длительное злоупотребление наркотиками. Я знаю, что он боится вашего неодобрения больше, чем чего бы то ни было. Я знаю, что он ценит фамильную честь, именно к этому вы его приучали. Я согласен, что Мокси вполне заслужил свою смерть. Понимаю и то, что вашему сыну ни разу не доводилось в одиночку оказываться к критическом положении, он всегда мог опереться на вас. К Мокси он отправился потому, что вообразил, будто у того роман с его женой. Разобравшись в истине, он действовал импульсивно. Он в панике вернулся домой и тут обнаружил, что оставил на месте преступления связку ключей. Тогда, не испытывая ни малейших угрызений совести, он не только выкрал ключи у жены, тем самым навлекая на нее подозрение, но и сам же поспешил донести на нее в полицию. Когда дело дошло до настоящей проверки, у вашего сына не оказалось ни благородства, ни честности, ни мужества… Он вел себя как последний подлец. А в самую тяжелую минуту для жены он попросту отвернулся от нее. Если бы на суде он выложил свою историю, ничего не скрывая, я уверен, он получил бы минимальное наказание, так как любой адвокат доказал бы необходимость самозащиты в данном случае. Да и Мокси не тот человек, который мог бы вызвать сочувствие. При нынешнем положении вещей вашему сыну нечего надеяться на снисхождение. Ему никто не поверит. Лично я не виню Карла за убийство. Я виню его за недостойное желание свалить вину на невинного человека. А во всем виноваты вы, мистер Монтейн. Я уверен, что вы или знали правду, или догадывались о ней. Вот почему вы обратились ко мне с предложением ослабить защиту Роды. Если честно, то именно это и заставило меня как следует задуматься о том, кто же является настоящим убийцей. Мне было непонятно, почему человек вашего ума и силы воли может пойти на столь низкий подкуп. Все рассуждения о фамильной чести и о том, что Рода не пара для вашего сына, являются недостаточно вескими причинами. Ну, а потом я сообразил, что единственно серьезной причиной может быть только стремление спасти собственного сына.
