Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс против графа Дракулы (сборник)
– Благодарю за комплимент, граф, – промолвил Холмс. – Могу я ответить вам тем же, сказав, что за всю свою короткую жизнь, которую я посвятил борьбе со злом и несправедливостью, я никогда не встречал противника столь злобного, порочного или… столь жалкого, как вы.
Торжествующая улыбка слетела с губ Дракулы.
– Жалкого? – воскликнул он, и его рокочущий голос заполнил высокое помещение. – Жалкого? – повторил он с сумрачным выражением лица.
Теперь пришел черед Холмса улыбаться.
– Некогда благородный и удачливый воин вынужден влачить существование обыкновенного преступника, таиться в тени, бояться солнечных лучей и, чтобы поддержать это подобие жизни, пить кровь смертных. Вы заявляете о бессмертии, граф Дракула, но какую же высокую цену приходится вам платить за это убогое существование. Мне действительно вас жаль.
Когда Холмс произнес последнюю фразу, глаза графа неистово запылали, а ноздри затрепетали от гнева.
– Как вы смеете жалеть меня! – делая шаг к моему другу, прорычал он.
Но тут же остановился на полпути, быстро совладав с гневом и разразившись неискренним смехом.
– Шерлок Холмс, – ледяным высокомерным тоном произнес он, – я – граф Влад Тепеш Дракула. Я командовал великими армиями за сотни лет до вашего рождения и прожил столетия. Я победил смерть с помощью роскошного эликсира жизни, который пью свободно, когда только пожелаю. Еще долго после того, как вы будете гнить в земле, я по-прежнему буду здесь править ночью – повелитель восставших из мертвых. Приберегите вашу жалость для себя, Шерлок Холмс.
– И все-таки вы меня боитесь, – тихо молвил Холмс.
– Я? Боюсь вас?
Граф насмешливо фыркнул.
– Тогда зачем меня убивать?
– Потому что вы расстраиваете мои планы. Я уничтожу вас, как уничтожают надоедливое насекомое.
– Значит, вы меня не боитесь?
– Нет такого смертного, которого бы я боялся.
Быстрым проворным движением Холмс извлек из складок пальто пистолет и нацелил его в сердце Дракулы.
– Вы по-прежнему меня не боитесь? – холодно спросил он.
Карлик поднял винтовку и направил ее на Холмса, но Дракула остановил его.
– Не надо, Мейнстер, – отрывисто произнес он, а затем вновь обратил внимание на Холмса. – Вы рассчитываете уничтожить меня с помощью этой жалкой человеческой игрушки? Вы меня разочаровали, Шерлок Холмс. Я ожидал, что вы будете лучше оснащены для встречи с тем, кто сидит по левую руку от дьявола. Вы угрожаете мне простым пистолетом? – Он издал гортанный смешок. – Вы увидите, что я неуязвим для такого жалкого оружия.
– Признаюсь, что в этом деле недооценил вас, граф. Ну а теперь мы поменялись ролями.
Голос Холмса оставался спокойным и уверенным, и я вдруг понял почему. Я тоже недооценил своего друга, полагая, что он станет угрожать Дракуле обыкновенной пулей. Мне вспомнился наш обед с Ван Хельсингом, когда профессор произнес такие слова: «Серебряная пуля, пущенная прямо в сердце, уничтожит вампира».
Холмс взвел курок пистолета, и в тот же миг Дракула, почуяв реальную опасность, отступил, выставив вперед руку для защиты. Холмс выстрелил, но я сразу догадался, что пуля не достигнет цели. Каким-то необъяснимым чутьем наш противник понял, что пистолет представляет для него угрозу, и быстро метнулся в сторону.
На долю секунды мне показалось, что выстрел совсем не задел Дракулу, но тот с воплем схватился за левую руку. Кровь текла из ладони – именно туда попала пуля моего друга.
Казалось, в следующие несколько мгновений произошло много всяких вещей. Мы, как персонажи «живой картины», вдруг ожили, начав двигаться как заведенные. Как только прозвучал выстрел, Мейнстер вновь поднял винтовку. Поскольку он сосредоточил внимание на Холмсе, я сумел вытащить револьвер и без колебаний всадил две пули в его тело. Обыкновенные пули легко расправились с карликом.
Между тем граф, пошатываясь, ходил взад-вперед на нетвердых ногах, воя, как раненый зверь, и сжимая поврежденную руку. Девушка поскуливала рядом, отчаянно пытаясь обнять его. Эти попытки становились более настойчивыми, и Дракула повернулся к ней с гневным воплем.
– Пошла прочь! – прорычал он, выплевывая слова ей в лицо.
Эта резкая отповедь заставила девушку истерически разрыдаться. Она бросилась на колени и прижалась к графу еще крепче. По ее щекам струились слезы. Подняв взгляд на Дракулу, она умоляла его позволить ей остаться рядом.
Зарычав от ярости, он схватил девушку здоровой рукой и отшвырнул от себя. И такова была сила этого броска, что девушка ударилась о стену около камина. Послышался резкий звук от удара головы о каменную кладку, и, к своему ужасу, я увидел, как она, потеряв сознание, свалилась вбок, прямо в камин. Когда она рухнула на горящие поленья, на нее жадно набросились прожорливое желтое пламя, и сразу вспыхнуло ее платье. Боль привела девушку в чувство, и, задыхаясь от ужаса, она отчаянно пыталась выбраться из огня. Я поспешил на помощь к девушке, но, вспомнив, в кого она превратилась, остановил себя. Я в оцепенении смотрел, как она, широко раскрыв глаза, беспомощно корчится от боли, а пламя охватывает все ее тело. Слабые крики девушки потонули в реве и шипении пламени, и безжалостный огонь поглотил ее.
Самое жуткое воспоминание об этой скорой и ужасной кремации – когда огонь погас, я увидел, как из пепла выглядывает ее почерневший череп в отвратительном смертельном оскале. При виде этой сцены я испытал лишь боль, вспоминая хрупкое создание, с которым познакомился в академии, – молодую невинную девушку, зараженную порочным вампиризмом.
Пока я, как завороженный, наблюдал за ужасающей кончиной Кэтрин Хантер, граф Дракула ходил по залу, прижав к себе раненую руку, которая постепенно становилась темно-фиолетовой.
Холмс с настороженной улыбкой наблюдал за графом с безопасного расстояния.
– Чистота пули начинает распространяться, – предостерег он. – Скоро рука отсохнет и разложится. Постепенно все ваше тело будет охвачено добродетелью.
– Черт бы вас побрал, Шерлок Холмс! – прокричал вампир, черты которого исказились от страха.
После чего он, спотыкаясь, вышел из комнаты.
Мы прошли вслед за ним в холл, где он остановился, в отчаянье глядя по сторонам. Из раны все еще сочилась темная кровь. Вдруг его взгляд упал на пару средневековых секир, висевших на стене, и он направился к ним. Испытывая омерзение, я догадался, что он собирается делать.
– Нам следует его остановить! – прокричал я.
– Нет! – воскликнул Холмс. – Несмотря на рану, он гораздо сильнее нас обоих.
Итак, мы, беспомощные зрители, оцепенев от ужаса, смотрели, как Дракула выдернул одну из секир со стены и, не колеблясь, с силой опустил ее на запястье, отсекая раненую кисть.
Немного потоптавшись на нетвердых ногах, он издал сдавленный стон, который перешел в раскатистый каркающий смех. Затем он отодвинул от себя кровоточащий обрубок. Итак, ему удалось предотвратить распространение чистоты серебряной пули на другие части тела.
Отрубленная кисть сильно дернулась, а потом медленно почернела, съежилась и высохла у нас на глазах. Плоть исчезла с костей, которые, в свою очередь, рассыпались в прах. Прошло несколько секунд, и от отрубленной кисти осталась лишь маленькая горстка серого пепла.
Размахивая секирой, Дракула повернулся к нам лицом. В глазах его вновь зажегся победный огонек.
– Будьте вы прокляты, Шерлок Холмс, – молвил он, со страшной силой метнув секиру в моего друга.
Удар был точным, и, если бы Холмс в последнюю секунду резко не отпрянул в сторону, то попал бы в цель. Тем не менее удар пригвоздил к дубовой панели часть его пальто. Я бросился на помощь к другу, но он без труда выдернул оружие из стены и освободился. Обернувшись, мы увидели пустой холл и распахнутую входную дверь.
– Пошли, Уотсон. Начинается последний акт драмы. Дракула сбежал. Он направится в одно из своих убежищ на пустоши. Необходимо выследить его, а на рассвете мы сможем навсегда разделаться с этим злодеем. Если сейчас мы потеряем его след, все наши усилия окажутся напрасными.
Глава двадцать четвертая
Еще одна жертва вересковой пустоши
Мы выскочили из замка вовремя, чтобы увидеть, как граф с развевающимся за спиной плащом убегает по темной аллее. Мы помчались за ним, но, добежав до ворот, он исчез из виду.
– Где он? – задыхаясь, спросил я, тщетно вглядываясь в темноту.
– Смотрите! – воскликнул Холмс, указывая на четкие следы Дракулы на снегу.
Свернув с дороги, они пересекали белую холмистую пустошь в направлении Черного Столба.
– Пошли, Уотсон. Нельзя упустить его, – настойчиво повторил Холмс.
И мы вновь отправились в погоню за нашим нечестивым противником.
Я последовал за другом, и вскоре мы уже шли по колено во влажном снегу. Мы продвигались медленно и с большим трудом, поскольку от снега намокла наша одежда и обувь и холод сковал ноги. Постепенно мы вышли на более возвышенное место, где снег лежал наносами, и оставались участки почти без снега, что помогало нашему продвижению вперед. Теперь небо посветлело, и я с некоторым удивлением догадался, что наше приключение длилось почти всю ночь и скоро над пустошью рассветет.
