Рекс Стаут - Гамбит
– Безусловно.
– Вопросы есть?
– Пожалуй, я сперва послушаю.
Вульф распорядился:
– Ну, Сол, давай.
Сол встал и вышел, прихватив бокал шампанского. Динамик уже был подключен. Раздался шум и треск, и затем мой голос произнес:
– Здешние спагетти – нечто особенное. Советую попробовать.
Наблюдать за Кремером неинтересно: он всегда сидит прямо, глядя на Вульфа, губы сжаты и глаза чуть прищурены, независимо от того, что он слышит. Гораздо интереснее было смотреть на Фреда и Орри, которые слышали это в первый раз и пока плохо себе представляли, что, собственно говоря, происходит. Они развернулись в своих креслах и уставились на динамик. Фред сидел с каменным лицом, но все же не смог сдержать усмешки, когда я посоветовал Эвери позвонить окружному прокурору. Орри скорчил гримасу, как бы критически оценивая работу коллеги, и в наиболее удачных местах одобрительно поглядывал в мою сторону. Он улыбкой выразил свое восхищение тем, как мне удалось вытянуть из Эвери признание, что он заходил в дом, и плотно сжал губы, когда я уверял доктора в том, что Вульф обложил его со всех сторон. На его лице читалась ревность, он ведь понимал, что в этом он со мной не может тягаться. «Вам что, действительно хочется в преисподнюю, или вы все-таки поедете?». Заключительная реплика. Занавес.
Кремер поджал под себя ноги, чтобы не вскочить с места.
– Черт возьми! – хрипло сказал он. – И он пришел? Прямо сюда?
– Да. Прослушав пленку, он тут же в присутствии трех свидетелей, которые перед вами, предложил мне чек на сто тысяч долларов. За пленку и подписанное Гудвиным заявление… Арчи, покажи его.
Я вытащил из кармана лист и дал его Кремеру. Кремер прочел и сказал.
– Это он собственноручно написал?
– Не знаю. По всей вероятности, да.
Он снова прочел, сложил лист и сунул себе в карман.
– Знаю, что вы любите выдумывать, – сказал он. – Так насколько это серьезно?
– Если под «выдумыванием» вы подразумеваете обман, то здесь все чисто. Просто, зная, что доктор Эвери двойной убийца, я решил вытянуть из него признание. А раз невозможно…
– Ни когда вы об этом узнали? Вы уже знали, когда… – Кремер не договорил, поднялся с кресла и направился ко мне. Понимая, что ему надо, я услужливо предложил ему мой стул. Пока он набирал телефонный номер, я налил себе шампанского, и к тому времени, как я сунул бутылку назад в лед, он уже соединился с сержантом Стеббинсом.
– Перли? Я от Вульфа. Немедленно возьми доктора Эвери и держи его, пока я не приеду. Займись этим сам. Ордер на арест не нужен. Задержи его как свидетеля по делу Комуса, но вообще-то я собираюсь его самого арестовать. Однако нужно с ним поговорить, так что пусть ждет, пока я приеду.
Он встал, бросил в мою сторону, как всегда, довольно кислый взгляд, возвратился на свое кресло и, одарив Вульфа таким же взглядом, сказал:
– А вы с Гудвином поедете со мной. Кем вы, интересно, себя считаете? Гудвин наврал нам с три короба и под этим подписался, а вы сами только вчера утром заявили мне, что я больше знаю об этом деле, чем вы. И как собираетесь выкручиваться? Черт вас подери, что вы опять сидите тут и губы кривите! Я вам покривлю!
– Не стоит беспокоиться, – веселым голосом прервал его Вульф. – Гудвин врал вовсе не вам, а доктору Эвери. Он не сидел возле дома Комуса в среду вечером. Он приехал туда именно в то время, которое вам указал: в начале одиннадцатого, с ним была мисс Блаунт, и он не мог видеть, как убийца входил или выходил из дома. С Эвери мы просто блефовали. Нельзя ведь было…
На этот раз его перебил не Кремер. Вошел Сол с новой бутылкой шампанского. Переступив порог и видя, что Вульф специально сделал паузу, он взял еще один бокал, наполнил его и предложил Кремеру, а также налил нам с Орри, сунул бутылку в лед и сел. Кремер машинально взял стакан, и в этот момент пролил немного вина на брюки; тогда он удивленно уставился на стакан, явно не понимая, откуда он взялся, а потом залпом осушил его и отставил в сторону.
Он снова обратился к Вульфу.
– Не верю не единому слову. Если вы хотите меня убедить, что это правда, придется рассказывать, как вам удалось узнать, что Эвери заходил в дом, если Гудвин его не видел. И как вы узнали, как он убил Джерина. С удовольствием послушаю.
Вульф удовлетворенно кивнул.
– В этом все дело. Но объяснить довольно сложно.
– Охотно верю. Но я попробую разобраться. Давайте.
Вульф откинулся на спинку кресла.
– У меня было предположение, основанное на догадках, а не на установленных фактах. Фактов у меня не было. Предположение исходило из следующего. Во-первых, Блаунт не убивал Джерина. Как вам известно, я и раньше так считал, а убийство Комуса подтвердило мое предположение. Во-вторых, никто из «посредников», ни Хаусман, ни Йеркс, ни Ферроу, тоже его не убивали. При том, что рядом сидел Джерин, и в любой момент мог войти другой «посредник», это невероятно. – Он сделал жест рукой, как бы отводя это предположение. – Вздор. В-третьих, остался Эвери. У него была возможность сделать это. Он сам готовил горчичную воду и давал ее Джерину. Можно было предположить и наличие у него мотива…
– А зачем ему это было нужно?
– Потому что он влюблен в жену Блаунта. Это невозможно доказать, но так же трудно и опровергнуть. Вы ведь, кажется, беседовали с миссис Блаунт?
– Да. И не раз.
– И как вы считаете, может ли она пробудить желание у мужчины?
– Да, черт подери.
– В таком случае, мотив правдоподобен. Но при наличии возможности и мотива оставалось ответить еще на два вопроса: почему Джерин вдруг занемог еще до того, как к нему был приглашен Эвери, и почему Эвери ни с того, ни с сего прихватил с собой мышьяк? И честно вам скажу, я не мог подозревать Эвери до тех пор, пока не получил ответы на эти два вопроса – ситуация прояснилась в беседе Гудвина с мистером Блаунтом в тюрьме. Остался открытым лишь еще один, третий вопрос, знал ли Эвери заранее, что Джерину станет плохо, но этот вопрос напрямую связан со вторым, и можно ответить: он мог об этом знать и даже более того, почти наверняка знал. Ему сказал Комус. И именно это…
– Продолжайте, продолжайте, – вставил Кремер. – Это Гудвин узнал у Блаунта. Тот находился в тюрьме по обвинению в убийстве. Он ваш клиент, а не мой.
– Сейчас я к этому подойду. Пока я объясняю, что навело меня на мысль об Эвери. И именно это заставило и Комуса заподозрить его, но Комус совершил ошибку, вступив с ним в переговоры наедине – эта ошибка стоила ему жизни, – Вульф сделал жест рукой. – Ну вот и все. После рассказа Гудвина о беседе с мистером Блаунтом я понял, что убийство совершил Эвери, но у меня совершенно не было улик. Тогда я решил проверить свои предположения и предпринял для этого ряд шагов. Я попросил миссис Блаунт пригласить всех действующих лиц, включая доктора Эвери, ко мне на вчерашний вечер, а когда все собрались, сообщил им, что уволил мистера Гудвина (который при этом отсутствовал) и от этого дела отказываюсь. Я возвратил деньги мисс Блаунт. Ее роль была заранее отрепетирована. Я объяснил им, что уволил Гудвина за то, что он не справился со своими обязанностями, – ему было поручено наблюдать за домом Комуса в среду вечером, а он удалился со своего поста на час или даже более и поэтому не видел, как убийца входил и выходил.
– Похоже, они плохо знают Гудвина, – заметил Кремер, и я ему подмигнул.
– Теперь-то они его узнали как следует, – пояснил Вульф, – по крайней мере, Эвери. Арчи позвонил Эвери из гостиничного номера, сообщил ему, что уволен, и объяснил, за что, потом сказал, что на самом деле не покидал поста, и дал понять, что видел, как Эвери входил и выходил из дома Комуса в тот вечер. Арчи назначил ему свидание в ресторане Пиотти и предложил принести с собой сто тысяч долларов. Ну и, конечно, реакция Эвери на это предложение решила дело. Если бы он наотрез отказался, я ничего не смог бы сделать. Позволите сделать небольшое отступление?
Кремер усмехнулся.
– Это в вашем стиле.
– Оно имеет некоторое отношение к делу, хотя и не по существу. Я твердо убежден, что он бы отказался, если бы опасался только полиции и суда. Он знал, что улик против него нет и что в ближайшее время они вряд ли появятся: показания свидетеля, видевшего, как он входил в дом, никого не убедят в том, что именно он совершил убийство. У него ведь не было мотива убивать Комуса, если не доказано, что именно он убил Джерина, а вероятность получения улик по делу об убийстве Джерина крайне мала, если она вообще существует. Боялся он не закона, а миссис Блаунт. Поверит ли она Гудвину? Или, что еще важнее, сможет ли она ему не поверить? Даже если у нее зародятся сомнения, его дело проиграно. И он согласился встретиться с Гудвином. А что произошло дальше, вы слышали.
Вульф сложил руки на животе.
– Вот и все, мистер Кремер. Вы можете получить эту пленку на законных основаниях, но я бы не стал настаивать на формальностях. Берите ее так, только имейте в виду, что я могу попросить ее ненадолго обратно, чтобы дать прослушать миссис и мисс Блаунт, если это понадобится. Мистера Блаунта освободят сегодня или придется ждать до завтра?
