Петер Аддамс - Детектив перед сном
— Вы сами считали так минуту назад, — сухо ответила она.
— Ну а зачем было убивать мужа экономки вашей тети?
— Что? — вырвалось у Афродиты. — Якоб Хаферман убит?!
— Ага, так мы его знаем? — почти запел инспектор.
— О, скорее нет, — запротестовала Афродита.
— Это вы кому-нибудь рассказывайте. Итак, полчаса назад Якоба Хаферман а нашли убитым у себя дома. Предположительно, тоже отравлен.
— Но причем здесь я? — пожала плечами Афродита, она снова была спокойна. — Вот уже четырнадцать часов подряд я наслаждаюсь вашим гостеприимством.
— А я и не настаиваю, что вы сами совершили и это преступление.
— Ах, вот как! Кого же я ангажировала на роль убийцы? Очень интересно!
Оберинспектор Баллер, не вставая, торжественно возвысился над столом, простер руку к Афродите и обличающе возгласил:
— И вы еще спрашиваете?! Разве не вы признались, что прибыли сюда специально со скорпионом?! И разве он будто бы не скрылся в конторе вашей тети?!
— Август? — спросила Афродита, не зная, хохотать ей или ругаться.
— Якоб Хаферман лежит мертвый на своей кровати, — заунывно вещал Баллер. — А на груди его сидит скорпион… Думаю, на сей раз достаточно. Все ясно.
— Август! — повторила Афродита, находясь явно под воздействием гробовой патетики инспектора. — Но как он попал в квартиру экономки?
— Вам это лучше знать! Все будет выяснено без промедления. Собирайтесь, вы едете тоже.
— С колоссальным удовольствием, — отвечала Афродита, поднимаясь. — Паршивец Август, вечно он проказничает…
Перед столь жутким цинизмом спасовал даже Шмидхен. Его позорно отнесло в сторону, когда Афродита, сопровождаемая Баллером, выходила из кабинета. Кто ее знает, может у нее еще где упрятан скорпион, на всякий случай.
4
Выйдя из машины, Афродита увидела, что перед домом тетушки стоит несколько легковых и одна полугрузовая машина, пожарный взвод навытяжку, санитарная машина и машина судмедэксперта, а также любопытные, теснимые полицейскими. Таков был первый результат объявленной Баллером боевой тревоги № 2.
Поскольку о скорпионах — этих исчадиях южных стран — Баллер знал не больше любого жителя северной зоны, то задача по захвату Августа представлялась ему не слишком простой. Начинал он свою службу с самого низа, и пока дослужился до старшего инспектора, навидался всякого. Так, приобрел некоторый опыт в ловле попугаев и канареек, а однажды ему довелось участвовать в охоте за широкохвостой обезьяной вместе с двумя пожарными командами и ротой полицейских. Уже будучи представлен к званию оберинспектора он выполнял почти фантастическое задание: ловил белого кита, по ошибке забредшего в Рейн, — что, как известно, кончилось безрезультатно. Словом, на поприще сафари Гельмут Баллер вполне заслуженно считался специалистом. Но со скорпионами он еще не сталкивался. И не испытал еще мучительной душевной борьбы, когда может выясниться, что такая вот членистоногая мерзость — тоже божья тварь, как, например, Шмидхен, как сам оберинспектор, в конце концов. Да, Баллер ни разу в жизни не видел скорпиона, но хорошо представлял себе, что это за чудовище, раз оно могло вот так запросто уложить насмерть Хафермана, несомненно, полноценного немецкого мужчину.
Баллер намеревался действовать решительно, но и с осторожностью, чтобы все же не попасть впросак. Именно потому он принял решение, что к данному случаю вполне подойдет боевая тревога № 2, а не № 1, то есть не Большая тревога, как ее называют.
Подстегиваемый сознанием высокой ответственности и служебным рвением, оберинспектор приблизился к дому трагически усопшей баронессы фон унд цу Гуммерланг унд Беллерзин.
— Вы схватили чудовище? — мужественным голосом спросил он стоявшего у дверей пожарного. Тот молча кивнул.
— Идемте! — совершенно хладнокровно приказал оберинспектор Шмидхену и Афродите. Под неслышные звуки баварского марша они стремительно миновали коридор и вошли в холл, уставленный скульптурами и увешанный роскошными портретами представителей рода фон унд цу и так далее.
Перед одной из открытых дверей толпились люди в военном и штатском. Никто не рискнул сделать более одного шага от порога в спальню четы Хаферман, где на кровати распростерлась солидная мужская фигура. В стороне от всех, в старинном, обитом чем-то золотым кресле сидела, спрятав лицо в ладони, немолодая седая женщина. Афродита догадалась, что это мадам Хаферман. Возле нее, опершись на палку, стоял некий тощий господин. Наклонясь к уху мадам, он что-то шепнул, и вдова громко всхлипнула.
Не удостоив странную пару вниманием, оберинспектор Баллер промаршировал к двери и, ни мгновения не промедлив, перешагнул порог. Афродита и Шмидхен последовали за ним.
— Где животное? — обратил Баллер горящий зеленым огнем взор на одного из полицейских. Тот молча указал револьвером на лежащее тело.
— Ничего не вижу, — фыркнул Баллер, энергично протер глаза и снова уставился в указанном направлении. — Я ни дьявола не вижу! — возвысил он голос.
Один из полицейских в штатском начал объяснять:
— Оно должно быть еще здесь, герр оберинспектор. Сначала оно восседало на груди убитого, затем передвинулось выше. Когда мы стали приближаться, оно скрылось.
— И куда?
— Не установлено, герр оберинспектор.
Гельмут Баллер всем существом своим ощутил великую значимость происходящего. Властным движением руки он сосредоточил внимание подчиненных на себе и загремел:
— Господа, дорога каждая минута. Кто знает, что еще может натворить этот чудовищный ядоносец. Я думаю, нет нужды лишний раз напоминать об угрожающей всем опасности. Максимум осторожности, если вы не хотите, чтобы вас постигла участь бедняги, который лежит перед нами. Двое остаются здесь. Двое охраняют вон тот выход, который ведет в ванную. Остальные образуют цепь и, прочесывая каждую пядь, движутся к кровати. Осторожность и бдительность, господа! Двигаться медленно. В случае необходимости применять оружие без колебания. Ясно? — и едва отгремело дружное: «Точно так, герр оберинспектор!» — как Баллер дал сигнал к атаке. Сам он, однако, не смог двинуться с места. Его удержала Афродита, крепко схватив выше локтя. Инспектор констатировал изрядную силу девушки. Его подчиненные тоже остановились. И вся операция остановилась, едва успев начаться.
— Вы!.. Как вы смеете! — взревел Баллер, пытаясь освободиться от железной хватки Афродиты.
— Но, инспектор, — не выпуская его, сказала Афродита, — Я не могу спокойно смотреть, как вы собираетесь погубить Августа. К тому же нет никакой надобности в чрезвычайных мерах.
— Если вы сию же секунду не отпустите меня, — прохрипел багровый Баллер, — я прикажу вас схватить. Ваше счастье, что вы женщина…
— Успокойтесь, герр оберинспектор, я хочу помочь вам, — торопливо сказала Афродита, отпуская его руку. — Разрешите мне поискать Августа…
Кошмарная баба, подумал Баллер, но предложение приемлемо. А почему, действительно, он должен рисковать собой и людьми. Да ведь это превосходный выход: предполагаемый убийца сам ищет орудие убийства! Лучший способ избежать возможных потерь. Впрочем, не кроется ли в этой услужливости подвоха? Кто знает, что она может натворить, вооружась своим гнусным членистоногим! Гельмут Баллер задумчиво погладил подбородок:
— Ну, ладно, действуйте. Только имейте в виду — без фокусов. Оружие будет применено без предупреждения. Вы меня поняли, надеюсь?
— Вы как всегда любезны, — Афродита торопясь протерла очки. — Ведь я вам уже говорила, что Август безвреден. Я, между прочим, тоже. Ваше недоверие совершенно беспочвенно. Надеюсь вас еще убедить в этом.
— Не затрудняйтесь, мадемуазель. Мертвец говорит сам за себя.
Афродита решительно направилась к кровати. Одного движения руки оберинспектора было достаточно, чтобы все мгновенно очистили комнату. Сам Баллер принялся из-за двери наблюдать. Ему вдруг стало досадно, что там, где дюжина полицейских ведет себя, как индейцы на тропе войны, там какая-то страшненькая девица чувствует себя абсолютно спокойно. Она подошла к кровати, быстро оглядела ее. Затем уставилась в лицо убитого, приподняла его голову, заглянула под нее. Опять задумалась, неожиданно просияла, залезла в карман брюк и, ласково приговаривая, порылась там, а потом вытащила оттуда нечто невидимое для наблюдателя. И лишь когда Афродита обернулась к двери и протянула к полицейскому руку, на ее ладони они увидели искомого ядоносца, совсем маленького и невинного на первый взгляд. Инспектор ощутил легкое разочарование.
— Скорпион, — сказал кто-то, хотя и так было понятно.
— Да, это мой Август, — подтвердила Афродита. — Бедняга испугался и спрятался в укромное местечко.
