Эрл Гарднер - Дело рыжеволосой непоседы

Мервин Олдрич вышел вперед. Он казался совершенно спокойным, как будто атмосфера напряженного ожидания, сгустившаяся в зале суда, не оказывала на него ни малейшего воздействия. Олдрич принес присягу, назвал свое имя и указал род занятий. Усевшись в кресло, он тут же выпрямился в нем, плотно поджав губы.

– Мистер Олдрич, – обратился к нему Строн, – я предъявляю вам для опознания револьвер системы «кольт» со стволом длиной в два дюйма и серийным номером 17475-LW, который фигурирует в материалах дела как материал для идентификации под литерой «А». Вам знакомо это оружие?

– Да, сэр.

– Согласно регистрационным документам, вы его купили.

– Да, сэр.

– Где?

– В магазине спортивных товаров в Ньюпорт-Бич.

– Что вы делали с этим оружием после того, как его приобрели?

– Какое-то время носил с собой, затем держал дома и в машине.

– Вы знаете, где находилось это оружие десятого числа этого месяца?

– Да, сэр.

– Где же?

– В перчаточном ящике моей машины.

– Ящик был на замке?

– К сожалению, нет. Я старался держать его закрытым, но иногда забывал запереть. Когда я отправился проверить, на месте ли оружие, оказалось, что оно исчезло, а ящик не заперт.

– Когда это случилось?

– Вечером десятого числа.

– Десятого числа этого месяца?

– Да, сэр.

– А почему вы решили проверить свой кольт?

– Мистер Мейсон показал мне этот револьвер и спросил, узнаю ли я его. Я осмотрел оружие и ответил, что узнаю и почти уверен в том, что именно его купил в магазине.

– Кроме серийного номера, были ли на оружии какие-нибудь опознавательные метки, по которым можно было бы с уверенностью сказать, что это оружие ваше?

– Да, сэр.

– Какие же?

– Если приглядеться повнимательнее, можно заметить на рукоятке небольшую насечку.

– Как она там появилась?

– Была нанесена напильником.

– Кем и когда?

– Мной в день покупки. Я зашел к себе в мастерскую, взял трехгранный напильник и сделал на рукоятке насечку.

– Зачем?

– Возражаю, Ваша Честь, – вмешался Нили. – Считаю вопрос некорректным, не имеющим отношения к делу и несущественным.

– Протест считаю обоснованным, – постановил судья.

– Хорошо, подойдем к этому с другой стороны, – сердито сказал Строн. – Вы купили что-нибудь еще вместе с этим оружием?

– Я купил еще один такой же револьвер.

– И куда его дели?

– Я отдал его своей невесте, мисс Хелен Чейни.

– Зачем?

– Чтобы обеспечить ей возможность самозащиты.

– В момент приобретения револьверов или сразу же после него вы предприняли нечто такое, что помогало вам отличать их один от другого?

Мейсон нагнулся к Фрэнку Нили.

– Нам будет только на руку, если этот второй револьвер включат в число вещественных доказательств. Никогда не возражайте в ходе предварительного слушания против вопросов, связанных с выявлением новых вещественных доказательств. Оспаривайте только формулировку этих вопросов, чтобы вывести из равновесия обвинителя и не дать уснуть свидетелям и присяжным. А что касается остального, пусть приобщают к делу все, что им вздумается. Никогда не знаешь заранее, что сможет пригодиться. Чем больше люди говорят, когда садятся в кресло свидетеля впервые, тем больше они путаются в своих показаниях при перекрестном допросе. А Олдричу давайте-ка пощекочем для начала нервы.

– Вы думаете, они у него есть? – улыбнулся Нили.

Олдрич между тем заканчивал ответ:

– …вот откуда взялась эта насечка.

– Именно на вашем револьвере?

– Да, сэр.

– А теперь скажите, когда вы в последний раз видели этот револьвер? Я имею в виду – до того, как вам показал его мистер Мейсон?

– Девятого числа.

– Этого месяца?

– Да, сэр.

– И где вы были девятого числа?

– В Риверсайде, штат Калифорния.

– Чем вы там занимались?

– Я отправился в Риверсайд, чтобы присутствовать на суде над ответчицей по настоящему делу.

– Мне, конечно, известно, – поспешно сказал Строн, – что обвинение, как правило, не должно привлекать материалы иных уголовных дел. Однако бывают исключения, и я могу сослаться на некоторые прецеденты…

– Возражений, мне кажется, не будет, – сказал судья Киппен.

– Возможно, будут, Ваша Честь.

– Вот тогда и пустите в ход ваши аргументы.

– Очень хорошо, Ваша Честь. – Строн повернулся к свидетелю. – О каком суде вы говорите, мистер Олдрич?

– О судебном процессе, на котором рассматривалось обвинение в воровстве ответчицы по данному делу. Ее оправдали. Она покинула зал суда. Я же остался, чтобы проконсультироваться у заместителя окружного прокурора и переговорить с некоторыми из свидетелей. Выйдя из здания суда, я заметил эту женщину возле моей машины. Мне и в голову тогда не пришло, что…

– Не будем говорить о том, что происходило в вашей голове, мистер Олдрич, – резко одернул свидетеля Строн. – Нас интересуют только факты.

– Вот вам, пожалуйста, факты, – Олдрич пожал плечами. – В тот момент, когда я заметил ответчицу, она была примерно в шести футах от места стоянки моей машины.

– Ваша очередь, – бросил Строн в сторону стола адвокатов.

– Давайте, – шепнул Мейсон младшему компаньону. – Возьмите его в оборот.

– А о чем спрашивать?

– Да о чем хотите, – ответил Мейсон, откидываясь в кресле и сцепляя руки за головой.

– Вы купили оба револьвера в один и тот же день? – спросил Нили.

– Да, сэр.

– И оплатили покупку чеком?

– Да, сэр.

– И пометили один из револьверов напильником?

– Да, сэр.

– И положили помеченный револьвер в перчаточный ящик вашего автомобиля?

– Да, сэр. Время от времени я держал его там. Случалось, однако, что я носил его в кобуре или в кармане.

– Зачем вам понадобилось метить револьвер?

– Чтобы избежать путаницы. Я подумал, что мисс Чейни, отправляясь куда-нибудь со мной, может прихватить свой револьвер и могут произойти всякого рода недоразумения.

– Насколько я понял, мистер Мейсон показал вам этот револьвер вечером десятого.

– Да, сэр.

– В котором часу?

– Где-то между десятью и половиной одиннадцатого.

– Где вы находились в это время?

– Дома у мисс Чейни.

– А где находился мистер Мейсон?

– Там же.

– Так что он сделал, вы говорите?

– Он показал мне револьвер.

– Что вы предприняли в ответ на это?

– Сказал ему, что, возможно, это тот самый револьвер, который я возил с собой в автомобиле.

– И взяли его в руки?

– Да, сэр.

– А дальше?

– Пошел к своей машине, заглянул в перчаточный ящик и обнаружил, что револьвера там и в самом деле нет.

– Что было дальше?

– Я вернул револьвер мистеру Мейсону.

– Тот же самый револьвер?

– Да, сэр.

– Не похоже, чтобы я хоть чего-нибудь добился, – шепнул Нили Мейсону.

– И не добьетесь, если и дальше будете держаться такой тактики, – шепнул в ответ Мейсон. – Бомбардируя свидетеля теми же вопросами, которые задавал ему обвинитель, и тем более в том же порядке, вы неминуемо получите те же ответы.

– А о чем же прикажете спрашивать?

– Спросите, какого черта ему потребовалось тащить револьвер к машине, – посоветовал Мейсон. – Он и без него мог осмотреть бардачок.

Нили кивнул и повернулся к свидетелю.

– Скажите, мистер Олдрич, почему вы сочли необходимым взять с собой револьвер, когда направились осматривать перчаточный ящик вашего автомобиля?

– Хотел убедиться…

– В чем?

– В том, что ящик пуст.

– Но для этого вовсе не требовалось брать револьвер с собой, – сказал Нили. – Заглянули бы в ящик, и дело с концом.

– Э-э… Видите ли… Я хотел иметь его под рукой… для сравнения.

– Вы хотите сказать, что забыли, как выглядит ваш револьвер?

– Нет, я помнил.

– Тогда к чему второй револьвер?

– Чтобы сравнить… то есть я хотел… э-э… я хотел убедиться в том, что пропал именно мой револьвер. Мой, а не мисс Чейни.

– Но в таком сравнении не было никакой нужды, – настаивал Нили. – Раз уж вы пометили револьвер, вам достаточно было бросить беглый взгляд на его рукоятку, чтобы тут же сказать, ваш он или нет.

Олдрич промолчал, пряча глаза.

– Разве я не прав? – спросил Нили.

– Что ж… наверное, правы.

– Тогда зачем, направляясь к автомобилю, вы взяли с собой револьвер?

– Э-э… растерялся, наверное.

– Растерялись?

– Да.

– Вы и сейчас все еще находитесь в растерянности?

– Нет.

– Тогда почему бы вам не объяснить четко и внятно, зачем вы брали с собой револьвер?

– Ну… Не могу объяснить. Я же говорю – растерялся.

Нили покосился на Мейсона. Тот одобрительно кивнул и шепнул, словно выдохнул:

– Хватит.

– У меня все, – сказал Нили.

Олдрич и в самом деле казался несколько сбитым с толку, когда, встав со свидетельского кресла, спускался в зал.

– Хорошая работа, – тихо сказал Мейсон молодому адвокату, крепко сжимая его предплечье. – Когда будете читать в газетах отчет о процессе, увидите, что репортеры превознесут до небес ваше редкостное умение загонять в угол таких акул, как Мервин Олдрич.