Агата Кристи - Смерть лорда Эдвера
- Разве вы не видите? У всех листов, кроме одного, края абсолютно ровные. Это одинарные листы. А вот у этого, смотрите, какой у него неровный левый край. Потому что от этого листка что-то оторвали. Поняли теперь, что я имею в виду? Это был двойной лист, и, как видите, его вторая половина отсутствует.
Вид у меня, несомненно, был довольно глупый.
- Да, в этом что-то есть, - отозвался я.
- Конечно есть! В этом-то вся соль. Прочитайте и вы все поймете.
Я взял листок и начал читать.
- Ну, видите? - спросил Пуаро. - Предыдущий лист обрывается там, где Карлотта пишет о капитане Марше. Ей жаль его, и потом идет следующий текст: "Мистеру Маршу очень нравятся мои пародии и то, как я изображаю леди Эдвер. Он даже считает, что лорд Эдвер - и тот не заметил бы разницы, а на днях…" На этих словах обрывается предыдущий лист. Но, mon ami, следующий лист отсутствует. Новая страница начинается с "…он говорит". Это "он" вовсе не обязательно относится к капитану Маршу. Так оно и есть на самом деле: розыгрыш предложил Карлотте кто-то другой. Заметьте, что имя Марша после этого нигде не упоминается. О, c'est epatant![74] Убийца каким-то образом завладел этим письмом и сразу понял, что оно может выдать его. Несомненно, сначала он хотел вообще уничтожить эту улику. Но, прочитав письмо, преступник находит другой способ. Он вырывает один лист, и таким образом под подозрением оказывается другой человек, к тому же тот, у которого есть веский мотив для убийства лорда Эдвера. Да, это письмо оказалось великолепным подарком для убийцы! Как говорится, лучшего и не придумаешь!
Я взглянул на Пуаро почти с восхищением. Я говорю "почти", поскольку не был до конца уверен в правильности его предположения. Мне представлялось вполне возможным, что Карлотта сама использовала для письма одинарный лист. Но лицо моего друга сияло такой радостью, что у меня не хватило духу намекнуть ему на такую прозаическую вероятность. В конце концов, может быть, он и прав.
И все же я осмелился указать Пуаро на слабое место в его версии.
- А как письмо попало в руки преступника? Служанка сказала, что мисс Адамс сама достала его из своей сумки и передала ей.
- Отсюда следует, что либо служанка лжет, либо в тот вечер Карлотта Адамс встречалась с убийцей.
Я кивнул.
- Мне кажется, что второе более вероятно, - продолжал Пуаро. - Мы все еще не знаем, где находилась мисс Адамс с того времени, как она вышла из дома, и до того момента, когда она сдала свой портфель в камеру хранения вокзала Юстон. Мне кажется, что в этот промежуток времени она встретилась с убийцей в условленном месте. Может быть, они поужинали вместе, и он дал ей последние указания. Мы можем только догадываться, как преступник завладел ее письмом. Возможно, она держала его в руке, чтобы опустить в почтовый ящик, и в ресторане положила письмо на стол. Преступник увидел адрес и почувствовал опасность. Каким-то образом он незаметно взял письмо, нашел предлог, чтобы выйти из-за стола, открыл конверт, прочитал содержание и вырвал лист. Потом опять положил письмо на стол или отдал мисс Адамс перед тем, как она уходила. А может, сказал ей, что она его уронила. В общем неважно, как все это было, главное, что мы знаем почти наверняка следующее: Карлотта Адамс встретилась в тот вечер с преступником или до или после убийства лорда Эдвера. Я полагаю, хотя, конечно, могу и ошибаться, что именно убийца дал ей золотую коробочку. Возможно, это был сентиментальный сувенир в память об их первой встрече. Если так, то инициал Д. - это инициал преступника.
- Не понимаю, какое отношение имеет к этому делу золотая коробочка.
- Послушайте, Гастингс, Карлотта Адамс не употребляла веронала. Я верю тому, что написала ее сестра. У Карлотта было прекрасное здоровье, трезвый взгляд на вещи и никаких склонностей к наркотикам. Ни ее друзья, ни служанка не узнали этой коробочки. Почему же ее нашли у мисс Адамс после смерти? А потому, что преступнику было выгодно создать впечатление, что она регулярно принимала веронал и делала это в течение значительного промежутка времени, то есть минимум шесть месяцев. Предположим, что она встретилась с преступником после убийства, пусть даже всего на несколько минут. Они выпили за успех своего предприятия. В бокал девушки убийца всыпал дозу веронала, достаточную для того, чтобы она не проснулась на следующее утро.
- Ужасно, - произнес я содрогнувшись.
- Да, приятного мало, - сухо заметил Пуаро.
- Вы все это расскажете Джеппу? - спросил я после небольшой паузы.
- Не сейчас. Что я могу ему сказать? Наш замечательный Джепп ответит мне: "Еще одна нелепость! Девушка наверняка сама использовала для письма одинарный лист бумаги". C'est tout[75].
Я виновато потупился.
- И что я могу ответить на это инспектору? - продолжал мой друг. - Ничего. Ведь и такое вполне могло произойти. Да только я знаю, что все было не так. Мне нужно, чтобы все было не так.
Пуаро замолчал, и его лицо приняло мечтательное выражение.
- А ведь мы бы так ничего и не узнали, если бы только преступник не оторвал этот лист, а аккуратно обрезал бы его. Ничего!
- Зато теперь методом дедукции мы установили, что убийца - человек безалаберный, - пошутил я.
- Нет, нет. Может быть, он спешил. Посмотрите, как неаккуратно оторвано. О, наверняка времени у него было в обрез.
Помолчав немного, Пуаро продолжал:
- Вы, Гастингс, наверное, обратили внимание на одно важное обстоятельство: у этого человека, этого Д., должно быть на тот вечер очень крепкое алиби.
- Не вижу, как ему вообще можно обзавестись даже плохоньким алиби, если сначала он был на Риджент-гейт, где совершил убийство, а затем встречался с Карлоттой Адамс.
- Как раз это я и имел в виду, - сказал мой друг. - Преступнику позарез нужно алиби, значит, он его наверняка приготовил. Второй вопрос: действительно ли его имя или фамилия начинается с буквы Д. или это прозвище, под которым его знала Карлотта Адамс?
Он помолчал и тихо добавил:
- Мы должны найти его, Гастингс. Мы обязательно должны найти человека, имя, фамилия или прозвище которого начинается с буквы Д.
24. Новость из Парижа
На следующий день к нам пришел неожиданный посетитель - Джеральдина Марш.
Пуаро поздоровался и пододвинул гостье кресло. Я взглянул на девушку, и прежнее чувство жалости овладело мной. Ее большие черные глаза, кажется, стали еще больше и темнее. Под ними были круги, как будто девушка провела бессонную ночь. Почти детское лицо выглядело изможденным.
- Я пришла к вам, мистер Пуаро, потому что не знаю, как жить дальше. Я ужасно расстроена и обеспокоена.
- Я вас слушаю, мадемуазель, - серьезно и с симпатией сказал Пуаро.
- Рональд рассказал мне, о чем вы говорили с ним в тот день. В тот ужасный день, когда его арестовали, - девушка зябко повела плечами. - У него не было надежды, что ему кто-то поверит, но вы неожиданно подошли к Рональду и сказали: "Я вам верю". Это правда, мистер Пуаро?
- Правда, мадемуазель, я так сказал.
- Вы действительно поверили его рассказу или это были просто слова?
Джеральдина с тревогой ждала ответа, подавшись вперед и крепко сцепив руки.
- Я поверил его рассказу, мадемуазель, - тихо ответил Пуаро. - Я считаю, что ваш двоюродный брат не убивал лорда Эдвера.
- О! - лицо девушки порозовело, глаза широко раскрылись. - Но тогда вы считаете, что… что убил кто-то другой!
- Evidemment[76], мадемуазель, - улыбнулся мой друг.
- Какая я глупая. Я плохо выражаю свои мысли. Я хотела сказать, вы знаете, кто убийца? - нетерпеливо произнесла Джеральдина.
- Естественно, у меня есть кое-какие предположения. Лучше сказать, подозрения.
- А со мной вы ими не поделитесь? Ну пожалуйста!
- Нет, - покачал головой Пуаро. - Это было бы, пожалуй, неправильно.
- Значит, вы кого-то вполне определенно подозреваете?
Пуаро опять уклончиво покачал головой.
- Если бы я знала чуть больше, - умоляюще произнесла девушка, - мне было бы легче. И наверное, я могла бы помочь вам.
Ее просительный тон обезоружил бы любого, но Пуаро был неумолим.
- Герцогиня Мертон по-прежнему считает, что это сделала моя мачеха, - задумчиво произнесла Джеральдина и вопросительно посмотрела на моего друга.
Он никак не отреагировал на это заявление.
- Но я не понимаю, как это может быть, - продолжала девушка.
- Какого вы мнения о вашей мачехе?
- Ну… я ее совсем плохо знаю. Когда отец женился на ней, я училась в пансионе в Париже. Когда я вернулась домой, она относилась ко мне неплохо. Я хочу сказать, что она просто не обращала на меня внимания. Я всегда считала эту женщину легкомысленной и э… корыстной.
Пуаро кивнул.
- Вы упомянули герцогиню Мертон. Вы часто видитесь с ней?
- Да. Она очень добра ко мне. За последние две недели я провела с ней немало времени. Все это так ужасно; разговоры, репортеры, арест Рональда и все такое, - Джеральдина поежилась. - У меня нет настоящих друзей. Но герцогиня так по-доброму ко мне относится и ее сын тоже.
