Марсель Аллен - Фантомас и пустой гроб
— Вы хотите жениться, «in extremis»? — спросил Фандора апатичный чиновник в мэрии Нейи. — Что вы, сударь! Это уже давно не практикуется. Послушайтесь моего совета…
— Мне не нужны ваши советы! — прервал его журналист. — Мне нужна информация: каков порядок регистрации таких браков? Мне необходимо оформить его не позднее, чем через час…
Чиновник отослал Фандора к помощнику мэра. Тот узнал журналиста и постарался войти в его положение. Но сообщенные им сведения были неутешительны. Необходимо было выполнить ряд формальностей, предусмотренных законом, и прежде всего — требовалось предварительное оглашение намерения вступить в брак.
— Без этого, — сказал помощник мэра, — мы не имеем нрава вас зарегистрировать.
Фандору показалось, что земля уходит у него из-под ног. Как он мог явиться к Элен с таким ответом?
— Дорог каждый час! — воскликнул он. — Нельзя ли как-нибудь обойти требование предварительного оглашения?
Помощник мэра задумался.
— Такой способ есть, — сказал он наконец. — Статья 169 гласит: «Соизволением короля, или Президента Республики, в особых и крайних случаях, требование предварительного оглашения может быть отменено». К сожалению, я не думаю, что вам удастся получить разрешение Президента, тем более, — в столь короткий срок…
Фандор слушал эти слова как в бреду. Он знал, что несколько дней назад, произошла смена президентов: господин Фальер, срок полномочий которого истек, должен был уступить свой пост вновь избранному Президенту… Но журналист был так ошеломлен свалившимися на него бедами, что даже не мог вспомнить его имя.
— Как зовут нового Президента? — спросил он.
— Господин Понс… Бывший министр сельского хозяйства. Говорят, к нему трудно подступиться…
— Я добьюсь от него того, что мне нужно! Прошу вас, не покидайте мэрию до моего возвращения.
С этими словами Фандор выскочил из мэрии, остановил проезжавший мимо таксомотор и приказал как можно скорее ехать к Елисейскому дворцу. Шофер дал газ, и машина помчалась. По дороге журналист обдумывал способы проникнуть к Президенту Республики. Он понимал, что тот перегружен делами и что обычные способы попасть к нему на прием не годятся. Новый Президент не пользовался особой популярностью, о нем говорили как о человеке сухом, въедливом, большом приверженце протокольных правил. Журналист так ничего и не успел придумать, когда таксомотор свернул на Елисейские Поля.
Вдруг Фандор вздрогнул и привстал: в нескольких метрах впереди он увидел роскошный экипаж, который везли запряженные цугом белые лошади. Перед ним ехали в ряд кирасиры в парадных мундирах, у каждой дверцы ехало по офицеру, а замыкал процессию еще один ряд кирасиров. Фандор понял, что это был выезд Президента Республики, который только что покинул Елисейский дворец и направлялся в Палату депутатов. «Все пропало!» — подумал журналист. Но тут ему в голову пришла дерзкая мысль.
Он наклонился к шоферу:
— Обгоняйте процессию, но как можно ближе к карете, — так чтобы я мог заговорить с Президентом!
— Но это невозможно, месье!
— Даю две тысячи франков!
— Ладно, попробую…
Машина стала обгонять процессию, описывая дугу и все больше и больше сближаясь с президентской каретой. В момент, когда их разделяло всего несколько метров, Фандор предпринял головоломный маневр. Открыв дверцу машины, он на полном ходу выпрыгнул на мостовую. Удержавшись на ногах и сохраняя инерцию движения, он совершил два гигантских прыжка, сумел избежать столкновения с конвоем и вскочил на подножку кареты.
— Господин Президент, умоляю вас!.. — закричал он.
На своем плече он почувствовал руку конвойного офицера, который пытался сбросить его с подножки. Но Фандор изо всех сил вцепился в дверцу кареты и продолжал:
— Я честный гражданин, господин Президент! У меня нет дурных намерений! Выслушайте меня!
Далее произошло нечто совершенно невообразимое. Внутри кареты, рядом с Президентом, сидел полковник — начальник охраны. Вглядевшись в лицо Фандора, он сказал:
— Господин Президент! Я знаю этого человека: это журналист Фандор. С его стороны вам ничего не угрожает. Выслушайте его, — только крайняя необходимость могла побудить его действовать таким образом…
Громким голосом Президент скомандовал эскорту:
— Ехать шагом! И не допускать ко мне новых посетителей!
При виде всей этой фантастической сцены зеваки, толпившиеся на тротуарах, хлопали в ладоши и вопили от восторга, и Президент подумал, что это происшествие, описанное и расцвеченное газетами, будет способствовать его популярности. Он пригласил Фандора сесть в карету. Едва переводя дыхание, журналист заговорил:
— Господин Президент! Моя невеста Элен, дочь Фантомаса, в этот момент находится на смертном одре… Ее последнее желание перед смертью — вступить со мной в брак. Только вы, господин Президент, данной вам властью можете отменить формальности и дать нам возможность заключить брак «in extremis»… Сжальтесь над нами… Помогите нам!
Фандор продолжал говорить, произносить бессвязные слова, сообщать какие-то подробности, не замечая, что президентский кортеж изменил маршрут движения и движется теперь в сторону Нейи.
— Скорее! Скорее! Торопитесь…
В палате, где лежала умирающая Элен, столпилось много народа.
Здесь был Фандор, такой бледный, что можно было подумать: умирающий — это он…
Здесь был Жюв, с трудом сдерживающий сотрясавшую его дрожь.
Здесь был санитар, вызванный в срочном порядке, чтобы служить свидетелем.
Здесь был высокий старик, появившийся неизвестно откуда и представившийся как свидетель со стороны невесты.
Здесь был Президент Республики, пожелавший лично участвовать в церемонии бракосочетания и прибывший с этой целью в Нейи.
Здесь был священник, воздвигший б углу комнаты переносной алтарь.
Здесь были, наконец, врачи, с тревогой следившие за состоянием больной и торопившие церемонию бракосочетания.
В открытых дверях толпился персонал клиники и те пациенты, которые могли и хотели присутствовать на столь необычной церемонии.
Помощник мэра поспешно пробормотал фразы, предусмотренные законом, потом спросил, кто выступает свидетелями со стороны Жерома Фандора.
— Я! — сказал Президент Республики.
И, подписывая акт о заключении брака, он добавил:
— Пусть моя подпись послужит признанием ваших заслуг не только от меня лично, но и от имени всех французов!
— Спасибо, — пробормотал Фандор.
— Кто второй свидетель? — спросил помощник мэра.
— Я! — сказал Жюв.
— Очень хорошо… Распишитесь… Кто со стороны невесты? Санитар по имени Клод и высокий старик подошли и расписались.
Между тем помощник мэра обратился к Элен:
— Мадемуазель Элен, дочь неизвестных родителей, именуемая дочерью Фантомаса! Согласны ли вы взять в мужья господина Жерома Фандора?
— Да! — твердо ответила умирающая, собрав для этого все свои силы.
— Господин Фандор, согласны ли вы взять в жены мадемуазель Элен?
— Да! — ответил Фандор. — Это мое заветное желание!
Он и Элен обменялись взглядами, исполненными нежности и любви.
— Именем закона объявляю вас мужем и женой, — торжественно провозгласил помощник мэра, очень гордый тем, что осуществляет свои официальные полномочия в присутствии первого лица Республики.
Вслед за ним, и также кратко, провел церемонию бракосочетания священник. Все понимали, что надо торопиться, ибо смерть стоит у порога.
Фандор опустился на колени у изголовья кровати и запечатлел долгий и нежный поцелуй на лбу Элен. «Мы едины… Вы моя жена!» — шептал он ей на ухо. Но тут один из врачей тронул его за плечо:
— Пожалуйста, отойдите… Она без сознания.
— Боже!.. Она умирает?
— Нет… Нет еще… Это обморок.
Все стали покидать палату. Фандор увидел, что Жюв внимательно рассматривает свидетельство о браке и регистрационную книгу. Журналиста поразила та тревога, которая при этом отражалась на лице комиссара.
— Что с вами, Жюв? — спросил Фандор.
Палец полицейского уперся в четыре подписи, стоявшие на документе.
— Ты видишь, Фандор?
Журналист прочел: «Граф д'Оберкампф». Эта подпись, третья по порядку, сразу же за подписью Жюва, несомненно принадлежала высокому старику. Но самое удивительное, что вслед за подписью стояло: «Главный камергер двора голландской королевы, крестный отец Елены Мейенбургской, ставшей женой Жерома Фандора».
Но неожиданности на этом не кончились. Четвертая подпись гласила: «Санитар Клод, настоящее имя — Фантомас».
Фандор резко обернулся, ища глазами двух примечательных свидетелей. Но ни того, ни другого уже не было в комнате.
27. ОХРАНЯЮЩИЕ ГРОБ
