Николас Блейк - Конец главы

Повторный допрос не поколебал алиби других подозреваемых, — эти люди не меняли первоначальных показаний и не противоречили себе в деталях.

Райт был почти уверен, что убийца взял с собой чемодан, чтобы вынести окровавленную одежду и орудие убийства. Вопрос заключался в том, когда он вынес чемодан из здания. Он мог это сделать либо сразу же после убийства, либо в выходные дни, если у него был ключ от боковой двери. Оставить чемодан на ночь можно было без всякой опаски, так как деловая часть здания пустовала с вечера пятницы до понедельника. Охотясь за чемоданом, Райт установил следующее.

Стивен Протеру пришел в пятницу утром с саквояжем. Мисс Сандерс заметила, что, уходя в 5.20, он унес его. Друзья в Гемпшире, у которых он провел выходные дни, сообщили, что это был его первый визит к ним и что он привез с собой саквояж того же размера и цвета. Более того, хозяин болтал со Стивеном в спальне, пока тот его распаковывал. Стивен выбросил содержимое на кровать, что было бы немыслимо, если бы там находились окровавленная одежда и орудие убийства.

Бэзил Райл. Никто в ту пятницу не видел его с чемоданом. С другой стороны, никто не мог поклясться, что он не приносил чемодана в контору, — он легко мог спрятать его у себя в кабинете. Райл шел в Фестивал-холл через Хангерфордский мост; он мог оставить чемодан в гардеробе, но никаких данных о том, что он это сделал, у полиции не было.

Лиз Уэнхем. Когда она пришла на коктейль в Челси, чемодана у нее определенно не было. Нашли шофера такси, который ее вез, и тот показал, что, когда она села к нему на Стрэнде — вскоре после 5.30, — с ней не было никакого багажа. По дороге в Челси они нигде не останавливались.

Оставался Артур Джералдайн. Его жена показала, что без десяти шесть слышала, как он вошел в квартиру. Он прошел прямо в спальню, принял ванну и переоделся — это была его всегдашняя привычка. Он мог снять и спрятать окровавленную одежду, но это было бы весьма рискованно. За обедом, по словам миссис Джералдайн, он вел себя как обычно.

Что касается выходных дней, то ясности было еще меньше. Артур Джералдайн, к примеру, работал в субботу утром дома, потом поехал с женой в Ричмонд проветриться. Служитель гаража сообщил, что, когда мистер Джералдайн пришел за машиной, чемодана в руках у него не было. Где находились всю субботу и воскресенье мисс Уэнхем и мистер Райл, проверить было нельзя. Стивен Протеру бесспорно был в Гемпшире. Проследить от начала и до конца пьяные похождения Киприана Глида было почти невозможно.

Но инспектор Райт теперь уже сомневался, что убийца в выходной день вернулся в издательство за чемоданом. В выходные на Эйнджел-стрит малолюдно, и вероятность быть замеченным у бокового входа велика. К тому же, входя, убийца мог наткнуться на мистера и миссис Джералдайн или их служанку.

— Итак, мы снова возвращаемся в лоно нашей старушки Темзы, — сказал Райт Найджелу, вопросительно вздернув брови.

— Понятно. Да. Вероятнее всего. Однако не с набережной.

— Если он не растерялся и не захотел избавиться от него как можно скорее. Нет. С Хангерфордского моста. Вчера вечером я прошелся по нему в час пик. Множество людей спешат на вокзал Ватерлоо. Сезонники бегут, как стадо баранов, ничего вокруг не видят, только бы поскорей вернуться к своей супружнице и телевизору. Когда идешь по мосту на юг, по правой стороне на балках горят небольшие дуговые фонари. А левая сторона в тени. Держишь на ходу чемодан над перилами левой рукой и просто его отпускаешь, даже не останавливаясь, или же задерживаешься на секунду, чтобы полюбоваться красивым отражением огней в воде. Чего проще. На мосту в часы пик ежеминутно грохочут поезда. Всплеска не слышно. Прощай, улика. Конечно, чемодан надо нагрузить, чтобы он потонул. Поэтому он должен быть достаточно прочным, не то лопнет, ударившись о воду. Но убийца-то наверняка предусмотрел такую неприятность.

— Вы хотите протралить дно? Во время отлива? Или пустить водолазов?

— Пустили. Но течение очень сильное. Чемодан уже, наверное, на полпути к Тилбери. Так я думаю. Тащится по дну.

— Что ж, если вы правы, это несколько сужает круг возможных убийц.

— Да. И Протеру и Райл — оба шли по мосту между пятью двадцатью пятью и шестью пятнадцатью.

— О чем и сообщили нам сами, без утайки.

— Точно. А ваш милый дружок Киприан Глид говорит, будто сидел дома и ждал мамочку, хотя и он мог в это время пробежаться по мосту.

— Вы хотите опубликовать обращение к прохожим?

— Да. В вечерних известиях по радио и в завтрашних газетах. И провода будут раскалены докрасна от звонков тех, кому кажется, будто они видели какого-то подозрительного человека или слышали всплеск воды. Но что касается опознания — сами понимаете… Повернитесь лицом к реке, перегнитесь через перила, и свет будет у вас за спиной, а лицо — в тени. Рост, пол, пожалуй, еще одежда — вот и все, что можно увидеть. Но эти сезонники ничего не заметят, даже если вы кинете в реку слона.

Найджел кратко рассказал инспектору о том, что ему удалось сделать за последние тридцать шесть часов. Силок, который он расставил за обедом у Артура Джералдайна, так и остался пустым: никто не пытался украсть рукопись автобиографии Миллисент Майлз. Правда, это ни в какой мере не помогло бы убийце, так как в Скотленд-Ярде были сделаны фотокопии подозрительных страниц. Однако интерес Киприана Глида к этому сочинению заставил инспектора задуматься, и он попросил Найджела повторить весь разговор с юношей.

— Значит, он хотел выяснить, когда к нему перейдет имущество матери, — задумчиво произнес Райт. — И сказал, что вопрос о том, ближайший ли он родственник, не стоит, ибо ее девический роман был бесплоден. Это наводит на размышления, а?

— На какие?

— Значит, Глид не понимает, что, если у нее и родился тогда ребенок, ближайшим родственником он бы не считался: внебрачные дети не наследуют, если есть законное потомство.

— Верно, если ребенок у нее в самом деле был, и притом незаконный. — Найджел стал рассказывать Райту, что ему удалось узнать об Артуре Джералдайне (Райт, кажется, этим не слишком заинтересовался), сообщил и о существовании Пола Протеру, погибшего в казармах Уломбо.

— Генерал Торсби обещал найти его послужной список, а я поручил одному человеку в Сомерсет-Хаусе просмотреть списки родившихся в двадцать шестом году. Если он что-нибудь обнаружит до одиннадцати часов, он позвонит мне сюда.

— Протеру не такая уж редкая фамилия.

— Нет. Но если у мисс Майлз родился ребенок и Стивен Протеру был его отцом, мы найдем хотя бы какую-то связь между убийством и скандалом с книгой Торсби.

— Вы полагаете, что либо Протеру, либо Майлз, либо они вдвоем поработали над версткой, зная, что мальчик погиб в Уломбо?

— Вот именно. Но я думаю, что занимался этим один Протеру. Он хотел, чтобы Блэр-Чаттерли был опозорен в отместку за смерть сына, погибшего из-за его, Блэр-Чаттерли, бездарности. Мисс Майлз узнает, что он восстановил купюры, грозит сообщить об этом компаньонам, и тогда он убивает ее, чтобы не лишиться места.

Найджел подробно и с большим жаром развивал свою версию. Когда он кончил, Райт откинулся на стуле и стал его разглядывать, склонив голову набок, как птица над норкой земляного червя.

— Ишь ты. Здорово. На бумаге. И вы считаете Протеру способным на убийство? На такое убийство?

Найджелу не пришлось отвечать на этот нелегкий вопрос, потому что молчание прервал телефонный звонок.

— Вас. Из Сомерсет-Хауса.

Найджел взял трубку и стал молча слушать.

— Минуточку, — прервал он разговор и обернулся к Райту. — Двадцать девятого ноября тысяча девятьсот двадцать шестого года в Грин-гарте, графство Нортумберленд, родился ребенок, Пол Протеру. Родители, указанные в метрике: Стивен Протеру и Миллисент Протеру. Это тот самый Пол Протеру, которого убили в Уломбо. Даты смерти совпадают. Есть вопросы?

— Попросите найти запись о браке Протеру с Миллисент Майлз. И узнайте, наводил ли кто-нибудь подобные справки, скажем, за последние полгода.

Найджел передал обе эти просьбы, поблагодарил звонившего и положил трубку. Инспектор Райт, который не умел подолгу сидеть спокойно, барабанил пальцами по столу дробь.

— Что же, это ваша добыча, — сказал он. — Вы расследуете дело о клевете для издателей и теперь получили зацепку. Жмите на Стивена Протеру изо всех сил. Но убийства не касайтесь. Откровенно говоря, мистер Стрейнджуэйз, тут я не согласен с вами, у нас пока что нет ни малейших улик.

Минут через десять Найджел был уже в издательстве. Мириам Сандерс сообщила ему, что мисс Уэнхем желает его немедленно видеть. Отложив объяснение со Стивеном Протеру, он пошел к ней.

В это утро светило солнце. Лучи его, косо падая из высокого окна, расцвечивали яркий эскиз суперобложки и зажигали золотое тиснение корешков на верхней полке книжного шкафа. Однако утренний свет не красил Лиз Уэнхем. Ее седые волосы и обычно такие живые глаза сегодня казались тусклыми, кирпично-розовые щеки посерели. У нее был выцветший вид сельской жительницы, долго просидевшей в душном помещении.