Эрл Гарднер - Дело о сбежавшем трупе

— Эй, к чему это вы клоните? Это ваши слова, а не мои.

— Я просто суммирую сказанное вами. Вы говорили миссис Давенпорт, что муж злоупотребляет ее деньгами?

— Да.

— Что он увлекался другими женщинами?

— Я так подозревала.

— Что он пытался прибрать к рукам ее наследство, чтобы слить его со своими фондами и все запутать таким образом, чтобы она оказалась без денег?

— Я... это фактически не мои слова.

— Но вы пытались таким образом передать общий смысл?

— Да.

— Итак, приблизительно десять дней назад Эдвард Давенпорт заявил, что он собирается в Парадиз?

— Да.

— И попросил жену упаковать вещи?

— Да.

— Про конфеты ничего не говорилось?

— Он сказал, что хотел бы взять с собой новую коробку, в старой осталось все две-три конфеты.

— Что вам известно о том, как она укладывала вещи и приобретала коробку с конфетами?

— Совершенно ничего. Я только потом узнала, что она купила две коробки конфет.

— И одна из них оказалась в его чемодане?

— Я так думаю. Лично я не видела.

— Как по-вашему, миссис Давенпорт могла иметь какое-либо отношение к ядам?

— Ее страсть — садоводство. Она постоянно экспериментирует с разными растворами для опыления растений и сама их готовит.

— У нее имелись мышьяк и цианистый калий?

— Я не знаю.

— Вы говорила с ней о ядах?

— Да.

— Она не упоминала о мышьяке и цианистом калии?

— Она говорила что-то про какие-то составы.

— А говорила она вам о мышьяке и цианистом калии?

— Ваша честь, — прервал прокурора Мейсон, — налицо попытка со стороны обвинения провести перекрестный допрос своего собственного свидетеля.

— Она — свидетель, предубежденный против выставившей его стороны, — едко заметил Вандлинг.

— Возражение отклоняется, — произнес судья Сайлер.

— Говорила она вам, что у нее есть цианистый калий и мышьяк? — в третий раз спросил Вандлинг.

— Да.

— Обсуждала она с вами факт сокрытия этих ядов? Их захоронения?

Сара Ансел как воды в рот набрала.

— Отвечайте на вопрос, — потребовал Вандлинг.

— Да, — наконец тихо ответила она.

— И вы сами видели, как она закапывала упаковки с ядом?

— Она хотела оградить себя от многих ненужных вопросов и...

— Вы сами видели, как она закапывала эти яды?

— Я видела, как она выкапывала яму. Мне неизвестно, что она в нее положила.

— Она говорила вам, что именно закопала?

— Да.

— Что же?

— Яды.

— Хорошо, теперь вспомните, пожалуйста, что было в понедельник, двенадцатого. Вы с миссис Давенпорт находились в Делано?

— Да.

— И приблизительно в девять часов утра вам позвонил доктор из Кремптона, не так ли? Некий Геркимер Рено?

— Да. Был такой звонок.

— Вы отвечали или Мирна Давенпорт?

— Я.

— И что сообщил вам доктор Рено?

— Он попросил к телефону миссис Давенпорт. Я ответила, что я ее тетя и могу ей все передать. Он сказал, что дело касается ее мужа, и это очень серьезно.

— Что касается разговора по телефону, — сказал Вандлинг, поворачиваясь к судье Сайлеру, — то, по всей видимости, это показания с чужих слов и...

— У меня нет возражений, — вставил Мейсон. — Продолжайте.

— Очень хорошо. В чем заключалась суть этого разговора?

— Доктор Рено сообщил, что мистер Давенпорт находится в мотеле в Кремптоне, что он болен и болен очень серьезно, что у пациента, вероятно, высокое кровяное давление и закупорены артерии, и было бы хорошо, если бы миссис Давенпорт приехала как можно скорее.

— Не будем останавливаться на деталях, — продолжал Вандлинг. — Значит, вы с миссис Давенпорт принялись быстро упаковывать чемоданы, чтобы успеть на самолет, отлетающий на Фресно. Вы поймали такси, а по дороге в аэропорт убедили миссис Давенпорт обратиться к услугам адвоката. Тогда вы направились в контору мистера Мейсона, не правда ли?

— Да, сэр.

— Хорошо. Теперь скажите, вам известно, что мистер Давенпорт оставил какое-то письмо, которое полагалось передать властям в случае его смерти?

— При жизни он обвинял Мирну во многих смертных грехах и не раз заявлял, что оставит после себя письмо, которое попадет куда следует, если с ним что-то случится.

— Значит, вы обратились к Перри Мейсону и поручили ему отправиться в Парадиз и взять это письмо, чтобы оно не попало в руки представителей власти в случае смерти мистера Давенпорта. Это правда?

— Ваша честь, — прервал допрос прокурора Мейсон, — я вынужден внести возражение, поскольку имеет место нарушение правил конфиденциального разговора между клиентом и его адвокатом.

— Вы не нанимали мистера Мейсона, ведь так? — обратился Вандлинг к Саре Ансел.

— Кто? Я? Разумеется, нет. На что он мне?

— А Мирна Давенпорт?

— Она говорила ему, что надо сделать.

— Но вы также говорили, что делать, разве не так?

— Ну, видите ли. Мирна была настолько расстроена и...

— Но вы также говорили, что делать, разве не так?

— Я... я помогала кое-что выяснить.

— Вы присутствовали в течение всего разговора?

— Да.

— Расскажите, в чем он заключался?

— Я возражаю, — громко сказал Мейсон. — Это конфиденциальная информация.

— Но в случае, если присутствует третье лицо... — заметил Вандлинг.

Судья Сайлер произнес:

— Этот вопрос требует знания тех инструкций, которые мистер Мейсон, как адвокат, получил от миссис Давенпорт, как своего клиента?

— Да, ваша честь, они были получены в присутствии Сары Ансел, третьего лица.

— Я не думаю, что они допустимы, — сказал судья Сайлер.

— С разрешения суда я могу сослаться на прецеденты, — ответил Вандлинг. — Мне кажется, что это вполне допустимо.

— Хорошо, я их рассмотрю, — продолжал судья Сайлер, — но для этого мне потребуется время. Мне не нравится идея использовать в качестве доказательств разговор клиента со своим адвокатом.

— Я готов представить судебные решения, ваша честь, и вы сможете...

— Подождите, подождите, — удивился судья Сайлер, — но почему я не могу посмотреть их днем? Почему вы настаиваете на своем? Не могли бы вы отпустить этого свидетеля и вызвать следующего?

— Да, думаю, что могу, — ответил Вандлинг.

— Очень хорошо. После перерыва я вынесу решение, и затем уже свидетель ответит «да» или «нет», а защита приступит к перекрестному допросу.

— Очень хорошо, — согласился Вандлинг. — Вы свободны, миссис Ансел.

Сара Ансел поднялась со стула, зло глядя на Вандлинга.

— Не покидайте город, — предупредил ее тот. — Помните, вы обязаны явиться в суд. Вы обязаны присутствовать здесь, в суде, в течение всех заседаний, и вы также обязаны присутствовать сегодня, на дневном заседании.

— Вам все ясно? — спросил судья Сайлер. Она презрительно взглянула на него.

— Ясно? — раздраженно и громко повторил он.

— Да!

— Смотрите, — в свою очередь, предупредил ее судья Сайлер. — Вызывайте вашего следующего свидетеля, мистер Вандлинг.

— Прошу пройти сюда доктора Рено.

Доктор Рено, стройный мужчина, лет пятидесяти, размеренным шагом направился к свидетельскому стулу, сел и ничего не выражающими темными глазами взглянул на окружного прокурора. Манера держаться выдавала в нем профессионального врача, которому и раньше приходилось давать свидетельские показания и который привык тщательно взвешивать слова, чувствуя свое превосходство над окружающими.

— Вы доктор Геркимер Корризон Рено? — приступил к допросу очередного свидетеля Вандлинг.

— Совершенно верно. Да, сэр.

— У вас имеется разрешение на практику в нашем штате в качестве общепрактикующего врача, доктора медицины?

— Да, сэр.

— О, защита оставляет за собой право определения квалификации доктора только после проведения перекрестного допроса, — вставил Мейсон.

— Где вы практикуете, доктор?

— В Кремптоне.

— И давно?

— Около трех лет.

— Утром, двенадцатого, вас вызвали для обследования пациента, который остановился в городском мотеле?

— Да, сэр.

— Кто был вашим пациентом?

— Эдвард Давенпорт.

— Вы знали его раньше?

— Нет, сэр.

— Вы видели тело Эдварда Давенпорта после эксгумации и перед вскрытием?

— Да, сэр.

— Вы присутствовали при его вскрытии?

— Нет, сэр.

— Это тело, которое вы увидали, было телом человека, которого вы осматривали двенадцатого числа?

— Да, сэр.

— Вы разговаривали с обвиняемой двенадцатого числа этого месяца?

— Да, сэр.

— Она видела этого человека, которого вы осматривали?

— Да, сэр.

— Она опознала этого человека?

— Да, сэр.

— Кем, по ее словам, оказался он?

— Она признала в нем Эдварда Давенпорта, своего мужа.