Эрл Гарднер - Дело о сумочке авантюристки
– Что вы сделали после этого?
– Поужинала. Заказала кофе, два яйца и бутерброды.
– Вы помните, в каком ресторане это было?
– Конечно, помню! И думаю, что ночной официант, обслуживавший меня, тоже меня вспомнит. У него очень темные волосы, и, мне кажется, он немного прихрамывает. Вероятно, у него был когда-то перелом, и теперь одна нога немного короче другой.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Это похоже на правду. Значит, вы вернулись в дом Фолкнера вместе с Дорсетом. Он подержал вас там какое-то время, а потом решил, что вы ему больше не нужны, и один из его сотрудников подбросил вас в центр города. Вы с ним разговаривали в машине?
– Да, конечно.
– Рассказывали ему, что вы знаете об убийстве?
– Нет, об убийстве мы не говорили.
– О чем же вы говорили?
– Обо мне.
– О чем именно?
– Он хотел, чтобы я дала ему номер своего телефона. Казалось, он убийством совсем не интересуется. И он сказал, что если бы он не спешил, то обязательно пригласил бы меня в ресторан. Потом он спросил меня, не могла бы я подождать его около часа, пока он не проявит пленку.
– Что ж, – сказал Мейсон, – это тоже похоже на правду. Вы долго были в ресторане?
– Минут пятнадцать, не больше. Я позвонила мисс Стрит, как только вошла в ресторан, а она сказала мне, чтобы я позвонила минут через пятнадцать. Вот я и позвонила ей через пятнадцать минут. И она сказала, чтобы я приехала в отель «Келлинджер».
– Так. Дальше.
– Я поймала такси и поехала в этот отель.
– В полиции вы об этом говорили?
– Да.
– И это записано в протокол?
– Да.
– Когда вы были в ресторане, там были еще посетители?
– Нет. Это даже не ресторан, а что-то вроде закусочной. Маленькая такая забегаловка. С одним ночным дежурным, который сам готовит и сам обслуживает.
– Вы хорошо запомнили его?
– Конечно.
– А он вас?
– Тоже.
– И значит, из этой закусочной вы звонили мисс Стрит дважды?
– Да.
– А теперь скажите, – спросил Мейсон, – вы еще кому-нибудь оттуда звонили?
Девушка заколебалась.
– Звонили?
– Нет.
– Что-то не верится, – заметил Мейсон.
Салли Медисон промолчала.
– Такси вы поймали у самого ресторана? – спросил Мейсон.
– Неподалеку от него.
– И поехали прямо в отель «Келлинджер»?
– Да.
Мейсон покачал головой:
– Судя по вашим словам, вы находились в том районе, откуда в тот ночной час такси довезло вас до отеля не более чем за три-четыре минуты, и плата за проезд была бы наверняка меньше доллара.
– Согласна с вами. Но что из этого следует?
– А то, что мисс Стрит прибыла в отель раньше вас. А ведь она ехала издалека.
– Понимаю. Но я ведь все-таки потратила какое-то время, чтобы найти такси.
– Разве вы не поймали его поблизости от ресторана?
– Нет. Мне пришлось еще искать стоянку. Официант сказал мне, что она находится неподалеку.
Мейсон сказал:
– Приехав в отель «Келлинджер», Делла Стрит ждала вас в вестибюле. Она видела, как вы приехали на такси. Видела, как вы платили шоферу. Вы не открывали своей сумочки. Деньги вы уже держали в руке.
– Правильно.
– Почему вы так поступили?
– Потому что в моей сумочке были револьвер и пачка денег и я боялась, что шофер может их увидеть – или револьвер, или деньги, а может быть, и то и другое – и подумает, что я воровка. Ну, вы сами понимаете, как это неприятно.
– Не понимаю. Что неприятно?
– Ну, понимаете, я не хотела, чтобы кто-нибудь видел, что у меня в сумочке, поэтому я приготовила деньги еще до того, как подъехала к отелю. Я уже знала, сколько приблизительно нужно заплатить.
– Сколько вы дали шоферу? Один доллар?
Салли собиралась что-то ответить, но потом просто кивнула. Мейсон сказал:
– Делла Стрит видела, что шофер как-то странно посмотрел на деньги, что-то сказал вам, рассмеялся и положил деньги в карман. Я не думаю, чтобы он все это делал, если бы вы дали ему один доллар.
– А как вы думаете, сколько я ему заплатила?
– Два доллара, – ответил Мейсон.
– Вы ошибаетесь, – возразила Салли. – Я действительно дала ему только один доллар.
– Вы говорили об этом в полиции?
– Нет.
– Они вас об этом спрашивали?
– Нет.
Мейсон сказал:
– И все-таки я уверен, что вы дали шоферу два доллара. И я не думаю, что счетчик показывал пятьдесят-шестьдесят центов, то есть ту сумму, которую он должен был бы показывать, если бы вы ехали прямо из расположенного неподалеку от полицейского управления ресторана до отеля «Келлинджер». Наверняка счетчик показывал около двух долларов. Вы куда-то заезжали?
Девушка вызывающе посмотрела на Мейсона.
– К Тому Гридли, – сказал Мейсон.
Салли опустила глаза.
– Неужели вы не понимаете, – терпеливо продолжал Мейсон, – что в полиции проверят каждый ваш шаг. Они отыщут шофера, который отвозил вас к отелю, и узнают весь ваш маршрут. И сколько вы ему заплатили, тоже узнают.
Она закусила губу.
– Ну? – спросил Мейсон. – Может, лучше говорить начистоту?
– Ваша взяла, – ответила она. – Я действительно ездила к Тому.
– И получили от него револьвер?
– Нет, мистер Мейсон. Этого не было. Все это время револьвер находился у меня в сумочке. Я нашла его именно там, где и говорила.
– И когда сержант Дорсет возил вас к Стаунтону, револьвер уже лежал в вашей сумочке?
– Да.
– Зачем вы ездили к Тому?
– Потому что знала, что это его револьвер. Понимаете, мистер Мейсон, вчера вечером я пришла в зоомагазин сразу после ухода мистера Фолкнера. И увидела, что мистер Раулинс страшно расстроен. Он признался мне, что не выдержал и выложил Фолкнеру все, что о нем думает. Он сказал также, что Фолкнер предпринял некоторые шаги относительно Тома, но добавил, что сейчас не скажет, какие именно, потому что считает, что Том не должен о них знать. В то время я еще не знала, о чем идет речь. Лишь потом, в полиции, я узнала, что он забрал револьвер Тома и лекарство. Если бы я знала, кто забрал этот несчастный револьвер, я бы не испугалась так сильно, увидев его на комоде в доме Фолкнера. Но в то мгновение, когда я увидела его, я понимала только одно: это револьвер Тома. Он выжег какой-то кислотой свои инициалы на рукоятке. И я не раз пользовалась этим револьвером. Могу сказать, что я неплохой стрелок. И вот, увидев его на комоде, я просто запаниковала, схватила его и быстро сунула в сумочку. Вы в это время были в ванной. Потом, как только я освободилась от полиции и зашла в ресторан, я позвонила Тому. Я сделала это сразу после звонка мисс Стрит. Сказала Тому, что должна повидаться с ним немедленно. И попросила его оставить дверь открытой.
– И вы ездили к нему?
– Да. Я сказала шоферу, чтобы он поехал туда. Приехав к Тому, я рассказала о случившемся. Он был поражен. Затем я показала ему револьвер и спросила, не было ли у него столкновений с мистером Фолкнером, и он… Он рассказал мне правду.
– В чем заключается эта правда?
– Он сказал, что хранил револьвер у себя в магазине. Уже с полгода. Раулинс сказал ему как-то, что по соседству кого-то ограбили и ему хотелось бы, чтобы в магазине было оружие. И Том сказал, что у него есть револьвер. Вот тогда-то он и попросил Тома принести его в магазин. А когда вчера вечером Фолкнер пришел в магазин проверить опись вещей, он увидел этот револьвер и решил забрать его с собой. Вот и все. Раулинс сказал об этом в полиции, и полицейские поступили порядочно по отношению ко мне. Они рассказали мне об этом еще до того, как я начала давать показания.
Мейсон задумчиво посмотрел на девушку, потом сказал:
– Если Том узнал, что Фолкнер был в магазине и забрал его лекарство, чтобы послать его на химический анализ, он мог разозлиться на Фолкнера, пойти к нему и попытаться каким-то образом разрешить этот вопрос. Фолкнер дал ему чек на тысячу долларов.
– Нет, он не ходил, мистер Мейсон. И он ничего не знал о том, что Фолкнер забрал лекарство. Я сама об этом не знала, пока мне не сказали в полиции. Вы можете проверить это – спросите у Раулинса.
– Вы уверены в этом?
– Совершенно уверена.
Мейсон покачал головой:
– Тогда не понятно, почему Фолкнер выписывал чек на имя Гридли. Он как раз заполнял корешок чека, когда его застрелили.
– Я знаю. Мне об этом сказали в полиции. Но тем не менее я повторяю: Том к Фолкнеру не ходил.
Мейсон снова задумался.
– Если Фолкнер увидел револьвер в зоомагазине и забрал его с собой, то почему на револьвере не нашли отпечатков его пальцев?
– Этого я не знаю, – ответила девушка, – но он его действительно забрал. Этот факт не подлежит сомнению. Даже полиция признает это.
Мейсон нахмурился.
– Послушайте, – сказал он, – найдя револьвер на комоде, вы впали в панику, подумав, что Том был у Фолкнера, вышел из себя и застрелил обидчика, не так ли?
– Не совсем так, мистер Мейсон, я только решила, что комод в квартире мистера Фолкнера – не совсем подходящее место для револьвера Тома. Я вообще была очень напугана смертью Фолкнера и когда увидела револьвер… Ну, понимаете, действовала интуитивно.
