Эрл Гарднер - Дело о подмененном лице
– Да, сэр.
– Она была освещена?
– Нет, но в помещении госпиталя горел свет.
– Где расположен госпиталь?
– За гимнастическим залом, который находится прямо перед лестницей. Потом идет теннисный корт и дальше госпиталь. В эту часть корабля ведут две лестницы – справа и слева. Я поднималась по левой.
– Значит, в госпитале горел свет. Он был виден через окно или дверь?
– И дверь, и окно были открыты и освещены.
– Вы стояли далеко от двери?
– Шагах в пятидесяти.
– Хорошо. Теперь расскажите суду, что вы видели.
– Я увидела миссис Моор, стоявшую над телом мужа, лежавшего без движения на палубе.
– И что делала обвиняемая?
– Она нагнулась и подняла труп…
– Под «трупом» вы подразумеваете тело мистера Моора, лежавшее на палубе? – перебил ее Скаддер.
– Да, сэр.
– Так что сделала обвиняемая?
– Она подняла труп и потащила его к перилам.
– Что произошло дальше?
– Когда корабль резко накренило влево, миссис Моор прислонила тело мужа к перилам, еще раз выстрелила в него и сбросила в океан.
– Что было потом?
– Она побежала по палубе, скрылась за госпиталем, и я потеряла ее из виду.
– Как поступили вы?
– Я закричала.
– Вы помните, когда все произошло? – спросил Скаддер.
– Да. Это было в девять часов с минутами. Незадолго до первого выстрела я слышала, как склянки на корабле пробили дважды. По корабельному времени это означает девять часов.
– Перекрестный допрос, – объявил Скаддер.
Мейсон медленно встал.
– Как была одета миссис Моор в тот вечер? – спросил он.
– Так, как я уже говорила, – повернулась к нему Эйлин Фелл, явно горя желанием вступить в словесную дуэль. – В темном вечернем платье с большим вырезом на спине.
– Дело происходило во время прощального обеда? – спросил Мейсон.
– Да.
– А как вы были одеты?
– Как я уже говорила, в темном плаще и берете и в тени…
– Я спрашиваю вас не о плаще, – сказал Мейсон. – Меня интересует, что было под ним…
– Не понимаю, какое значение это имеет.
– Меня интересует, были ли вы на обеде тоже в вечернем платье?
– Была.
– Из голубого шелка?
– Да.
– После обеда вы решили выйти на палубу, зашли в каюту и надели берет и плащ. Что-нибудь еще вы надели?
– Нет.
– Может быть, вы что-нибудь взяли в своей каюте?
– Нет.
– Теперь вернемся к тому, что вы видели на палубе, – сказал Мейсон. – Вы заявили, что мистер Моор поднялся наверх, а миссис Моор последовала за ним. Он выразил протест.
– Да.
Мейсон сухо добавил:
– Причем протест выражался с помощью движения правой ноги, не так ли?
– Ну… да.
В зале захихикали. Бейлиф постучал молотком по столу и призвал публику к порядку.
– Иными словами, он дал жене пинок, – пояснил Мейсон.
– Да.
– Почему же вы не сказали об этом при прямом допросе? – спросил адвокат. – Чтобы не вызвать сочувствия к миссис Моор?
– Я предубеждена против миссис Моор не больше, чем против любой другой женщины, убившей своего мужа, – отпарировала Эйлин Фелл, торжествующе подняв голову.
Мейсон остался совершенно невозмутимым.
– Итак, на миссис Моор было открытое вечернее платье, насколько я понимаю, облегающего фасона?
– Да, на мой взгляд, даже слишком облегающего, – съязвила свидетельница.
– Как многие вечерние платья.
– Это зависит от вкуса, – ответила Эйлин Фелл.
– Итак, миссис Моор поднялась за мужем на верхнюю палубу? – спросил Мейсон.
– Да.
– Вдоль лестницы, ведущей наверх, были железные перила. Она держалась за них обеими руками?
– Да… о, подождите, нет! – воскликнула мисс Фелл, как человек, увидевший расставленную ему ловушку. – Правой рукой она держалась за перила, а левой приподнимала складки вечернего платья.
– В таком случае не будете ли вы добры объяснить, – мягко попросил Мейсон, – где же женщина в облегающем вечернем платье с большим вырезом могла спрятать револьвер тридцать восьмого калибра, если одной рукой она схватилась за перила, а другой придерживала платье?
На секунду Эйлин Фелл замерла от неожиданности. Зрители в зале впились в нее взглядами, чтобы не пропустить ни слова. Потом она ответила:
– Миссис Моор держала револьвер в левой руке.
– Но ведь она придерживала ею платье.
– Да. А револьвер скрыла в складках платья.
– Значит, оно прозрачное, иначе вы не смогли бы увидеть револьвер?
– Я точно не помню.
– Иными словами, – сказал адвокат, – на самом деле вы не видели, было ли у миссис Моор оружие, когда она поднималась на верхнюю палубу.
– Но я знаю, у нее был револьвер, – воскликнула свидетельница. – Он должен был быть у нее!
– И именно поэтому вы думаете, что он у нее был. Только потому, что уверены, что он должен был быть.
– Да, если вы так ставите вопрос.
Мейсон улыбнулся:
– Я ставлю вопрос именно так, мисс Фелл.
Свидетельница сжала губы в тонкую линию. Ее глаза негодующе засверкали.
– Итак, поднимаясь по лестнице на верхнюю палубу, вы услышали выстрел? – сказал Мейсон.
– Да.
– А поднявшись, вы увидели миссис Моор, стоявшую над телом мужа.
– Безжизненным телом, – уточнила мисс Фелл.
– Ах, значит, оно было безжизненным, – невинно сказал адвокат.
– Да.
– Вы в этом уверены?
– Совершенно.
– Иными словами, вы утверждаете, что в это время мистер Моор был мертв?
– Думаю, да.
– Подождите, вы предполагаете или утверждаете?
Помощник прокурора вскочил с места:
– Ваша честь, я возражаю. Так не ведут перекрестный допрос. Свидетельница не может…
– Я возражаю против того, что обвинитель натаскивает свидетельницу, – запротестовал Мейсон. – Она образованная женщина и может сама позаботиться о себе при перекрестном допросе. Она сказала, что миссис Моор стояла над безжизненным телом мужа, причем словом «безжизненный» она воспользовалась, чтобы вселить в вашу честь предубеждение против миссис Моор, а я добиваюсь, чтобы она взяла это заявление назад. Я хочу, чтобы она признала, что на самом деле ей неизвестно, было это тело безжизненным или нет.
– Вам это никогда не удастся сделать, – огрызнулась Эйлин Фелл. – Я назвала тело безжизненным.
Скаддер сел.
– Значит, вы настаиваете, что мистер Моор был мертв к тому времени, когда вы поднялись на верхнюю палубу?
– Да.
– В таком случае вы хотите, чтобы суд поверил, что миссис Моор вторично стреляла уже в труп?
Эйлин Фелл пыталась что-то сказать и не могла, потом, взяв себя в руки, ответила:
– Думаю, она хотела быть уверенной, что он мертв. Это вполне в ее духе.
– Иными словами, – продолжал Мейсон, улыбаясь, – вы считаете, что миссис Моор, стоявшая рядом, не была уверена, что он мертв, а вы, удаленная от них на пятьдесят-шестьдесят шагов, уверены в этом. Верно?
– Он был мертв, – повторила свидетельница.
Мейсон продолжал улыбаться.
– Итак, перед тем как миссис Моор прислонила мужа к перилам, корабль резко качнуло на левый борт, не правда ли?
– Да.
– Кстати, – сказал адвокат, – когда вы вернулись в каюту, не были ли порваны у вас чулки?
– Да, один.
– Отчего это произошло?
– Я упала и поцарапала колено. Тогда и чулок разорвался.
– О, вот как, вы упали, – посочувствовал адвокат.
– Да.
– Это произошло тогда, когда корабль накренило на левый борт?
– Да.
– Вы потеряли равновесие, упали и покатились по палубе?
– Да, я чуть не свалилась за борт.
– Как же вы удержались?
– Я цеплялась как могла и наконец остановилась у перил.
– Именно в это время, когда корабль дал крен на левый борт, миссис Моор прислонила тело мужа к перилам, выстрелила в него вторично и столкнула за борт. Верно?
– Да.
– Когда вы скользили по палубе, вы переворачивались?
– Да, раза два, а потом просто скользила к борту.
– Лицом вниз?
– На руках и коленях.
– И несмотря на это, вы не только продолжали смотреть на миссис Моор, но и видели, как она прислонила мужа к перилам, выстрелила в него и столкнула за борт?
– Ну да, – неуверенно сказала женщина.
– А сразу после происшествия вы разговаривали с соседкой по каюте и сказали ей, что в тот момент, когда миссис Моор потащила тело мужа к перилам, вы потеряли равновесие, упали и не видели, что произошло дальше, а только услышали второй выстрел и заметили, как миссис Моор одна пробежала по палубе?
– Ну, если не она застрелила мужа и столкнула его за борт, то кто же это тогда сделал? – спросила Эйлин Фелл.
– Вот это и призван решить суд, – ответил Мейсон. – Итак, вы не видели, что произошло у перил?
– Нет, видела.
– Но тут же, после случая, когда он еще был свеж в вашей памяти, вы заявили, что не видели.
– Возможно, заявила.
– Так когда же вы сказали правду? – спросил Мейсон. – Тогда или теперь?
– Ну…
– Отвечайте на вопрос, – сказал адвокат, видя нерешительность свидетельницы.