Агата Кристи - Отель «Бертрам»
Наступило молчание. Оба смотрели друг на друга. Папаша, с его могучей фигурой, выглядел спокойным и терпеливым. Шеф уступил.
– Вы, Фред, упрямый старый черт, – сказал он. – Пусть будет по-вашему. Попробуйте потрясти мудрые мозги.
– Он-то разберется, – сказал старший инспектор Дэви. – Он-то знает. А если и не знает, то ему стоит лишь кнопку нажать или сделать один звонок, чтобы узнать.
– Не уверен, что он обрадуется.
– Если и нет, много времени у него это не отнимет, – сказал Папаша. – Мне нужно иметь за спиной авторитетную поддержку.
– Вы это всерьез насчет гостиницы, насчет «Бертрама»? Но за что там зацепиться? Управляется отлично, постояльцы люди добропорядочные, респектабельные, никаких нарушений лицензионного порядка.
– Знаю, знаю. Ни алкоголя, ни наркотиков, ни азартных игр, ни приюта для преступников. Все чисто, как свежевыпавший снежок. Ни битников, ни жулья, ни малолетних преступников. Только викторианские или эдвардианские старушенции, провинциалы целыми семьями, туристы из Бостона и прочих респектабельных мест в Штатах. И тем не менее почтенный каноник уходит из гостиницы в три часа ночи и при этом ведет себя как-то странно.
– А кто это видел?
– Одна старая леди.
– Как она могла его увидеть? Почему не спала в своей постели в такой час?
– У старых леди такое бывает, сэр.
– Вы все об этом – как бишь его? – о канонике Пеннифезере?
– Именно так, сэр. У нас было сообщение о его исчезновении, и дело вел инспектор Кэмп-белл.
– Интересное совпадение: его имя только что упомянули в связи с ограблением почтового в Бедхемптоне.
– Серьезно? В какой связи?
– Еще одна старушенция, вернее, пожилая особа. Когда поезд остановили сигналом, которым эти типы манипулировали, многие пассажиры проснулись и выглянули в коридор. Эта женщина, проживающая в Чадминстере и знакомая с каноником Пеннифезером, сообщила, что видела, как он вошел в поезд через одну из дверей. Она подумала, что он выходил, чтобы узнать, в чем дело, а теперь возвращается. Мы собирались разработать этот эпизод, тем более что нас известили об исчезновении каноника.
– Постойте-ка – поезд остановили в 5.30 утра. Каноник Пеннифезер вышел из отеля «Бертрам» немного позже трех часов. Да, такое возможно. Если его доставили туда, скажем, на гоночном автомобиле…
– Так, вы снова насчет этого Ладислава Малиновского! – Шеф взглянул на рисунки в своем блокноте. – Ну и бульдог ты, Фред, – сказал он, позволив себе маленькую фамильярность в обращении.
Через полчаса старший инспектор Дэви входил в тихий и довольно скромный кабинет.
Могучего телосложения мужчина за письменным столом встал и протянул руку.
– Старший инспектор Дэви? Пожалуйста, садитесь, – предложил он. – Хотите сигару?
Старший инспектор Дэви отрицательно мотнул головой.
– Я должен извиниться, – начал он, – за то, что покушаюсь на ваше поистине драгоценное время.
Мистер Робинсон улыбнулся. Это был толстый и прекрасно одетый человек. Лицо его имело желтоватый оттенок, темные глаза были грустны, а рот большой и добродушный. Он часто улыбался, обнажая чрезвычайно крупные зубы. «Чтобы скорее съесть тебя», – совсем некстати вспомнил старший инспектор Дэви слова Волка из сказки о Красной Шапочке. Английский язык мистера Робинсона был безупречен и не имел акцента, и все же этот человек не был англичанином. Папаше хотелось бы, как и многим другим, узнать, к какой национальности принадлежал мистер Робинсон.
– Итак, чем могу служить?
– Я хотел бы выяснить, – сказал старший инспектор Дэви, – кому принадлежит отель «Бертрам»?
Выражение лица мистера Робинсона не изменилось. Он не выказал удивления, услышав это название, и не дал понять, что оно ему знакомо. Он только произнес раздумчиво:
– Вас интересует, кому принадлежит отель «Бертрам». Который, я полагаю, находится на Понд-стрит, рядом с Пикадилли.
– Совершенно верно, сэр.
– Мне самому доводилось там останавливаться. Тихое местечко. Все отлично налажено.
– Да, – сказал Папаша, – все там на редкость хорошо.
– И вы хотите знать, кому он принадлежит. Неужели это трудно узнать? – За его улыбкой крылась легкая ирония.
– Через официальные каналы, вы имеете в виду? О да.
Папаша вытащил из кармана небольшой листок бумаги и прочитал вслух три или четыре имени и адреса.
– Понятно, – сказал мистер Робинсон. – Кто-то сильно постарался. Любопытно. И вы пришли ко мне?
– Если кто и знает, так это вы, сэр.
– Как ни странно, я не знаю. Но, конечно, вы правы, я могу раздобыть кое-какую информацию. Нужно иметь… – Он пожал своими широкими жирными плечами. – Нужно иметь связи.
– Да, сэр, – согласился Папаша с самым бесстрастным видом.
Мистер Робинсон взглянул на него, затем снял трубку телефона у себя на столе.
– Соня? Свяжи меня с Карлосом. – Он подождал минуту-другую и снова заговорил: – Карлос? – и быстро произнес полдюжины фраз на незнакомом языке. Папаша даже не смог определить, что это за язык.
Папаша отлично владел британским вариантом французского. Он мог с грехом пополам объясниться на итальянском и мог догадаться, о чем говорят немецкие туристы. Он знал, как звучат испанский, русский и арабский, хотя понять ни слова не мог. Этот язык не был на них похож. Он мог лишь догадываться, что это турецкий, или фарси, или армянский, но тут уж он совершенно не был уверен. Мистер Робинсон положил трубку.
– Не думаю, – произнес он добродушно, – что нас заставят долго ждать. Мне это любопытно, знаете. Очень любопытно. Я иногда и сам задумывался…
Папаша бросил на него вопросительный взгляд.
– Насчет отеля «Бертрам», – пояснил мистер Робинсон. – С финансовой точки зрения, знаете ли. Непонятно, как они могут держаться на плаву. Но в конце концов, мне не было до этого дела. Ведь все-таки приятно… – Он передернул плечами. – Удобная гостиница с отлично вымуштрованным способным персоналом и хорошим обслуживанием… Да, иногда я задумывался. – Он взглянул на Папашу: – Вы знаете, как все это делается и для чего?
– Пока нет, но намерен выяснить.
– Существует несколько возможностей, – продолжил мистер Робинсон. – Это как в музыке. В октаве только определенное количество нот, а их можно сочетать в нескольких миллионах комбинаций. Мне как-то рассказывал один музыкант, что невозможно дважды создать одну и ту же мелодию. Крайне интересно.
На столе мягко зажужжал телефон, и Робинсон поднял трубку:
– Да? Быстро ты это вычислил. Я доволен. Понятно. Ах, Амстердам, вот как? Спасибо. Да. Как это пишется? Отлично.
Он быстро записал что-то в блокнот.
– Надеюсь, это будет вам полезно, – сказал он, отрывая листок и передавая через стол Папаше, который вслух прочел имя: Вильгельм Хоффман. – По национальности швейцарец, – сообщил мистер Робинсон. – Хотя родился он, скажу вам, не в Швейцарии. У него большие связи в банковских кругах, и, хотя он четко держится в рамках закона, он стоит за целым рядом, скажем, сомнительных дел. Он действует только на континенте, не здесь.
– Вот как.
– Но у него есть брат, – продолжал мистер Робинсон. – Роберт Хоффман. Живет в Лондоне, торгует бриллиантами, дело у него вполне респектабельное. Женат на голландке. Имеет контору в Амстердаме. Ваши знают о нем. Как я уже сказал, он в основном занимается бриллиантами, но он очень богат и имеет крупную собственность, обычно не записанную на его имя. Да, он стоит за массой предприятий. Они с братом и являются настоящими владельцами отеля «Бертрам».
– Спасибо, сэр. – Старший инспектор Дэви встал. – Не могу выразить, как я вам обязан. Это удивительно, – добавил он, позволив себе большее, чем обычно, проявление чувств.
– Что я это узнал? – спросил мистер Робинсон, выдав одну из своих самых широких улыбок. – Но это одна из моих специализаций – информация. Мне нравится знать. Ведь потому-то вы и пришли ко мне, разве не так?
– У нас, конечно, знают о вас, – сказал старший инспектор Дэви. – И во внутренней разведке, и в спецотделе и так далее. – Он добавил почти наивно: – Мне пришлось собраться с духом, чтобы обратиться к вам.
Мистер Робинсон снова улыбнулся.
– Я нахожу, что вы человек интересный, старший инспектор Дэви, – сказал он. – Желаю вам успеха во всех ваших начинаниях.
– Спасибо, сэр. Мне кажется, я в этом нуждаюсь. Кстати, как вы полагаете, эти два брата люди агрессивные?
– Разумеется, нет, – ответил мистер Робинсон. – Это шло бы вразрез с их политикой. Братья Хоффман не применяют насилия в своих деловых отношениях. У них на вооружении имеются методы более эффективные. Год от года, я бы сказал, они становятся все богаче, по крайней мере, так сообщает мой источник из банковских кругов Швейцарии.
– Полезное местечко Швейцария.
– Да, уж это точно. Что бы мы все без нее делали – ума не приложу! Такая высокая нравственность. Такое деловое чутье! Да, все мы, деловые люди, должны быть благодарны Швейцарии. Я лично, – заметил он, – придерживаюсь высокого мнения и об Амстердаме. – Он выразительно посмотрел на Дэви, потом снова улыбнулся.
