Уилки Коллинз - Лунный камень
— Какъ, сэръ, спросилъ я. — Неужто Индѣйцы скрылись?
— Бѣдные оклеветанные Индѣйцы посажены въ тюрьму безъ малѣйшаго основанія, отвѣчалъ мистеръ Франклинъ. — Она такъ же невинны какъ неродившійся младенецъ. Мое предположеніе, будто одинъ изъ нихъ притаился у насъ въ домѣ, разсѣялось какъ дымъ, подобно прочимъ моимъ фантазіямъ; и мнѣ доказали фактами, продолжилъ мистеръ Франклинъ, съ наслажденіемъ налегая на сдѣланный имъ промахъ, — что это вещь положительно невозможная.
Озадачивъ насъ этимъ новымъ и неожиданнымъ оборотомъ дѣла относительно пропажи Луннаго камня, нашъ молодой джентльменъ, по просьбѣ своей тетки, сѣлъ и объяснился.
Энергія, повидимому, не покидала его вплоть до самаго Фризингалла, гдѣ онъ обстоятельно передалъ обо всемъ происшедшемъ судьѣ, который тотчасъ же послалъ за полиціей. Изъ заведенныхъ справокъ оказалось, что Индѣйцы ине пытались бѣжать изъ города; мало того, полиція видѣла, какъ наканунѣ въ одиннадцатомъ часу вечера она возвращались въ Фризингаллъ въ сопровожденіи своего маленькаго спутника; изъ чего можно было заключить (принимая въ разчетъ время, и разстояніе), что Индѣйцы вернулись домой тотчасъ же по окончаніи своихъ фокусовъ на террасѣ. Еще позднѣе въ полночь, дѣлая обыскъ въ заѣзжемъ домѣ, гдѣ проживали фокусники, полиція опять видѣла трехъ Индейцевъ вмѣстѣ съ ихъ маленькимъ спутникомъ. А за тѣмъ, вскорѣ послѣ полуночи, я самъ собственноручно заперъ въ домѣ всѣ двери и окна. Болѣе очевидныхъ доказательствъ въ пользу невинности Индѣйцевъ, повидимому, не могло и быть. Судья объявилъ, что покамѣстъ нѣтъ на малѣйшаго повода подозрѣвать ихъ. Но такъ какъ при дальнѣйшемъ слѣдствіи полиція легко могла сдѣлать насчетъ ихъ нѣкоторыя открытія, то онъ рѣшалъ засадить ихъ въ тюрьму, въ качествѣ бродягъ плутовъ, и выдержать тамъ съ недѣлю для нашихъ интересовъ. Прямымъ же поводомъ къ аресту послужило нарушенное ими по незнанію какое-то постановленіе городскаго начальства, но какое именно, не помню. Всѣ людскія учрежденія (не исключая, и правосудія) имѣютъ своего рода пластичность: нужно только надавить надлежащую пружину. Почтенный судья былъ стариннымъ пріятелемъ миледи, и какъ только засѣданіе открылось, онъ отдалъ приказъ арестовать фокусниковъ на недѣлю.
Вотъ что разказалъ вамъ мистеръ Франклинъ о своихъ похожденіяхъ въ Фризангаллѣ. очевидно было, что индѣйскій ключъ, съ помощью котораго мы надѣялись розыскать похищенный алмазъ, сломался въ нашихъ рукахъ и сталъ никуда негоднымъ. Но если фокусники были невинны, кто же, спрашивается, похитилъ Лунный камень изъ ящика миссъ Рахили?
Десять минутъ спустя пріѣхалъ, наконецъ, ко всеобщему успокоенію, надзиратель Сигревъ. Онъ сообщилъ намъ, что, проходя по террасѣ, видѣлъ мистера Франклина, грѣвшагося на солнцѣ (должно-быть, италіянскою стороной къ верху), и что онъ поспѣшилъ будто бы предупредать его, мистера Сигрева, что розыски полиціи будутъ совершенно напрасны.
Въ данныхъ затруднительныхъ обстоятельствахъ всей семьи, врядъ ли кто могъ быть столь пріятнымъ для насъ посѣтителемъ, какъ надзиратель фризингальскихъ сыщиковъ. Онъ былъ высокъ и дороденъ; имѣлъ часто военные пріемы, громкій повелительный голосъ, твердый взглядъ и длинный широкій сюртукъ, застегнутый на всѣ пуговицы до самаго воротника. На лицѣ его, казалось, было написано: «Я и есть тотъ человѣкъ, котораго вамъ нужно!» А строгость, съ которою онъ отдавалъ приказанія своимъ помощникамъ, убѣждала васъ всѣхъ, что съ нимъ шутить нельзя.
Онъ приступилъ сначала ко внутреннему и наружному осмотру всѣхъ надворныхъ строеній; послѣ чего объявилъ, что воры не имѣли возможности проникнуть къ намъ извнѣ, и что слѣдовательно воровство учинено было кѣмъ-нибудь изъ живущихъ въ домѣ. Вообразите себѣ переполохъ прислуги послѣ этого офиціальнаго объявленія! Надзиратель положилъ сначала осмотрѣть будуаръ, а затѣмъ допросить прислугу. Въ то же время онъ поставилъ одного изъ своихъ подчиненныхъ у лѣстницы, примыкавшей къ спальнямъ слугъ, и приказалъ ему не впускать туда никого изъ живущихъ въ домѣ впредь до новыхъ распоряженіи.
Это окончательно ошеломило слабѣйшую половину человѣческаго рода. Онѣ повыскакала изъ своихъ угловъ, разомъ взлетѣла наверхъ въ комнату миссъ Рахили (въ томъ числѣ и Розанна Сперманъ), столпилась около надзирателя Сигрева, и всѣ съ одинаково преступнымъ видомъ просила его назвать виновную.
Надзиратель не потерялся: онъ окинулъ ихъ своимъ рѣшительнымъ взглядомъ и скомандовалъ по-военному:
— Васъ здѣсь не спрашиваютъ! Маршъ всѣ внизъ. Смотрите, прибавилъ онъ, внезапно указывая имъ на маленькое пятнышко, образовавшееся на разрисованной двери въ комнатѣ миссъ Рахили, какъ разъ подъ замочною скважиной, — смотрите, что надѣлали ваши юпки. Ступайте, ступайте отсюда!
Розанна Сперманъ, стоявшая ближе всѣхъ къ нему и къ запачканой двери, первая показала примѣръ послушанія, и немедленно отправилась къ своимъ занятіямъ. За ней послѣдовали и всѣ остальныя. Окончивъ обыскъ комнаты, что не привело его ни къ какому положительному результату, надзиратель спросилъ меня, кто первый открылъ воровство. Открыла его Пенелопа, и потому за ней немедленно послали.
Сказать правду, надзиратель немножко круто приступилъ къ допросу моей дочери.
— Слушайте меня внимательно, молодая женщина, сказалъ онъ ей, — и не забывайте, что вы должны говорить правду.
Пенелопа мгновенно вспыхнула.
— Меня никогда не учили лгать, господинъ надзиратель, а если отецъ мой, стоя здѣсь, можетъ равнодушно выслушивать, какъ меня обвиняютъ во лжи и въ воровствѣ, выгоняютъ изъ моей комнаты и отнимаютъ у меня доброе имя, единственное достояніе бѣдной дѣвушки, такъ онъ значитъ не тотъ добрый отецъ, какомъ я привыкла считать его!
Во-время вставленное мною словечко принимало нѣсколько Пенелопу съ правосудіемъ. Вопросы и отвѣты потекла плавно и безостановочно, но не провела на къ какимъ особеннымъ открытіямъ. Дочь моя видѣла, какъ, отправляясь ко сну, миссъ Рахиль спрятала свой алмазъ въ одномъ изъ ящиковъ индѣйскаго шкафа. На другой день, въ восемь часовъ утра, относя ей на верхъ чашку чая, Пенелопа увидала ящикъ открытымъ и пустымъ, вслѣдствіе чего и произвела въ домѣ тревогу. Далѣе этого не шли ея показанія.
Тогда надзиратель попросилъ позволенія видѣть самое миссъ Рахиль. Пенелопа передала ей эту просьбу черезъ дверь, и тѣмъ же путемъ получила отвѣтъ:
— Мнѣ нечего сообщать г. надзирателю, оказала миссъ Рахиль, — и я никого не въ состояніи принять теперь.
Нашъ опытный служака былъ чрезвычайно удивленъ и дажеоскорбленъ подобнымъ отвѣтомъ; но я поспѣшилъ увѣрить его, что барышня нездорова, и просилъ повременить немного свиданіемъ съ нею. Послѣ того мы сошли внизъ, гдѣ намъ попалась навстрѣчу мистеръ Годфрей и мистеръ Франклинъ, проходившіе чрезъ заду.
Оба джентльмена, въ качествѣ временныхъ обитателей дома, приглашены были разказать съ своей стороны все могущее продать свѣтъ на разбираемое дѣло. Но и тотъ, а другой объявила, что имъ ровно ничего неизвѣстно. Не слыхала ли она въ прошлую ночь какого подозрительнаго шума? спрашивалъ надзиратель. Ничего не слыхала, кромѣ шума дождя.
— А вы, обратился онъ ко мнѣ, также ничего не слыхали лежа безъ сна долѣе другихъ?
— Рѣшительно ничего!
Освобожденный отъ дальнѣйшихъ разспросовъ, мистеръ Франклинъ, все еще отчаиваясь въ успѣхѣ предпріятія, шепнулъ мнѣ на ухо: «Этотъ господинъ не окажетъ намъ ни малѣйшей помощи. Надзиратель Сигревъ настоящій оселъ.» Между тѣмъ какъ мистеръ Годфрей, окончивъ свои показанія, шепталъ мнѣ съ другой стороны: «Сейчасъ видно, что это знатокъ своего дѣла! Я сильно на него надѣюсь, Бетереджъ!»
Сколько людей, столько же и различныхъ мнѣній, — такъ сказалъ еще до меня одинъ изъ древнихъ философовъ. Чтобы продолжить свои изслѣдованія, надзиратель снова вернулся въ будуаръ, неотступно сопровождаемый мною и Пепелопой. Онъ хотѣлъ удостовѣриться, не переставлена ли была ночью какая-нибудь мебель, такъ какъ поверхностный осмотръ комнаты не далъ ему возможности убѣдиться въ этомъ.
Между тѣмъ какъ мы шарили около столовъ и стульевъ, дверь спальни внезапно отворилась, а миссъ Рахиль, какого къ себѣ не допускавшая, ко всеобщему удивленію вышла къ намъ безъ всякаго вызова. Взявъ со стула свою круглую садовую шляпку, она прямо подошла къ Пенелопѣ съ слѣдующимъ вопросомъ:
— Мистеръ Франклинъ Блекъ посылалъ васъ сегодня утромъ ко мнѣ?
— Да, миссъ, посылалъ.
— Онъ желалъ говорить со мною, не такъ ли?
— Точно такъ, миссъ.
— Гдѣ же онъ теперь?
Слыша голоса на террасѣ, я выглянулъ изъ окошка и увидалъ ходившихъ по ней джентльменовъ.
— Мистеръ Франклинъ на террасѣ, миссъ, отвѣчалъ я за свою дочь.
Не сказавъ болѣе на слова, не обративъ ни малѣйшаго вниманія на надзирателя, хотѣвшаго было заговорить съ ней, блѣдная какъ смерть и погруженная въ свои собственныя мысли, миссъ Рахиль вышла изъ комнаты и спустилась на террасу къ своимъ двоюроднымъ братьямъ.
