Агата Кристи - Смерть мисс Мак-Джинти
— Послушайте, Ариадна, у вас, быть может, не такая уж плохая идея! Подлинный Свен Гьерсон и вы — в роли убийцы! Совершив преступление, вы описываете его в книге, которая станет вашей лебединой песнью и будет напечатана только после вашей смерти…
— А кто тогда получит за нее гонорар? — саркастически спросила миссис Оливер. — Я согласна совершить убийство, но хочу сразу же получить деньги!
— Никто не в состоянии лучше меня понять вас, поверьте!
Робин встал со стула и, продолжая говорить, стал прохаживаться по комнате.
— Что же касается Ингрид, то она начинает мне надоедать. После сцены в подвале, а она будет действительно первоклассной, я не знаю, как нам лучше сделать, чтобы следующая сцена была не слабее…
Миссис Оливер ничего не ответила. Все эти заботы мало ее трогали. Робин смотрел на нее с неприязнью. В это утро миссис Оливер изменила свою прическу и гладко причесала волосы на прямой пробор. Высокий лоб, большие очки и строгий вид делали ее похожей на школьную учительницу, что наводило Робина на грустные воспоминания о своем детстве. Он чувствовал, что ему все труднее называть эту дурнушку Ариадной.
Раздраженным тоном Робин заявил, что он не в форме.
— Все это из-за джина, выпитого вчера вечером, — заметил он. — А что, если мы прервем нашу работу и немного займемся распределением ролей? Было бы чудесно заполучить для спектакля Дениса Каллори! Но он, к сожалению, связан своими контрактами в кино. Джин Беллоуз будет идеальна в роли Ингрид, и она хочет играть эту роль. А на роль Эрика, как я вам уже говорил, не найдется никого лучше, чем Сесил Лич! Вы не против того, чтобы съездить сегодня вечером в театр «Литтл Реп»? Вы мне скажете потом, что вы думаете о Сесиле… Миссис Оливер согласилась с предложением Робина, и тот отправился звонить по телефону в Кулленкуэй.
Погода испортилась. На небе громоздились огромные темные тучи, предвещавшие неминуемый дождь. Эркюль Пуаро позвонил у двери в «Хантерс Клоз». Не дождавшись ответа, он позвонил вторично. На этот раз долго ждать не пришлось. Дверь открыла Дейдр Хендерсон.
Она, казалось, была удивлена при виде сыщика. Пуаро спросил, может ли она его принять.
— Но… разумеется! Входите же!
Дейдр провела Пуаро в небольшую темную комнату, где он уже был во время визита к миссис Уэзери. На камине стоял большой кофейник, который Пуаро уже видел раньше; он был похож, как две капли воды, на кофейник значительно меньшего размера в доме Саммерхейзов.
— Прошу прощения, что не сразу открыла вам дверь, — промолвила Дейдр. — Сегодня у меня немало хлопот. От нас уходит наша служанка-немка, которая пробыла здесь всего месяц. Она поступила на это место, должно быть, только для того, чтобы попасть в Англию и выйти здесь замуж за человека, который ее ждал. Она уходит сегодня вечером…
— С ее стороны это глупо!
— Правда? Мой отчим считает, что по закону она не имеет права уходить от нас. Но, так или иначе, служанка оставляет нас и выходит замуж, и мы ничего не можем поделать. Мы даже не знали бы этого, если бы я не застала ее за укладкой своих вещей. Она, видимо, так и ушла бы сегодня вечером, ничего не сказав нам…
— Странные времена! — заметил Пуаро.
— Действительно, странные!
Дейдр провела оборотной стороной ладони по лбу.
— Я так устала… Очень устала…
— Охотно вам верю, — произнес сочувственно Пуаро. Дейдр улыбнулась.
— Почему вы захотели повидать меня?
— Чтобы спросить, помните ли вы топорик для колки сахара.
— Топорик для сахара?
Казалось, что она не понимает, о чем он говорит. Тогда Пуаро описал интересующий его предмет.
— Вспомнила! — воскликнула Дейдр. — Мама купила его в Багдаде. Мы отдали его на одну из благотворительных распродаж у священника.
— На одну из распродаж? Значит, их было несколько?
— Конечно! Просить денег у людей всегда трудно, но у них всегда находятся вещи, которые им больше не нужны!
— Значит, топорик для сахара был у вас до рождества…
Дейдр нахмурила брови, размышляя.
— Нет-нет. В рождество мы отдали что-то другое… Топорик пошел на распродажу в праздник урожая.
— То есть в сентябре или октябре?
— В конце сентября.
Девушка прямо смотрела в глаза Пуаро. Она отвечала на его вопросы размеренным и мягким голосом. Ее лицо, от природы невыразительное, не отражало никакого беспокойства. Что таилось за этим лбом, на который смотрел Пуаро? Быть может, ничего особенного…
— Вы уверены, что не ошибаетесь? — продолжал он.
— О! Совершенно уверена.
Пуаро выдержал паузу. Он ждал, но ничего не последовало. Тогда он поднялся со стула и стал прощаться.
— Я не хочу вас больше затруднять… Дейдр проводила его до двери.
Направляясь к выходу, Пуаро размышлял. У него теперь было два противоречивых, взаимно исключающих свидетельства — Морин Саммерхейз и Дейдр Хендерсон. Кто же из них говорил правду?
Если, как он считал, топорик для сахара был орудием преступления, данный вопрос имел важнейшее значение. Праздник урожая отмечался в конце сентября. Между этой датой и рождеством, 22 ноября, была убита миссис Мак-Джинти. У кого же в тот момент находился топорик для колки сахара? Это надо было обязательно выяснить.
Всегда предупредительная, миссис Суитиман постаралась сообщить как можно более точные сведения. Она присутствовала на обеих распродажах и даже помогала устраивать прилавки, что не всегда было легко, поскольку люди обычно приносили свои пожертвования в последнюю минуту. Миссис Суитиман сначала сказала, что не помнит, продавался ли топорик для сахара, о чем ее спросил Пуаро. На таких распродажах масса вещей, и раскупаются они порой очень быстро! Миссис Суитиман не была уверена, что она не видела интересовавший сыщика предмет. Подумав, она даже сказала, что его, кажется, купили за пять шиллингов вместе с небольшим кофейником, у которого было продырявлено дно и который мог служить лишь для украшения. Было ли это в рождество или на другой, более ранней распродаже, на этот вопрос, однако, она никак не могла ответить…
Миссис Суитиман приняла у Пуаро посылку.
— Отправить ее заказной?
— Да, будьте добры.
Миссис Суитиман вписала адрес в свой реестр. Когда она передавала сыщику квитанцию, глаза у нее блестели.
Пуаро ушел из почтового отделения несколько разочарованным. Ведь Морин Саммерхейз была страшно бестолкова, она все на свете путала, и детали не имели для нее никакого значения. Она вполне могла ошибиться. Для нее что праздник урожая, что рождество — все было едино! Дейдр Хендерсон, менее умная, но более вдумчивая, должно быть, точнее помнила даты.
Только почему, ответив на вопросы Пуаро, она в свою очередь не спросила: зачем ему надо было знать, когда именно топорик для сахара попал на распродажу? Пуаро ожидал такого вопроса. Он напрашивался сам собой, был почти неизбежен.
Однако Дейдр Хендерсон его не задала.
Глава 15
Когда Пуаро вернулся в «Лонг Медоуз», Морин крикнула из кухни, что его кто-то спрашивал по телефону. Это удивило сыщика.
— Мне звонили? Кто именно?
— Не знаю, но я записала номер телефона на бумажку и положила ее на стол в столовой.
Звонили из Килчестера по номеру 350.
Пуаро снял трубку и набрал килчестерский номер. Почти тотчас на другом конце линии ответил женский голос:
— Контора «Бризер и Скатл» слушает вас!
Надеясь, что он не ошибается, Пуаро сразу же спросил:
— Можно ли поговорить с мисс Мод Уильямс?
— Минуточку.
Вскоре он услышал другой голос — мелодичное контральто:
— Мисс Уильямс у телефона.
— Говорит Эркюль Пуаро. Вы мне звонили?
— Да-да… Относительно того имения, о котором вы мне говорили на днях.
— Относительно имения?
Но удивление Пуаро продолжалось несколько секунд. В прошлый раз Мод Уильямс звонила ему, наверняка, в тот момент, когда в конторе, кроме нее, никого не было. Теперь же она не имела возможности говорить открыто.
— Думаю, что понял вас, — сказал Пуаро. — Речь идет о деле Бентли?
— Да-да. Можем ли мы сделать что-нибудь для вас?
— Вы хотите нам помочь?
— Да-да.
— И сейчас вы в комнате не одна?
— Совершенно верно.
— Хорошо!.. Слушайте меня внимательно! Вы, действительно, хотите сделать что-нибудь для Джеймса Бентли?
— Да.
— Согласились бы вы уйти с нынешней работы?
Она не колебалась ни мгновения.
— Готова сделать это немедленно.
— Согласились бы вы поступить на место прислуги у не очень симпатичных людей?
— Конечно.
— Сможете ли вы завтра приехать в Бродхинни?
— Думаю, что смогу.
— Вы хорошо понимаете, что я имею в виду? Вам придется жить в этом доме. Вы умеете готовить?
— Разумеется!
— Превосходно! Я сейчас приеду в Килчестер. Давайте встретимся и пообедаем в ресторанчике, где мы с вами уже виделись.
— Договорились.
