Найо Марш - Увертюра к смерти

— Коробка была заперта?

— Нет, сэр. Но он сказал, что все горничные предупреждены об этом.

— Кто-нибудь ещё был в это время в комнате?

— Да, сэр. Господин Генри был там, и мисс Прентайс тихо сидела у камина и улыбалась своей обычной кошачьей улыбкой.

— Вы не любите мисс Прентайс?

— Да нет, мне все равно. Но моя жена говорит, что она хитрая. Моя жена посещает Женский институт, а мисс Прентайс является его президентом.

— Понятно. Ходят ли какие-нибудь сплетни о мисс Прентайс?

Роупер просто расцвёл. Он положил свои руки на ремень классическим жестом полицейского. Затем он, видимо, вспомнил, что находится в обществе более высоких чинов, и принял позу предупредительного внимания.

— Ай! — воскликнул он. — Сплетён полно, сэр. Видите ли, мисс Прентайс приехала сюда три года назад, когда умерла миссис Джернигэм. Мне кажется, что последняя миссис Джернигэм была самой приятной леди в этой части Дорсета. Она родилась и воспитывалась в Дорсете и была истинной леди. Мисс Прентайс лишь наполовину Джернигэм, можно сказать, чужестранка, и не знает здешних обычаев. Миссис Джернигэм были рады везде, в коттеджах и больших домах, и куда бы она ни пришла, она везде была сама собой. Никогда не задавала вопросов, а если и делала это, то очень мило, и не совала нос в чужие дела. А сейчас люди говорят, что мисс Прентайс — это совсем другое дело. Хитрая. Кругом вносит смуту или, во всяком случае, пытается. Вот так! — Роупер провёл ладонью по лицу. — А как эта старая дева бегает за ректором! Моя жена говорит.., ну, моя жена очень открытая женщина, она воспитывалась на ферме…

Аллен постарался не концентрировать своё внимание на описании замечательных качеств миссис Роупер и дал себе короткую передышку. Тем временем Роупер продолжал:

— До приезда сюда мисс Прентайс все в своих руках держала мисс Кампанула. Она была дуэньей ректора. Но я полагаю, она стала терять свою власть с тех пор, как появилась вторая леди со своими вкрадчивыми ужимками.

— Как же они обе ладили?

— Их было водой не разлить, — сказал Роупер. — Моя жена говорит, они слишком много знали друг о друге, чтобы вести себя как-нибудь иначе. Кухарка из Ред Хауз считает, что мисс Кампанула страшно завидовала мисс Прентайс, однако была ей не ровня, потому что относилась к тому типу женщин, которые выставляют свой гнев на всеобщее обозрение и открыто бушуют, а такие, как мисс Прентайс, с их лисьими повадками, спокойно делают своё дело. Кухарка сказала моей жене, что покойница с каждым днём теряла свои позиции и была на грани отчаяния.

— Что значит — теряла позиции?

— С ректором.

— Бог мой, — прошептал Аллен, — сколько беспокойства для ректора.

— Думаю, — продолжал Роупер, — он обычный парень, ректор, но он наш человек и подходит нам. Его отец и дед были ректорами, и он знает наши обычаи.

— Именно так, Роупер, — сказал Аллен и закурил.

— Но ему попались эти две леди, и просто чудо, что ни одна из них до сих пор не прибрала его к рукам. Похоже, он ведёт с ними беседы о Господе, но я много раз видел его затравленный взгляд.

— Понятно, — сказал Аллен. — Как вы считаете, известно ли другим местным жителям, что господин Джернигэм хранил в своём кабинете заряженный автоматический кольт?

— Пожалуй, да, сэр. Но позволю себе такую вольность сказать, что эсквайр никогда бы этого не сделал. Да, господин Джернигэм вспыльчивый, но я поспорю на последний пенс, что он не убийца. Вспылит и через минуту забывает об этом. Очень открытый. Господин Генри не такой, он более серьёзный. Очень милый молодой человек, но немного скрытный. Никогда не знаешь, о чем он думает. Однако у него нет необходимости убивать кого-то, и даже если бы она была, он не стал бы этого делать.

— Кто такая миссис Росс из Дак-Коттедх, Клаудифолд?

— Чужая в этих краях. Приехала сюда только в апреле.

Глаза у Роупера загорелись.

— Молодая? — спросил Аллен.

— Не могу сказать, что очень молодая. Худая. Светлые волосы, очень изящная и аккуратная. Она одевается не так, как многие другие леди. Похожа на женщин из фильмов, только немного попроще. Элегантная. Она не носит ярких платьев, но вы её всегда заметите.

Роупер помолчал немного, прежде чем продолжить свои неосознанные, но чисто мужские признания.

— Конечно, не мне судить, — сказал он наконец, — но в ней есть то, что инстинктивно чувствует каждый парень.

На мгновение стало тихо. Пятеро мужчин внимательно смотрели на Роупера.

— Во всяком случае, доктор Темплетт уж точно, — произнёс он наконец.

— О, — сказал Аллен. — Ещё одна местная сплетня?

— Это все женщины. Вы же их знаете, сэр. Обсуждают все тщательнейшим образом. А также ходит много разговоров по поводу миссис Темплетт. Она ведь инвалид.

— Да, я слышал. Итак, мы поговорили обо всех участниках пьесы, кроме мисс Коупленд.

— Мисс Дина? Она будет иметь успех, я в этом не сомневаюсь. Все её усилия по подготовке этого представления были сведены на нет, как говорится, в мгновение ока. Но, однако, за ней ухаживают, и, думаю, поэтому ей будет легче прийти в себя. После того как произошла эта трагедия, все видели, как господин Генри держал её за руки и смотрел на неё. Они прекрасно подходят друг другу, и мы все надеемся услышать вскоре, что это решённое дело. Моя жена говорит, что она будет для мисс Прентайс как бельмо на глазу.

— Почему же, скажите на милость?

— Она не допустит, чтобы в Пен Куко появилась ещё одна леди. Я заметил, с какой тревогой она на них смотрела, даже когда перед нею лежала покойница. Ей повезло, что это была не она. Ей следовало бы благодарить Создателя, что она все ещё здесь и может продолжать и дальше мутить воду.

— Похоже, — сказал Найджел, — что мисс Прентайс — очень неприятная особа. Может, её больной палец — блеф, и это она подстроила все для своей подруги?

— Доктор Темплетт сказал, господин Басгейт, — ответил Фокс, — что это не блеф. Он сказал, она до последнего момента настаивала, что будет играть на рояле.

— Это верно, сэр, — подтвердил Роупер. — Я был в этот момент за кулисами и все видел. Мисс Прентайс заливалась слезами, а на её палец было страшно смотреть, и мисс Дина говорила ей, что она испортит грим на лице, а доктор говорил: “Я категорически запрещаю. Ваш палец в ужасном состоянии, и если бы сегодня вы не принимали участия в спектакле, — сказал он, — я вскрыл бы нарыв”. Да, он, доктор, пригрозил ей ножом. Господин Генри сказал: “Вы внесёте смятение в душу восторженного господина Невина”. Её музыку сочинил парень с тем именем, что написано в программках. “Я знаю, как тебе больно, — сказал господин Генри, — потому что ты плачешь”. Но нет, она продолжала настаивать на своём, пока мисс Дина не привела своего отца. “Прошу вас, — сказал он, — мы все понимаем, что вы чувствуете, но бывают моменты, когда великодушие лучше, чем героизм”. Она посмотрела на ректора и потом сказала: “Раз вы так говорите, отец…” — и тут как тут мисс Кампанула: “Итак, кто поедет за моими нотами? Где Гибсон?” Так зовут её шофёра. Таким образом мисс Прентайс сдалась, хотя и очень неохотно.

— Очень живая картина соперничества, правда? — сказал Аллен. — Итак, вот и предыстория этого события. Уже скоро три часа. Я думаю, Фокс, мы не будем ждать наступления утра. Что ж, будет ещё одна бессонная ночь. Это место должно быть тщательно осмотрено, и похоже, завтра у нас тоже будет тяжёлый день. Если вы хотите, Роупер, то ложитесь спать. Кто-нибудь сможет сменить нас в семь часов.

— Вы будете обыскивать помещения, сэр?

— Да.

— Если вы не против, мне кажется, я мог бы помочь.

— Конечно. Фокс, вы и Томпсон должны убедиться, что мы ничего не пропустили в актёрских уборных и комнате отдыха. Бейли, вы можете взять Роупера с собой на сцену. Просмотрите внимательно каждый дюйм. Я займусь залом и, если закончу раньше, присоединюсь к вам.

— Вы собираетесь искать что-то определённое? — спросил Найджел.

— Нет, займусь мелочами. Например, поищу детали от “Игрушки для бездельников”. Или водяной пистолет.

— А также не будем забывать о детских комиксах, которые могут валяться где-нибудь поблизости, — добавил Фокс.

— Бедняжки! — вздохнул Найджел. — Назад, в детство. Здесь есть телефон?

— В одной из уборных, — ответил Аллен. — Но надо звонить через коммутатор.

— Тогда я позвоню в офис из кафе. Я тем временем могу написать целый рассказ.

Он вынул свой блокнот и расположился на сцене за столом.

Полицейское расследование — это в основном глупое занятие. Нет ничего более утомительного, чем поиск каких-то неизвестных предметов. Половина жизни детектива уходит на то, чтобы внимательно рассматривать множество скучных вещиц и, не найдя ничего интересного, возвращать их на место. Аллен начал своё тщательнейшее исследование от входной двери ратуши. Он полз медленно, как черепаха, по пыльному полу между рядами скамеек. Он был весь в грязи, озяб и поминутно чихал от пыли. Он не мог позволить себе отвлечься и подумать о своих личных делах, о чем-нибудь приятном, о предстоящей свадьбе и о том, что в последнее время он был действительно очень счастлив. Потому что именно в тот момент, когда мысли детектива отвлекаются от того дела, над которым он сейчас работает, он упускает тот единственный нужный знак, который волею судьбы оставлен на его пути. Время от времени те, кто был на сцене, слышали тонкое посвистывание. Не умолкая, жужжал голос Роупера. Через равные промежутки часы на церкви обозначали течение времени. Мисе Кампанула, постепенно коченевшая, тихонько лежала за красной байковой ширмой, и Найджел Басгейт описывал её уход умелым журналистским языком.