Агата Кристи - Испытание невиновностью
Вот и получается – и у него, и у Гвенды была удобная возможность...
И мотив, так как в то время они уже любили друг друга.
Нет ни того, кто мог бы их обвинить, ни того, кто засвидетельствовал бы их невиновность.
* * *А у себя дома, в четверти мили от «Солнечного мыса», без сна, с сухими глазами лежала Гвенда. Кулаки у нее сжаты, она думает о том, как сильно она ненавидела Рейчел Аргайл.
И в темноте ей слышится голос Рейчел: «Надеялась заполучить моего мужа теперь, когда меня нет. Не выйдет. Ты его никогда не получишь».
* * *Эстер спала. Ей снилось, что они с Доналдом Крейгом стоят на краю обрыва, и вдруг он уходит и оставляет ее одну. У нее вырывается крик ужаса, и тут она видит доктора Колгари. Он стоит на другом краю обрыва и протягивает к ней руки.
Она с укором его спрашивает:
«Зачем вы это сделали?»
И он отвечает:
«Я пришел, чтобы помочь вам...»
* * *Тина лежала в постели, в маленькой комнатке для гостей, и старалась дышать глубоко и ровно, но сон все равно не шел.
Она не испытывала к миссис Аргайл ни благодарности, ни обиды, а вспоминала о ней просто с любовью. Миссис Аргайл кормила и поила ее, согревала, окружала комфортом, дарила дорогие игрушки. И она любила миссис Аргайл. Жаль, что ее больше нет...
Как теперь все непросто.
Когда виновным считали Жако, некоторые вещи не имели значения...
А теперь?
Глава 13
Старший инспектор Хьюиш окинул собравшихся внимательным взглядом.
– Знаю, как вам нелегко, – заговорил он извиняющимся тоном. – Очень нелегко заново все это пережить. Но, поймите, у нас нет выбора. Думаю, вы читали эту заметку? Все утренние газеты ее напечатали.
– Полное помилование, – сказал Лео.
– Судебная лексика иногда режет слух, – заметил Хьюиш. – Анахронизм, подобный многим терминам юриспруденции. Но смысл его вполне ясен.
– Стало быть, вы совершили ошибку, – сказал Лео.
– Да, – подтвердил Хьюиш. – Мы совершили ошибку. – Он помолчал. – Правда, она была неизбежна, мы ведь не располагали показаниями доктора Колгари.
– Мой сын вам говорил, когда вы его арестовали, что в тот вечер его подвезли до города на автомобиле, – с горечью напомнил Лео.
– О да. Он говорил. И мы приложили все усилия, чтобы проверить его слова, но не смогли найти никого, кто бы их подтвердил. Я прекрасно понимаю, мистер Аргайл, как вам горько и больно. Но даже не приношу вам своих извинений. Мы, полицейские, обязаны только получить свидетельские показания, которые затем направляются прокурору, а он уже решает, возбуждать ли дело. В данном случае он решил положительно... Ну, в общем, я бы хотел вас попросить – если это возможно – абстрагироваться от чувства ожесточения и обиды и снова припомнить все, что касается данного дела.
– Какая теперь от этого польза? – резко проговорила Эстер. – Того, кто это сделал, теперь и след простыл и вам никогда его не найти.
Старший инспектор посмотрел на нее.
– Может быть, и так, а может, повезет, – кротко проговорил он. – Вы не поверите, но бывали случаи, когда нам удавалось напасть на след даже спустя несколько лет. Главное – терпение, терпение и упорство.
Эстер отвернулась, а Гвенда поежилась, будто на нее подуло холодным ветром. Она с ее живым воображением почувствовала угрозу в этих словах, произнесенных таким спокойным тоном.
– А теперь, если позволите, начнем, – сказал Хьюиш и выжидательно посмотрел на Лео. – Начнем с вас, мистер Аргайл.
– Что именно вас интересует? У вас, должно быть, имеется мое первоначальное заявление. Теперь мне едва ли удастся припомнить все с такой точностью, как тогда. Часы и даты так легко забываются.
– Это-то понятно. Но всегда есть шанс, что какой-то незначительный факт, который в то время ускользнул от вашего внимания, вдруг всплывет в памяти.
– А вы не допускаете, что по прошествии времени можно увидеть те или иные события в более правильном свете? – спросил Филип.
– Конечно, такое случается, – согласился Хьюиш, с интересом взглянув на Филипа.
«Умный малый, – подумал он. – Интересно, какие у него соображения по поводу этого дела...»
– Итак, мистер Аргайл, не могли бы вы просто припомнить последовательность событий. Значит, вам подали чай?
– Да. Как обычно, в пять часов, в столовую. Собрались все, кроме мистера и миссис Даррант. Они пили чай у себя, в своей гостиной.
– В то время я был еще более беспомощен, чем теперь, – сказал Филип. Только что вышел из клиники.
– Понял. – Хьюиш снова повернулся к Лео. – Все – это значит?..
– Моя жена, я, Эстер, мисс Воэн, мисс Линдстрем.
– Что было потом? Расскажите, пожалуйста, все, что помните.
– После чая мы с мисс Воэн вернулись сюда. Работали над очередной главой моей книги «Экономика средневековья», которую я редактировал и дополнял. Жена спустилась на первый этаж в свою гостиную, которая служила ей кабинетом. Она, как вам известно, почти все свое время посвящала общественной деятельности. В тот вечер она просматривала планы новой спортивной площадки для детей, чтобы потом представить их местному совету.
– Вы слышали, как пришел Джек?
– Нет. То есть я не знал, что это он. Мы с Гвендой слышали, что звонили в парадную дверь, но кто пришел, мы не знали.
– Вы не задались вопросом, мистер Аргайл, кто бы это мог быть?
Казалось, эти слова позабавили Лео.
– В ту минуту я был полностью погружен в пятнадцатый век. Внизу были жена, мисс Линдстрем, Эстер и, возможно, кто-то из приходящей прислуги. Вряд ли кто-то рассчитывал, что я пойду открывать дверь.
– Что было потом?
– Ничего. Пришла моя жена, но это было гораздо позже.
– Когда именно? Лео нахмурился.
– Теперь я затрудняюсь сказать. Тогда мне показалось, что через полчаса, нет... позже, наверное, минут через сорок пять.
– Чаепитие мы закончили вскоре после половины шестого, – сказала Гвенда. Думаю, когда миссис Аргайл пришла в библиотеку, было, примерно, без двадцати семь.
– И она сказала... Лео вздохнул.
– Мы уже столько раз это повторяли, – болезненно поморщился он. – Жена сказала, что приходил Жако, что у него крупные неприятности, держался агрессивно и дерзко, требовал денег. Говорил, что если немедленно не достанет денег, то ему грозит тюрьма. Жена решительно ему отказала, сказала, что не даст ни пенса. И ее мучили сомнения, правильно ли она поступила.
– Мистер Аргайл, позвольте задать вам один вопрос. Почему миссис Аргайл не позвала вас, когда разговаривала с Джеком? Почему сказала вам об этом только потом? Вам это не показалось странным?
– Нет, не показалось.
– Уж, кажется, чего естественней? Может быть, вы были в ссоре?
– О нет. Просто жена имела обыкновение самостоятельно принимать решения по всем практическим вопросам. Она часто заблаговременно интересовалась моим мнением, а потом, приняв решение, всегда обсуждала его со мной. О Жако мы с ней часто разговаривали. Нам катастрофически с ним не везло. Жена не раз выплачивала очень крупные суммы денег, чтобы вызволить Жако, но он снова и снова ухитрялся попасть в беду. И мы решили больше ему не помогать – пусть сам узнает, почем фунт лиха.
– И тем не менее миссис Аргайл была расстроена?
– Да. Если бы он вел себя не так дерзко... более чем дерзко... она бы, вероятно, сдалась и снова ему помогла. Но на этот раз она только укрепилась в своей решимости.
– И тогда Жако ушел?
– Да.
– Вы сами в этом убедились или вам сказала миссис Аргайл?
– Она мне сказала. Сказала, что он кричал на нее, грозился вернуться и требовал, чтобы она к его приходу приготовила деньги.
– Пожалуйста, припомните, – это весьма важно, – вас эти угрозы не встревожили?
– Разумеется, нет. Мы давно привыкли к выходкам Жако.
– Вам тогда и в голову не приходило, что, вернувшись, он может исполнить свою угрозу?
– Нет. Я и тогда вам это говорил. Я был просто потрясен.
– Оказывается, вы были правы, – мягко проговорил Хьюиш. – Миссис Аргайл убил не Жако... Итак, она вышла от вас. Когда именно?
– Могу сказать довольно точно. Мы столько раз это обсуждали. Около семи. Примерно без семи минут семь.
– Вы можете это подтвердить? – обратился Хьюиш к Гвенде Воэн.
– Да.
– Можете ли вы что-нибудь добавить к тому, что рассказал мистер Аргайл? Не упустил ли он чего-нибудь?
– Я слышала только начало разговора. Когда миссис Аргайл сказала, что Жако требует денег, я подумала, что мне лучше уйти, чтобы не смущать их. И я вышла, – она указала на дверь в глубине библиотеки, – в комнату, где я обычно печатаю. А потом, услышав, что миссис Аргайл вышла, я вернулась.
– Это было без семи минут семь?
– Да, примерно... ну, может быть, без пяти.
– А что было потом, мисс Воэн?
– Я спросила у мистера Аргайла, не хочет ли он продолжить работу, но он сказал, что потерял мысль. После я спросила, не надо ли чего-нибудь сделать. Нет, сказал он. Тогда я собралась и ушла.
