Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро
– Он позвонил бы, и ему помог бы либо Трессильян, либо Уолтер.
– Он, значит, был не совсем беспомощным? Он мог ходить по комнате?
– Да, сэр, но только с большим трудом. Он страдал ревматоидным артритом В некоторые дни ему становилось лучше, чем обычно.
– В течение дня он никогда не ходил из своей комнаты в другие?
– Нет, сэр. Он предпочитал оставаться в своей.
Мистер Ли был непритязателен. Комната большая, света и воздуха в ней достаточно.
– Значит, мистер Ли поужинал как обычно, в семь?
– Да, сэр. Я отнес ему поднос с бутылкой шерри и двумя бокалами. Все оставил на письменном столе. Так распорядился мистер Ли.
– В этом не было ничего необычного?
– Иногда он отдавал такие распоряжения. Как правило, никто не посещал старого господина без его приглашения. Обычно он желал по вечерам оставаться в одиночестве, но бывало, просил мистера Альфреда или миссис Лидию, или их обоих разделить с ним ужин.
– Но сегодня вечером, значит, было не так? То есть он никого не приглашал к себе, насколько вам известно?
– Я, во всяком случае, никому не передавал такой просьбы, сэр.
– Значит, никого из семьи он не ждал?
– Он мог, конечно, пригласить кого-нибудь и сам лично.
– Разумеется.
– Я проверил, все ли в порядке, пожелал мистеру Ли спокойной ночи и ушел из комнаты.
– Прежде чем уйти, вы еще подложили дров в камин? – спросил Пуаро.
Слуга поколебался.
– Этого не требовалось, сэр. И так сильно горело.
– А мистер Ли мог сам подкладывать дрова?
– Нет, сэр. Наверное, это сделал мистер Гарри.
– Мистер Гарри был у отца, когда вы вошли с ужином?
– Да, сэр. Он как раз уходил.
– В каком настроении находились оба господина, по вашему мнению?
– Мистер Гарри был, кажется, в хорошем расположении духа, сэр. Он шел, задрав голову, и смеялся.
– А старый господин?
– Он был тих и задумчив.
– Вот как?.. Ну, я хотел бы узнать еще кое-что. Хорбюри, что вам известно об алмазах в сейфе у мистера Ли?
– Алмазы, сэр? Я никогда не видел алмазов.
– Мистер Ли хранил там несколько нешлифованных алмазов. Вы, должно быть, видели, как он держал их в руках или рассматривал.
– Это такие маленькие камешки, как галька, сэр? Да, я несколько раз видел их у него в руках. Но я и не знал, что это алмазы. Вчера только он показывал их этой молодой даме-иностранке. Или это было позавчера? Не помню.
– Камни были украдены, – сказал вдруг полковник Джонсон громко и резко.
– Не думаете ли вы, сэр, что я причастен к этому? – подскочил Хорбюри.
– Я не говорю ничего такого, – отрезал Джонсон. – Ну, что вы еще можете сказать нам об этом деле?
– Об алмазах, сэр? Или об убийстве?
– И о том, и о другом.
Хорбюри задумался, облизнул бледные губы Когда через некоторое время он посмотрел на Джонсона, взгляд его был испуганным.
– Думаю, что ничего не смогу добавить, сэр.
– А может быть, вы слышали какие-то слова, которые могли бы помочь следствию? – мягко спросил Пуаро.
Ресницы слуги начали подрагивать.
– Нет, сэр, думаю, что нет. Впрочем, вероятно... Был конфликт между мистером Ли и..... членами семьи.
– Какими членами семьи?
– Речь шла о возвращении мистера Гарри домой, что мистеру Альфреду Ли показалось совершенно неуместным. Об этом он и говорил с отцом – вот и все. Старый хозяин никоим образом не обвинял его в том, что он взял алмазы. И я убежден, что мистер Альфред никогда бы не сделал этого.
Пуаро незамедлительно спросил:
– Спор произошел после того, как мистер Ли обнаружил пропажу алмазов, не так ли?
– Да, сэр.
Пуаро наклонился вперед.
– Я думал, Хорбюри, что вы не имеете ни малейшего понятия о пропаже, что вы только сейчас, от нас услыхали об этом. Но как же вы тогда могли знать, что мистер ли обнаружил пропажу до того, как стал разговаривать с сыном?
Хорбюри побагровел.
– Бесполезно лгать! – сказал Сагден. – Бросьте это! Когда вы узнали о пропаже камней?
– Я слышал, как он с кем-то говорил об этом по телефону, – глухо ответил Хорбюри. – Я был за дверью и отчетливо смог разобрать только два-три слова.
– И какие же это слова? – спросил Пуаро очень дружелюбно.
– Я услышал слова «кража» и «алмазы», и еще он сказал: «Не знаю, кого и подозревать», а потом что-то насчет сегодня около восьми вечера.
Инспектор Сагден кивнул.
– Он разговаривал со мной, дорогуша! Примерно в десять минут шестого, так?
– Так точно, сэр!
– А когда вы после этого вошли в комнату, мистер Ли был очень взволнован? Возбужден?
– Не очень Скорее, он выглядел опечаленным.
– Настолько опечаленным, что вам даже стало немножко скверно на душе? А?
– Послушайте, мистер Сагден! Вы не вправе разговаривать со мной так! Я никогда не прикасался к этим алмазам, даже пальцем их не трогал, и можете не доказывать мне обратного. Я не вор!
Инспектор Сагден ответил невозмутимо:
– Ну, это мы еще посмотрим.
Он вопросительно посмотрел на полковника и, увидев, что тот кивнул, сказал:
– Это все, Хорбюри. Сегодня вечером вы мне больше не нужны.
Хорбюри с облегчением вздохнул и моментально исчез.
– Просто невероятно, мистер Пуаро, – сказал с восхищением Сагден. – Я еще не видел такой ловко расставленной западни. Вор он или нет – неизвестно, а вот лжец он первоклассный!
– Не особо располагающий к себе человек, – констатировал Пуаро.
– Отвратительный тип! – усилил эту оценку полковник Джонсон. – Вопрос теперь в том, что нам делать с его показаниями?
Сагден кратко резюмировал суть дела.
– На мой взгляд, есть три версии, сэр. Первая: Хорбюри – вор и убийца. Вторая: Хорбюри – вор, но не убийца. Третья: Хорбюри невиновен. В пользу первого допущения говорит то, что он слышал разговор по телефону и знал, что кража обнаружена. По тому, как вел себя старый господин, он решил, что находится под подозрением. Быстро принимает решение: демонстративно уходит в восемь и обеспечивает себе алиби. Довольно несложно выйти из кинозала и незаметно пробраться сюда. Конечно, он должен быть совершенно уверен в том, что девушка его не выдаст. Посмотрим завтра, что мне удастся из нее выудить.
– А как же он мог проникнуть в дом? – спросил Пуаро.
– Это уже более сложный вопрос, – согласился Сагден. – Но и это тоже можно устроить. Если, к примеру, одна из служанок открыла ему боковую дверь?
Пуаро в знак сомнения поднял бровь.
– Выходит, он доверил свою жизнь в руки сразу двух женщин? И одна-то женщина уже означает большой риск, но чтобы две – это граничит с самоубийством.
– Некоторые преступники думают, что им все сойдет с рук, – сказал Сагден. – В пользу второй версии говорит то, что Хорбюри мог выкрасть алмазы, унести их сегодня вечером из дома и передать, вероятно, сообщнику. Все это само по себе несложно. Но в таком случае мы должны допустить, что старого господина убил кто-то другой – кто-то, кто не имел никакого понятия о краже алмазов. Это тоже возможно, но достаточно невероятно. Версия третья: Хорбюри невиновен. Кто-то другой украл алмазы и убил мистера Ли. Вот и все три предположения. Какое из них соответствует истине, нам теперь и предстоит выяснить.
Полковник Джонсон вздохнул, снова посмотрел на часы и поднялся.
– Ну, я полагаю, нам пора отправляться спать. Пойдемте только взглянем на сейф. Вот будет фокус, если окажется, что эти проклятые алмазы спокойненько лежат на месте.
Но проклятые алмазы не лежали в сейфе. Заветное слово, отпиравшее замок, удалось отыскать в записной книжке покойника. В сейфе лежал только пустой мешочек из замши. Среди всех бумаг, хранившихся там, значение имело только завещание, составленное пятнадцать лет назад.
Если не считать различных пожертвований, имущество распределялось очень просто. Альфред Ли наследовал половину имущества отца. Другую половину нужно было поделить в равных долях между остальными детьми: Гарри, Джорджем, Дейвидом и Дженнифер.
Часть IV
25 декабря
Эркюль Пуаро гулял по саду Гостон Холла, наслаждаясь ярким утренним солнцем этого рождественского дня. Здесь, на южной стороне просторного, вытянутого дома была большая терраса, окруженная аккуратно подстриженной тисовой живой изгородью. Пуаро с восхищением рассматривал маленькие садики, которые были устроены повсюду между каменными плитами и кустами.
– Прекрасный видик, – пробормотал он себе под нос.
Поодаль он заметил две фигуры, которые приближались к искусственному пруду. Пилар легко было узнать, и в первый момент Пуаро подумал, что другая фигура – это Стивен Фарр; но потом разглядел, что Пилар сопровождал Гарри Ли. Он, кажется, очень заботливо опекал свою симпатичную племянницу. Иногда он закидывал голову назад и смеялся, а потом снова склонялся к ней.
– По меньшей мере один человек, который не находится в глубокой печали, – сказал Пуаро самому себе.
Шум сзади заставил Пуаро обернуться. Там стояла Магдалена Ли и тоже смотрела на две удаляющиеся фигуры. Затем она повернула голову и обворожительно посмотрела на Пуаро.
