Дороти Сэйерс - Идеальное убийство

А на следующий день она дала нам выходной и подарила каждой по десять шиллингов, потому что это был день рождения ее тетки, и та хотела, чтобы мы повеселились.

— Прекрасный рассказ, миссис Кроппер! Хотел бы я, чтобы все свидетели были столь же наблюдательны, как и вы. Один вопрос: вам так и не удалось увидеть тот документ, который привел мисс Доусон в расстройство?

— Нет, сэр, только на расстоянии, в зеркале. Мне показалось, он был очень короткий — пара строк на печатной машинке.

— Ясно. А в доме была машинка?

— О да, сэр. Мисс Уиттакер часто ею пользовалась — печатала деловые письма и все в этом роде. Она стояла в гостиной.

— Так. Кстати, а вы не помните, не было ли вскоре после этого звонков от нотариуса мисс Доусон?

— Нет, сэр. Вскоре после того случая Берта нечаянно разбила чайник, и нас уволили. Мисс Уиттакер сказала, что Берта должна уйти через месяц, но я ответила «нет». Если уж мою сестру, порядочную, трудолюбивую девушку, увольняют за такую крошечную провинность, то она уйдет в этот же день и я вместе с ней. Мисс Уиттакер сказала: «Как вам будет угодно», — она никогда не была многословна. Поэтому в тот же день, после обеда, мы уехали. Но потом мисс Уиттакер, наверное, раскаялась и приехала повидаться с нами в Кристчерч. Она предложила нам попытать счастья в Лондоне. Берта побаивалась ехать так далеко — вся в отца, я уже говорила, — но мама, она у нас всегда была решительной, говорит: «Если эта леди так добра, что помогает вам, почему бы не поехать? В Лондоне у девушки куда больше возможностей». А потом, когда мы с Бертой были вдвоем, я ей говорю: «Помяни мое слово, мисс Уиттакер хочет избавиться от нас. Боится, что мы расскажем, как мисс Доусон кричала на нее в то утро. Но, — говорю, — если она хочет оплатить нам дорогу, почему бы не согласиться? В наши дни девушки должны сами заботиться о себе, да и мисс Уиттакер даст нам самую лучшую характеристику, только чтобы мы уехали. И вообще, — говорю, — если нам там не понравится, мы всегда можем вернуться домой». И вот мы приехали в Лондон и вскоре получили работу в ресторане, потому что мисс Уиттакер действительно дала нам отличную характеристику. И там я встретила моего мужа, а Берта — своего Джима. Так что мы никогда не жалели, что воспользовались случаем — до тех пор, пока не случилось этого несчастья с Бертой. — И Эвелин расплакалась.

Глубокий интерес, с которым слушатели внимали сольному выступлению миссис Кроппер, должен был польстить ее самолюбию. Мерблес потирал руки с сухим Шелестящим звуком, похожим на тот, который производит змея, скользя по траве в поисках жертвы.

— Похоже, рассказ пришелся вам по сердцу, Мерблес, — сказал Питер, бросая в его сторону взгляд из-под опущенных ресниц, а затем снова обратился к миссис Кроппер:

— Вы больше никому не рассказывали эту историю?

— Нет — и не рассказала бы, если бы не…

— Я знаю. Позвольте дать вам совет, миссис Кроппер: не говорите об этом больше никому. У подобных историй есть неприятное свойство: они могут быть опасными. Прошу, не сочтите за дерзость, но у меня к вам вопрос: каковы ваши планы на следующую неделю?

— Поеду к маме и попробую уговорить ее отправиться со мной в Канаду. Я хотела, чтобы она поехала с нами, когда я только вышла замуж, но она не могла оставить Берту. Берта всегда была маминой любимицей — пошла в отца, видите ли. Мы же с мамой слишком похожи между собой, чтобы хорошо уживаться вместе. Но сейчас, когда у нее никого больше не осталось, я не могу бросить ее одну, поэтому, думаю, она согласится поехать со мной. Конечно, для пожилой дамы путешествие нелегкое, но все-таки кровь — не вода. Муж сказал: «Привози ее к нам, дорогая, деньги я найду». Он очень хороший человек, мой муж.

— Прекрасный план, — заметил лорд Уимзи, — и, если позволите, я отправлю одного своего друга, чтобы он сопровождал вас в поезде и усадил на корабль. Вам не стоит надолго задерживаться в Англии. Простите, что я вмешиваюсь, но, честно говоря, в любом другом месте вы будете в большей безопасности.

— Вы же не думаете, что Берту…

Ее глаза расширились от ужаса.

— Мне бы не хотелось делиться своими соображениями, потому что я пока ни в чем не уверен. Но я не позволю, чтобы вам и вашей маме угрожала опасность.

— А Берта? Я могу чем-нибудь помочь?

— Вы можете посетить Скотленд-Ярд и рассказать моим друзьям то, что рассказали мне. Их это наверняка заинтересует.

— Они могут что-нибудь предпринять?

— Конечно, если мы сможем доказать, что имело место убийство, то полиция сделает все возможное, чтобы поймать преступника. Загвоздка в том, то смерть вашей сестры выглядела совершенно естественной.

— В сегодняшней газете, — вступил Мерблес, — написано, что, по заключению шефа местной полиции, мисс Гоутубед приехала в лес одна, на пикник, и скончалась от сердечного приступа.

— Большего я от него и не ожидал, — сказал Уимзи. — Вскрытие показало, что незадолго до смерти она как следует подкрепилась — уж простите за эти печальные подробности, миссис Кроппер, — так с какой стати ей понадобился пикник?

— Думаю, на эту мысль их навели сандвичи и бутылка вина, — мягко ответил Мерблес.

— Ну конечно. То есть она явилась в лес одна, с бутылкой «Басса» и пальцами вытащила из нее пробку. Никогда не пробовали вытащить пробку пальцами, Мерблес? Нет? Так вот, только когда они найдут штопор, я поверю, что она действительно была одна. Думаю, в газетах появится еще пара-тройка подобных версий. Это делается специально, чтобы потенциальным преступникам негде было черпать вдохновение — честное слово!

11

На распутье

Терпенье — и тасуйте карты.

Лорд Питер проводил миссис Кроппер в Кристчерч и вернулся домой, чтобы посовещаться с Паркером. Чарльз как раз выслушивал его отчет о рассказе миссис Кроппер, когда негромкий стук входной двери возвестил о приходе Бантера.

— Ну как? — осведомился Уимзи.

— С безграничным сожалением должен сообщить вашей светлости, что я потерял следы той дамы. Говоря напрямую, если ваша светлость извинит мне это выражение, меня обвели вокруг пальца.

— Слава богу, Бантер, вы, оказывается, тоже человек! Я-то думал, никто не может вас провести. Налейте себе виски.

— Весьма признателен, милорд. В соответствии с полученными указаниями я стал искать на платформе даму в малиновой шляпке и серых мехах и увидел ее возле книжного киоска. Она находилась на некотором расстоянии от меня и направлялась к выходу, но за ней было легко следить из-за малиновой шляпки, поэтому, как сказал поэт, «сиянье указало мне дорогу».

— Чудесное сравнение.

— Благодарю, милорд. Дама вошла в здание отеля, у которого, как вы знаете, имеются два входа: один со стороны порта, а другой — с улицы. Я поспешил за ней, боясь, что она ускользнет, и, когда проходил через вращающиеся двери, успел заметить, как она вошла в дамскую комнату.

— Куда, будучи человеком скромным, вы за ней последовать не могли. Я понимаю.

— Совершенно верно, милорд. Я присел на скамью, так, чтобы иметь возможность незаметно наблюдать за дверьми дамской комнаты.

— Но слишком поздно обнаружили, что у нее два выхода, так? Очень некстати.

— Нет, милорд. Дело не в этом. Я просидел там с три четверти часа, но малиновая шляпка так и не появилась. Милорд должен помнить, что я не видел даму в лицо.

Лорд Питер застонал:

— Предвижу конец этой истории, Бантер. Вы не виноваты. Продолжайте.

— По истечении этого времени, милорд, я вынужден был прийти к выводу, что либо даме стало плохо, либо случилось нечто непредвиденное. Я заметил служащую, проходившую по залу, и сообщил ей, что мне поручено передать сообщение леди, наряд которой я ей описал. Я попросил ее узнать у горничной в дамской комнате, нет ли там этой леди. Служащая зашла туда, а по выходе сообщила, что указанная леди переоделась в гардеробной и покинула дамскую комнату еще полчаса назад.

— Ах, Бантер, Бантер! А вы не заметили чемодана, когда она выходила?

— Прошу прощения, милорд, но несколькими часами раньше леди заглянула в дамскую комнату и оставила там, под присмотром горничной, небольшой чемоданчик. По возвращении она сняла малиновую шляпку и меха, положила их в чемоданчик, надела черную фетровую шапочку и легкий плащ, которые лежали наготове в чемодане. Поэтому, когда она выходила, ее платье было скрыто под плащом, а в руках находился чемоданчик, в то время как я видел ее с пустыми руками.

— Что за женщина! Она все предусмотрела!

— Я немедленно начал наводить справки, милорд, в окрестностях отеля, но безрезультатно. Черная шапочка и плащ не привлекают особого внимания, поэтому никто не мог с определенностью сказать, что видел ее. Я пошел на центральную станцию, чтобы узнать, не уехала ли она поездом. Несколько женщин, подходящих под мое описание, брали билеты в разных направлениях, но точных сведений я не получил. Я обошел все гаражи в Ливерпуле, но тоже безуспешно. Глубоко сожалею, что подвел вашу светлость.