Дороти Сэйерс - Идеальное убийство
— Мы не задержим вас ни на секунду, миссис Кроппер, — сказал Мерблес. — С вашего позволения, мы собирались сопроводить вас в Лондон и по дороге задать несколько вопросов, а потом — опять же с вашего позволения — убедиться, что вы в целости и сохранности добрались до дома миссис Гоутубед, где бы он ни находился.
— Кристчерч, близ Борнмута. — Питер Уимзи назвал адрес. — Мы отвезем вас прямо туда, так будет быстрее.
— Вы все предусмотрели! — с нескрываемым восхищением воскликнула миссис Гулливер. — Ну что, может, пойдем? Боюсь, как бы нам не пропустить поезд.
— Совершенно верно, — сказал Мерблес. — Позвольте предложить вам руку.
Миссис Кроппер любезно согласилась, и их караван двинулся в сторону станции, совершив по пути все необходимые формальности. Проходя через турникет на платформе, миссис Кроппер вдруг негромко вскрикнула и наклонилась вперед, словно заметила нечто, привлекшее ее взгляд.
— Что случилось, миссис Кроппер? — на ухо спросил ее лорд Питер. — Увидели кого-то из знакомых?
— Вы сразу все подмечаете, — шепнула миссис Кроппер. — Из вас бы вышел хороший официант — серьезно! — то есть я не имею в виду ничего обидного, сэр, для знающего человека это настоящий комплимент. Да, мне показалось, что я увидела одну знакомую, но, вероятно, я обозналась, потому что когда она поймала мой взгляд, то сразу же исчезла.
— И за кого вы ее приняли?
— Ну, она была очень похожа на мисс Уиттакер, даму, у которой мы с Бертой работали.
— А где вы ее увидели?
— Вон там, за колонной. Высокая темноволосая дама в малиновой шляпке и серых мехах. Но ее там уже нет.
— Прошу прощения.
Лорд Уимзи отпустил руку миссис Гулливер от своего локтя, ловко прицепил ее к свободному локтю мистера Мерблеса и бросился в толпу. Мерблес, нимало не смущенный его эксцентричным поведением, как пастух овечек, сопроводил дам до купе первого класса, на котором красовалась большая табличка: «Зарезервировано для лорда Уимзи и сопровождающих». Миссис Кроппер попыталась протестовать, но Мерблес добродушно ответил, что за купе уже заплачено и что только так можно было гарантировать необходимую конфиденциальность.
— Ваш друг рискует опоздать, — сказала миссис Кроппер, когда поезд тронулся.
— Это крайне маловероятно, — ответил Мерблес, хладнокровно разворачивая дорожный плед и меняя старомодный цилиндр на невероятную дорожную шапку с ушами. Миссис Кроппер, хотя и была до крайности взволнованна, не могла не спросить себя о том, где ему удалось отхватить эту реликвию викторианской эпохи. Она не знала, что шляпы для мистера Мерблеса шьет очень и очень дорогой мастер из Вест-Энда, питающий к своему клиенту глубочайшее уважение за его приверженность традициям.
Около четверти часа от лорда Уимзи не поступало никаких вестей, однако внезапно он сам сунул голову в дверь купе и с очаровательной улыбкой провозгласил:
— Одна рыжеволосая женщина в малиновой шляпке; три темноволосых женщины в черных шляпках; несколько женщин с неопределенным цветом волос в серых шляпках; пожилые дамы с седыми волосами — во множестве; шестнадцать девиц без шляпок — я имею в виду, Шляпки висели у них за спиной на шнурках, — но ни одной малиновой; две невесты в синих шляпках; бессчетное множество светловолосых женщин в шляпках всех цветов; одна пепельная блондинка в форме медсестры — но, как я понимаю, интересующей нас дамы среди них не было. Тем не менее, я прошелся по поезду — хотел лишний раз убедиться. Обнаружилась одна кандидатура; я решил, что, может быть, миссис Кроппер согласится прогуляться со мной по коридору и взглянуть на нее.
Эвелин, слегка удивившись, дала свое согласие.
— Вот и хорошо. Я вам потом все объясню. В четырех купе от нас. Да, миссис Кроппер, если это в самом деле та женщина, то лучше бы ей вас не видеть. Идите следом за мной и поднимите воротник, так чтобы он скрывал ваше лицо. Когда мы подойдем к нужному купе, я вас прикрою, договорились?
Маневр удался — лорд Уимзи остановился напротив указанного купе, чтобы прикурить сигарету, а тем временем миссис Кроппер получила возможность взглянуть на женщину без шляпки из-за его поднятых локтей. Эффект был обескураживающим. Миссис Кроппер никогда не видела ее раньше, и дальнейший променад из одного конца поезда в другой также не дал никаких результатов.
— Что ж, остается положиться на Бантера, — жизнерадостно объявил Питер, когда они вернулись на свои места. — Думаю, он на верном пути. А сейчас, миссис Кроппер, перейдем к более важным делам. Прежде всего мы будем рады услышать любые соображения, которые могли возникнуть у вас по поводу смерти вашей сестры. Мы не хотим вас пугать, но не исключено, что ее кончина была отнюдь не случайной.
— Я хотела сказать только одну вещь, сэр — или милорд, так вас надо называть? Берта была порядочной девушкой — это я могу утверждать совершенно точно. У нее никак не могло быть каких-нибудь недостойных дел с ее женихом, ничего подобного! Я знаю, люди порой говорят разное, и, возможно, многие девушки этого заслуживают, так что тут нечему удивляться. Но, поверьте мне, Берта не допустила бы ничего предосудительного. Может, вы захотите прочитать письмо, которое я от нее получила? Мне кажется, только порядочная и честная девушка, связывающая все свои надежды со счастливым браком, могла написать такое. Разве девушка, которая пишет так, могла завести шашни с посторонним мужчиной? Я просто в ужас прихожу, когда думаю, что про нее сочиняют!
Лорд Уимзи взял письмо, пробежал его глазами и учтиво передал Мерблесу.
— Мы ничего такого не думаем, миссис Кроппер, хотя, конечно, ваша точка зрения для нас представляет большую ценность. А как вы считаете: могла ваша сестра — как бы это сказать? — поверить какой-нибудь женщине, рассказавшей ей слезливую историю, или что-то в этом роде, и — ну… — оказаться в положении, которое ее сильно бы шокировало? Имела ли она представление о том, с чем можно столкнуться порой в Лондоне и все такое?
Тут он вкратце обрисовал версию Паркера о знакомстве с миссис Форрест и предполагаемом ужине в ее квартире.
— Ах, милорд, я бы не сказала, что Берта была очень сообразительной — уж точно не такой сообразительной, как я. Она была доверчива, это да, привыкла верить людям на слово. Это у нее от отца, наверное. Я-то больше похожа на маму, мне всегда это говорили, и просто так никому не поверю. Но я всегда предупреждала Берту о женщинах, которые заговаривают с девушками на улице, и она обещала быть настороже.
— Конечно, — согласился Питер, — но что, если к вашей сестре подошла какая-нибудь дама, которую она знала — по ресторану, например, — и Берта решила, что не случится ничего страшного, если она зайдет к ней в гости? А может, эта дама предложила ей поступить на службу? Как вы думаете?
— Думаю, если бы такой разговор состоялся, она упомянула бы о нем в своем письме, милорд. Она всегда подробно описывала мне всех своих клиентов. И я не думаю, Что она захотела бы снова поступить в горничные. С нас катило предыдущего раза, в Лихемптоне.
— О да. Тут мы подходим ко второму вопросу, который хотели задать вашей сестре, не помешай нам ее смерть. Вы находились на службе у мисс Уиттакер, которую мы только что упоминали. Не могли бы вы сообщить нам точную причину, по которой вас уволили? Это было хорошее место, не так ли?
— Да, милорд, неплохое, хотя, конечно, у нас там не было такой свободы, как в ресторане. И, само собой, с пожилой леди, мисс Доусон, было немало хлопот. Не то чтобы мы были недовольны — она была очень добрая, приятная женщина и довольно щедрая.
— Но когда ей стало совсем худо, мисс Уиттакер взяла все в свои руки, так?
— Да, милорд; но все равно, работа была нетрудная — многие девушки только мечтают о такой. Разве что нам было тяжело найти общий язык с мисс Уиттакер.
— Особенно насчет китайского фарфора, не так ли?
— О, вы и об этом знаете?
— Я рассказала им, дорогуша, — вставила миссис Гулливер, — про фарфоровый чайник и про то, как вы уехали оттуда и решили обосноваться в Лондоне.
— И мы очень удивились, — добавил Мерблес, — потому что, как нам казалось, мисс Уиттакер поступила опрометчиво, когда уволила таких умелых, и если позволите, воспитанных и учтивых девушек под столь тривиальным предлогом.
— Тут вы правы, сэр. Берта — я говорила, она у нас чересчур доверчивая — была готова поверить, что нас уволили по ее вине, и считала, что со стороны мисс Уиттакер было очень любезно простить ей разбитый фарфор и помочь нам с отъездом в Лондон, но я всегда чувствовала, что у нее были какие-то скрытые мотивы. Правда, миссис Гулливер?
— Правда, моя кошечка; какие-то скрытые мотивы, вы так мне и сказали, и я с вами полностью согласна.
— А вы, — продолжил Мерблес, — случайно не связали ваше внезапное увольнение с каким-нибудь событием в доме мисс Уиттакер?
