Джорджетт Хейер - Лакомый кусочек

— Нет, сэр, не мог. Сэр Артур, когда строил дом, велел поставить везде разные замки.

— Понятно. — Хардинг сделал пометку в блокноте. — Сумеете вы привести комнату в тот вид, какой она была, когда вы вошли сюда после убийства?

— Вы имеете в виду окна, сэр? Все остальное так и было.

— Да, окна.

Дворецкий подошел к передним окнам, раздернул шторы, открыл занавески и широко распахнул створки. Потом направился к западному окну и слегка раздвинул на нем занавески.

— Было так, сэр.

— Спасибо. И еще несколько вопросов. Прежде всего, где сэр Артур держал кинжал, которым пользовался как ножом для бумаг?

— Всегда на письменном столе, сэр.

— Я думаю, должны быть ножны, гармонирующие с рукояткой. Их здесь нет?

— Нет, сэр, ножны потерялись несколько лет назад, за границей.

— Вот как! Теперь хотелось бы знать... — Хардинг достал из внутреннего кармана пачку бумаг, полистал и нашел нужную. — Ага! По вашим словам, в понедельник в пять минут первого вы слышали в кабинете голоса и в одном узнали голос мистера Холлидея.

— Да, сэр.

— У вас нет сомнений, что говорил мистер Холлидей?

— Нет, сэр. У него, я сказал бы, очень характерный голос.

— Что говорилось, не расслышали?

— Нет, сэр. Двери в доме, как изволите видеть, очень толстые, а кроме того, одновременно с мистером Холлидеем говорил сэр Артур.

— Сердито?

— Скорее возмущенно, сэр. Хотя ссору затеял мистер Холлидей.

Хардинг оторвал взгляд от записей.

— Вы не могли разобрать слов и, однако же, утверждаете, что ссору затеял мистер Холлидей. Разве это не странно?

— Очевидно, я неудачно выразился, сэр. Мне пришло в голову, что мистер Холлидей злится из-за того, что сэр Артур явно увлекся миссис Холлидей.

— Вот как. Эта увлеченность была очень заметна?

— Очень, сэр. С вашего позволения, я ожидал чего-то вроде ссоры, мистеру Холлидею не нравилось ухаживание сэра Артура за миссис Холлидей.

— У вас создалось впечатление, что мистер Холлидей ревновал?

— Да, сэр, и притом сильно. Мистер Холлидей не сводил глаз со своей жены и сэра Артура. Мне так не следовало бы говорить, но миссис Холлидей кокетничала, поощряла сэра Артура к ухаживанию. Видно было, что мистеру Холлидею это не нравилось.

Хардинг кивнул и перечел показания дворецкого.

— Вы не видели, как мистер Холлидей выходил из кабинета. Куда вы пошли, уйдя из холла?

— К себе в буфетную, сэр, и находился там, пока не приехала миссис Твининг.

— Как долго это было?

Дворецкий задумался.

— Думаю, прошло не больше пяти минут до звонка в парадную дверь.

— Когда вы пошли впустить миссис Твининг, голоса и кабинете еще слышались?

— Нет, сэр, оттуда не доносилось ни звука.

— А куда вы направились после того, как проводили миссис Твининг на веранду?

— Прошу прощения, сэр, я ее туда не провожал, — ответил Финч. — Миссис Твининг сказала, что доложит о себе сама.

— Это в порядке вещей?

— В данном случае — да, сэр. Миссис Твининг старая приятельница сэра Артура. Она приехала в открытой машине и захотела причесаться, перед тем как идти на веранду. В холле есть зеркало, можете сами убедиться. Миссис Твининг пошла поглядеться в него и отпустила меня.

— Значит, вы не видели, как она пошла на веранду?

— Нет, сэр, я тут же отправился в буфетную сбивать коктейли.

— В буфетной был еще кто-нибудь?

Дворецкий ненадолго задумался.

— Кажется, Чарльз — это лакей, сэр — ходил мимо буфетной в столовую, накрывал к ленчу. Но в этом я не уверен. Когда в парадную дверь позвонили снова — примерно через несколько минут, сэр, я разрезал апельсин для коктейля, — я снова вышел в холл.

— И вновь не услышали из кабинета ни звука?

— Нет, сэр, там было совершенно тихо.

— Кто звонил в дверь?

— Миссис Чадли, сэр, — жена приходского священника. Я проводил ее на веранду и вернулся в буфетную.

— После этого не выходили в холл?

— Только когда понес коктейли, сэр. Это было через несколько минут после половины первого — из-за того что пришлось ходить к парадной двери, я немного задержался.

— И больше не проходили через холл до часу, когда встретили мистера Геста и мистера Холлидея, шедших в кабинет?

— Нет, сэр. Я был занят приготовлениями к ленчу.

— В столовой?

— Ходил из буфетной в столовую, сэр. Должен сказать вам, что есть дверь, ведущая из столовой в коридор, проходящий мимо буфетной.

— Миссис Чадли вы не провожали?

— Нет, сэр. Насколько я понял, миссис Чадли ушла через сад.

— Да? Это каким путем?

Дворецкий подошел к западному окну.

— Посмотрите сами, сэр. Эта дверь выходит на дорожку, ведущую от подъездной аллеи к газону позади дома.

Хардинг пошел следом за ним к окну и выглянул.

— Понятно. — И он снова взглянул на листок в руке. — Еще один вопрос. В котором часу мистер Джеффри вышел из дома в понедельник утром?

— Этого я не могу сказать точно, сэр, — ответил дворецкий после недолгого раздумья.

Серые глаза уставились ему в лицо.

— Постарайтесь вспомнить, пожалуйста, — вежливо попросил Хардинг.

— Боюсь, я не обратил внимания на время. Но до возвращения сэра Артура.

— То есть где-то около половины двенадцатого?

— Примерно да, сэр.

— Вас не удивило, что мистер Биллингтон-Смит, выходя, был очень расстроен?

— Я не заметил в нем ничего необычного, сэр.

— Не показалось вам странным, что он в жаркий день вышел без шляпы?

— Нет, сэр, что вы. Мистер Биллингтон-Смит редко надевает шляпу за городом.

— У вас не создалось впечатления, что он спешил?

— Нет, сэр.

— То есть он не выбежал из дома, словно был совершенно вне себя?

— Нет, сэр, определенно. Но с другой стороны, я знаю мистера Джеффри очень хорошо и не придал бы значения тому, что он мчится со всех ног. Мистер Джеффри вообще тороплив, надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

— Значит, вы не сочли странным, что он не закрыл за собой парадную дверь?

— Нисколько, сэр. Мистер Джеффри очень забывчив в таких делах.

Хардинг вновь смерил Финча долгим, оценивающим взглядом.

— Спасибо. Больше вопросов у меня пока что нет.

Дворецкий поклонился:

— Хорошо, сэр. Позвоните, пожалуйста, когда пожелаете, чтобы я провел вас по дому.

Сержант, проводив его, старательно прикрыл дверь и с почтением воззрился на инспектора Хардинга.

— Вы добились от него большего, чем суперинтендант, сэр, — удивленно пророкотал он приятным баском. — Гораздо большего.

— Очень педантичный свидетель — только когда мы заговорили о мистере Биллинггон-Смите, он, кажется, слегка отклонился от истины, — заметил Хардинг.

— Я все время пристально наблюдал за ним, — признался Незерсол, хотя инспектор и сам это видел, — мне показалось, он был осторожен — не больше. Осторожен.

— Сержант, будьте добры, присядьте за стол, — попросил Хардинг, снова отходя к запертой застекленной двери, прорезанной в западной стене кабинета. — Нам не помешает узнать, видно ли человека, сидящего в этом кресле, с тропинки, ведущей к подъездной аллее.

С этими словами он раскрыл окно и вышел в сад. Между домом и тропинкой находился широкий газон. Хардинг прошел по траве до тропинки и зашагал по ней вдоль дома. Потом вернулся в комнату и снова запер окно.

— Да, полагаю, миссис Чадли могла бы нам помочь определить время убийства более точно, — сказал он, подходя к столу. — А теперь, сержант, давайте просмотрим эти бумаги.

Незерсол освободил вращающееся кресло, и инспектор сел за стол.

— Думаю, здесь больше ничто не может интересовать нас, пожалуй, кроме сейфа. Надо будет открыть его. Не знаете, предупредил майор мистера Биллингтон-Смита, чтобы он вызвал адвоката?

— Да, сэр, я сам это слышал, потому что находился тогда в холле. Но мы выяснили, что к сейфу никто не прикасался.

— Никаких отпечатков пальцев? — уточнил Хардинг, разглядывая лежавший на столе карандаш.

— Нет. Сейф совершенно чист. — Сержант с сомнением поглядел на Хардинга. — Вы допускаете ограбление, сэр?

— Нет, это весьма сомнительно.

— Я тоже так считаю, — сказал Незерсол, довольный, что их мнения совпали.

Хардинг взял со стопки на столе полоску бумаги, на которой бледно виднелись карандашные заметки, и вновь поглядел на карандаш.

— Кажется, генерал набрасывал список того, что надо сделать, — предположил сержант.

— И похоже, был убит именно за этим занятием, — сказал Хардинг. — Последней заметки он не дописал.

— Да-да! — Сержант нагнулся, чтобы получше разбирать написанные карандашом слова. — «Поговорить с Лестером» — это садовник, «Увидеться с Баркером для...» Странно. Генерал не бросил бы фразу недописанной, он был очень методичным. Конечно, вы правы, сэр. Кто-то прервал его, не дав дописать, для чего ему нужно увидеться с мистером Баркером, а потом он не дописал, потому что был убит.