Энтони Беркли - Тайна смерти мисс Вейн (= Роджер Шерингэм и тайна мисс Вейн)

— Прекрасно, — поспешно сказал Роджер, — а можно мне с вами?

— Это не совсем по правилам.

— Да, понимаю. Ужасно не по правилам, но ведь за вами должок из-за письма этого самого мистера Колина?

— Очень хорошо, сэр, — усмехнулся инспектор. — Я вижу, вы твердо решили пойти со мной, так что мне, полагаю, придется вас захватить. Но запомните в качестве моего личного друга, а не репортера.

— Клянусь в том! — торжественно заверил его Роджер. — Я бы в любом случае не стал… О небо, идем, идем, и не позволяйте этому человеку меня заговорить. Нам навстречу грядет самый неугомонный болтун во всей Англии.

— Это пока ты находишься на севере страны, а не в Лондоне, — с юмором заметил Энтони.

— Его зовут Сэмюел Медоуз, он священник, — пояснил Роджер собеседникам. Он сегодня утром напал на меня в скалах и похитил целых полчаса. С ним бы в этом качестве не справится даже Старый Моряк[6].

Инспектор и Энтони с некоторым любопытством взглянули на невысокого человека в священническом одеянии. Узнав Роджера, он благосклонно улыбнулся, весьма энергически коснулся в знак приветствия краев широкополой шляпы, но не сделал попытки заговорить.

— Пронесло! — выразительно шепнул Роджер, когда они прошли мимо. Друзья, благодарю вас.

Но инспектор не улыбнулся. Напротив, он нахмурился и дернул себя за многострадальный ус.

— Черт побери. — задумчиво сообщил он своим ботинкам, — где же я видел это лицо раньше?

Глава 11

Инспектор Морсби ведет опрос

Гластон Холл, дом сэра Генри и леди Вудторп, представлял собой лишенное архитектурных красот здание в георгианском стиле, солидно-квадратное и добротное, что так выгодно характеризовало тот период в градостроительстве. Он был расположен на девяти-десяти акрах собственной земли. Когда Роджер вместе с инспектором шел по аккуратной подъездной аллее, заходящее солнце уже окрасило его кирпичный фасад в еще более красный цвет и косыми лучами освещало обширную бархатно-зеленую лужайку, еще не обесчещенную теннисными сетками и меловыми линиями, располагавшуюся перед широкой, удобной для экипажей площадкой у подъезда.

— Клянусь Юпитером! — негромко воскликнул Роджер. — Прекрасный вид, а? Есть что-то в этих старых георгианских особняках, инспектор, что возбуждает воображение. Разве вы не видите мысленно вон там, перед подъездом, множество охотников в красных камзолах, с веселыми красными рожами, опрокидывающих огромные двухгаллонные кружки домашнего пива в ожидании начала охоты?

— Согласен, довольно весомый кусок собственности. Но в эти старые дома так легко пробраться грабителям.

Да, каждый человек имеет право на свою точку зрения.

— Интересно, почему эти старые георгианские особняки всегда вызывают в воображении охотничьи сцены? — раздумчиво сказал Роджер. — Наверное, причина в их красном цвете. Красный кирпич, красные камзолы, красные лица. Да, то был цвет времени. Что бы делал Роулендсон[7], если бы на его палитре не было красного цвета? Ему бы пришлось рисовать безносых людей.

Они подошли к порогу из белого камня, и инспектор толстым большим пальцем ткнул в кнопку не-георгианского электрического звонка.

— Так вы помните о нашем уговоре, мистер Шерингэм, не так ли? — спросил он полуизвиняющимся тоном. — Мы здесь но официальному поводу, и это я задаю вопросы.

— Но разве я не дал вам торжественного обещания, инспектор? — уязвленно заметил Роджер. — И, кроме того, я считаю необходимым вам сообщить, что в школе у меня была кличка "Устрица". "Устрица Шерингэм" — так меня всегда и называли.

— Но в шутках подчас мало истины, — пробормотал инспектор с очень простодушным видом.

Однако, прежде чем Роджер сообразил, что ответить, дверь дома открыл похожий на рыбу дворецкий.

Мало найдется в нашей стране людей, которые останутся самими собой перед рыбообразным подобием английского дворецкого. И Роджер с трудом скрыл восхищение при виде того, как инспектор совершенно невозмутимо обратился к дворецкому, похожему на дельфина (как сразу мысленно охарактеризовал Роджер появившуюся фигуру).

— Я хочу видеть мистера Колина Вудторпа, — сказал инспектор совершенно спокойно и добродушно, — он дома?

— Я наведу справки, сэр, — холодно ответствовал дельфин, придирчиво и с явным неудовольствием созерцая запылившихся в дороге посетителей, — не угодно ли вам сообщить ваши имена?

Инспектор вставил большую ступню в дверную щель:

— Не пускайте со мною в ход эти ваши тонкости, — заметил он чрезвычайно весело, — вы же и так знаете, дома ли джентльмен, которого я желаю видеть.

И молча стал сверлить дворецкого пронзительным взглядом.

Роджер с некоторым интересом наблюдал реакцию дельфина на такой стиль общения. Он открыл и быстро закрыл рот, а в глазах песочного цвета мелькнула тревога. Никогда прежде Роджеру не доводилось видеть встревоженного дворецкого, и он понимал, что вряд ли еще когда-нибудь доведется подобное увидеть.

— Да… да, он только что вернулся к обеду, — невольно выдохнул дельфин.

— Ха! — заметил с видимым удовлетворением инспектор. — Тогда, дружище, чеши побыстрей и сообщи, что с ним хотел бы поговорить о том о сем инспектор Морсби из Скотленд-Ярда. И тебе не обязательно докладывать это во всеуслышание, понял?

Дельфин явно понял намек.

— Ну и хорошо, а теперь покажи, где нам можно его подождать.

Ускоренным шагом дельфин провел их в оружейную, маленькую комнату на левой стороне большого холла. Как только дверь за ним закрылась, Роджер почтительно и крепко пожал руку инспектора.

— Теперь я понимаю, как вам удалось арестовать семнадцать вооруженных преступников в самом опасном притоне Лайм-хауза, не имея при себе ничего, кроме палки и булавки для галстука.

— Просто я не выношу важничающих дворецких, — скромно объяснил инспектор.

Роджер даже застонал от восторга.

Через две минуты в оружейную собственной персоной явился Колин Вудторп. Это был молодой человек лет двадцати шести, привлекательной наружности, светловолосый, румяный, высокий и плотного сложения. Он успел переодеться к обеду и был в сюртуке, но Роджер мысленно увидел на нем охотничьи гетры и бриджи. Молодой человек был внешне совершенно спокоен.

— Инспектор Морсби? — слегка улыбнувшись, сказал он, безошибочно обращаясь к спутнику Роджера.

— Да, это я, сэр, — подтвердил инспектор своим обычным добродушным тоном. — Извините, что беспокою вас, но долг есть долг, как вам известно. Надеюсь, ваш дворецкий не устроил переполох? Я ему не велел этого делать. Мне известно, что в названии "Скотленд-Ярд" для старых людей есть нечто неприятное.

— О нет, — рассмеялся молодой человек, — дело в том, что я был один, хотя это очень любезно с вашей стороны предупредить его. Так в чем дело, инспектор? Пожалуйста, садитесь. Сигарету?

— Что ж, спасибо, сэр, — инспектор взял сигарету из предложенного молодым человеком портсигара и уселся в удобное кожаное кресло. Роджер последовал его примеру.

Когда молодой человек тоже сел, инспектор так развернул кресло, чтобы смотреть ему прямо в лицо.

— Повторюсь, сэр, мне не хочется вас беспокоить, но мое дело к вам связано со смертью миссис Вэйн, которое я расследую.

И он сделал многозначительную паузу.

Роджер мог бы поклясться, что по лицу молодого человека скользнуло мимолетное выражение страха, но когда после секундного колебания он заговорил, голос был спокоен.

— Ах вот что? — сказал он легким тоном ("Чересчур уж легким", — подумал Роджер). — Так почему же вы пришли с этим ко мне?

Инспектор молниеносно протянул ему листок бумаги, который уже успел вынуть из кармана.

— Чтобы попросить вас объяснить, если соблаговолите, смысл этой записки, сэр, — сказал он уже довольно резко.

Колин Вудторп с любопытством начал читать и вдруг сильно покраснел.

— Где… каким образом к вам это попало? — спросил он весьма нетвердым тоном.

Инспектор вкратце пояснил, что оригинал записки был найден в скалах, где было обнаружено тело.

— И я хочу, чтобы вы мне объяснили, сэр, что сие означает? Мне не надо толковать вам о важности этого документа для нас. Вы просите даму о встрече, и в условленный день даму настигает смерть. Если свидание состоялось, то вы, очевидно, способны пролить некоторый свет на обстоятельства этой смерти. Навряд ли нужно спрашивать, состоялось ли свидание?

Молодой человек уже вполне сумел овладеть собой. Он нахмурился и положил ногу на ногу.

— Послушайте, я ничего не понимаю. Я полагал, что смерть миссис Вэйн результат несчастного случая. К такому заключению пришли после вскрытия. Почему же вы "расследуете", по вашим словам, этот случай?

— Дело в том, сэр, — как всегда благодушно заметил инспектор, — что я пришел сюда задавать вопросы, а не отвечать на них, однако я не имею ничего против, чтобы ответить на данный ваш вопрос. Смысл моих действий объясняется тем, что мы совсем не уверены, будто смерть миссис Вэйн — случайна.