Агата Кристи - Убийство Роджера Экройда
— Кто из слуг мог входить сюда вчера вечером?
— Полагаю, что горничная… приготовить постель.
— Кто она? Что вы о ней знаете?
— Она здесь недавно, — ответила миссис Экройд. — Но она хорошая простая сельская девушка.
— Я думаю, нам нужно выяснить это дело, — сказал инспектор. — Если мистер Экройд отдал деньги сам, это может иметь отношение к тайне преступления. С другими слугами все в порядке?
— О, думаю, что да.
— Раньше, ничего не пропадало?
— Нет.
— Никто не уходит или что-нибудь в этом роде?
— Уходит старшая горничная.
— Когда?
— Кажется, она заявила об уходе вчера.
— Вам?
— О, нет. Я не имею к слугам никакого отношения. Этими делами ведает мисс Рассел.
Минуты две инспектор соображал.
— Пожалуй, мне лучше переговорить с мисс Рассел, — сказал он, тряхнув головой. — И с этой девушкой Дэйл — тоже.
Пуаро и я пошли вместе с ним в комнату экономки. Мисс Рассел приняла нас в своей обычной манере.
— Элзи Дэйл служила в Фернли пять месяцев. Прекрасная девушка, расторопна в работе и очень порядочная. Хорошие рекомендации. А взять что-нибудь чужое может только самая последняя.
— А как старшая горничная?
— Она тоже превосходная девушка. Очень спокойная и благородная. Как настоящая леди. Отличная работница.
— Тогда почему же она уходит? — спросил инспектор.
Мисс Рассел поджала губы.
— Я ее не увольняла. Как я поняла, вчера днем она провинилась перед мистером Экройдом. В ее обязанности входило убирать кабинет, и она, кажется, смешала какие-то бумаги на его столе. Мистер Экройд проявил сильное раздражение, и она заявила об уходе. Это все, что я смогла понять из ее объяснений. Но, может быть, вы хотели бы поговорить с ней самой?
Инспектор согласился. Я заметил девушку еще раньше, когда она подавала во время ленча. Высокая, с густыми каштановыми волосами, стянутыми в тугой узел на затылке, и с очень спокойными серыми глазами. Она вошла по вызову экономки и стояла очень прямо, глядя на нас своими серыми глазами.
— Вы Урсула Борн? — спросил инспектор.
— Да, сэр.
— Как я понял, вы оставляете свое место?
— Да, сэр.
— Почему?
— Я смешала бумаги на столе мистера Экройда. Это его очень разозлило, и я сказала, что лучше уйду. Он ответил, чтобы я уходила как можно скорее.
— Вы были в спальне мистера Экройда вчера вечером? Убирали или еще что там?
— Нет, сэр. Это работа Элзи. Я никогда не ходила в ту часть дома.
— Должен сообщить вам, моя милая, что из комнаты мистера Экройда исчезла крупная сумма денег.
Наконец, спокойствие изменило ей. Волна румянца залила ее лицо.
— Ни о каких деньгах я ничего не знаю. Если вы думаете, что взяла их я, и поэтому мистер Экройд меня уволил, вы ошибаетесь.
— Я не обвиняю вас в том, что вы их взяли, милая девушка! — сказал инспектор. — Не нужно так краснеть.
Девушка смерила его холодным взглядом.
— Вы можете осмотреть мои вещи, — сказала она с презрением. — Но вы ничего не найдете.
Вдруг вмешался Пуаро.
— Мистер Экройд уволил вас вчера днем, или, точнее, вы уволили себя сами, не так ли? — спросил он.
Девушка кивнула.
— Сколько времени длился ваш разговор?
— Разговор?
— Да, разговор между вами и мистером Экрой-дом в кабинете?
— Я… я не знаю.
— Двадцать минут? Полчаса?
— Около этого приблизительно.
— Не дольше?
— Не дольше получаса.
— Благодарю вас, мадемуазель.
— Я с любопытством посмотрел на него. Он точными движениями пальцев переставлял несколько предметов на столе, располагая их в ряд. Глаза его сияли.
— Достаточно, — сказал инспектор.
Урсула Борн вышла.
— Сколько времени она здесь служит? — обратился инспектор к мисс Рассел. — У вас есть ее рекомендации?
Не отвечая на первый вопрос, мисс Рассел подошла к бюро, открыла один из ящиков и достала оттуда связку писем, скрепленных патентованным зажимом. Она выбрала одно из них и передала инспектору.
— Хм, рекомендация хорошая. Миссис Ричард Фоллиот из Марби Грейндж, Марби. Кто эта женщина?
— Вполне приличные провинциалы, — ответила мисс Рассел.
— Хорошо, — сказал инспектор, возвращая рекомендацию, — давайте взглянем на другую, Элзи Дейл.
Элзи Дейл, крупная красивая девушка с приятным, но немного глуповатым лицом, на наши вопросы отвечала с готовностью и сильно сокрушалась по поводу пропажи денег.
— Думаю, что здесь все в порядке, — сказал инспектор, отпустив девушку. А как насчет Паркера?
Мисс Рассел поджала губы и не ответила.
— Я чувствую, что с этим человеком не все ладно, — продолжал задумчиво инспектор. — Но беда в том, что я не вполне себе представляю, когда бы он мог воспользоваться случаем. Сразу после обеда он был занят выполнением своих обязанностей, у него достаточно хорошее алиби на весь вечер. Я знаю, так как уделил ему особое внимание. Очень вам благодарен, мисс Рассел. Пока оставим все, как есть. Вполне возможно, что мистер Экройд отдал деньги сам.
Экономка сухо попрощалась, и мы ушли. Я ушел с Пуаро.
— Интересно, — сказал я, нарушая молчание, — какие бумаги могла тронуть девушка, из-за которых так рассердился Экройд? Не может ли здесь быть какой-нибудь нити к разгадке тайны?
— Секретарь сказал, что на столе не было документов особой важности, — спокойно ответил Пуаро.
— Да, но… — я замялся.
— Вас поражает и кажется странным, что Экройд мог впасть в ярость из-за такой мелочи?
— Да, конечно.
— Но была ли это мелочь?
— Конечно, — ответил я, — мы не знаем, что это были за бумаги. Но если Реймонд сказал…
— Оставим пока мистера Реймонда в покое. Что вы думаете об этой девушке?
— О какой девушке? О служанке?
— Да, о служанке. Об Урсуле Борн.
— Она, кажется, славная девушка, — сказал я неуверенно.
Пуаро повторил мои слова, но я сделал легкое ударение на последнем слове, а он его сделал на втором.
— Она, кажется, славная девушка… да.
Потом, с минуту помолчав, он вынул что-то из кармана и дал мне.
— Посмотрите, друг мой, я вам что-то покажу. Взгляните сюда.
Он дал мне тот самый список, который утром был составлен инспектором и передан Пуаро. Следя за указательным пальцем, я увидел маленький крестик, поставленный карандашом против имени Урсулы Борн.
— Не думаете ли вы…
— Доктор Шеппард, я осмеливаюсь думать все. Может быть, Экройда убила Урсула Борн, но, признаюсь, я не вижу для этого никаких мотивов с ее стороны. А вы их видите?
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом, таким тяжелым, что мне стало не по себе.
— Вы их видите? — повторил он.
— Никаких мотивов абсолютно, — сказал я твердо.
Взгляд его смягчился. Он нахмурился.
— Поскольку шантажист был мужчина, — бормотал он невнятно и тихо сам себе, — из этого следует, что шантажист не она. Тогда…
Я кашлянул.
— Поскольку… — начал я с сомнением.
— Что? — он стал описывать возле меня круги. — Что вы хотите сказать?
— Ничего, ничего. Только то, что, говоря прямо, миссис Феррарс в своем письме упомянула личность, человека. Она не подчеркивала, что это был мужчина. Но мы с Экройдом допустили, что это был именно мужчина.
Казалось, Пуаро меня не слышал. Он снова бормотал сам себе.
— Но тогда после всего вполне возможно что… да, конечно, вполне возможно… но тогда… А! Я должен привести в порядок свои мысли. Метод, порядок — они нужны мне сейчас, как никогда. Все должно сходиться, иначе я на ложном пути.
Он внезапно замолчал и снова забегал вокруг меня.
— Где находится Марби?
— По ту сторону Кранчестера.
— Далеко?
— О! Вероятно, милях в четырнадцати.
— Не смогли бы вы туда съездить? Скажем, завтра?
— Завтра? Позвольте… завтра воскресенье. Да, я мог бы это сделать. Что вы хотите, чтобы я там сделал?
— Повидать эту миссис Фоллиот. Узнайте все, что можно, об Урсуле Борн.
— Хорошо. Но… мне не очень нравится эта работа.
— Сейчас не время создавать трудности. От этого может зависеть человеческая жизнь.
— Бедный Ральф, — сказал я со вздохом. — Но вы сами верите в то, что он невиновен?
Пуаро посмотрел на меня очень серьезно.
— Вы хотите знать правду?
— Конечно.
— Тогда я скажу вам ее. Все, мой друг, указывает на предположение, что он виновен.
— Как?! — воскликнул я.
Пуаро кивнул.
— Да, у этого глупого инспектора (а он-таки глуп) все указывает на Ральфа, Я ищу правду, а правда каждый раз приводит меня опять-таки к Ральфу Пэтону. Мотивы, представившийся случай, средства. Но я переверну все камни. Я обещал мадемуазель Флоре. Она была так уверена, малютка. Так уверена.
Глава 11
