Эрл Гарднер - Дело молчаливого партнера
— Я это получу?
Мейсон улыбнулся, крепко сжимая губы.
— Нет!
— Я совершенно уверен, что получу.
— Нет.
Гарри вынул сигару, извлек нож из жилетного кармана, не торопясь отрезал конец сигары, потом исподлобья посмотрел на Мейсона.
— Хотите одну?
— Нет, благодарю, предпочитаю сигареты.
Пивис зажег сигару и с наслаждением затянулся.
— Не думайте, что я недооцениваю вас.
— Большое спасибо.
— Может быть, как раз вы несправедливы ко мне.
— Нет, не думаю.
— Советую не прогадать. Если уж я чего-нибудь сильно захочу, то добьюсь непременно. Действую я не торопясь, но наверняка. Спешить — не в моих правилах. Я долго присматриваюсь, прежде чем чего-то захотеть. Но когда я что-то решаю, то получаю то, что хочу.
— А теперь вы хотите получить «Фолкнер Флауэр Шопс»?
— Я совсем ни у кого ничего не собираюсь отнимать и не хочу, чтобы Милдред Фолкнер выходила из дела.
— Вы полагаете, что мисс Фолкнер будет работать на вас?
— Не на меня, а на корпорацию.
— Но вы будете контролировать корпорацию?
— Да.
— Все понятно. Когда миссис Лоули заболела, вы нацелились на ее мужа, зная, что сможете сыграть на слабостях этого человека, не так ли?
— Не собираюсь отвечать на подобный вопрос.
— Понятно, что не собираетесь. Но если бы вы ответили, мы бы сэкономили время.
— Времени у меня предостаточно…
— Наверное, вы знакомы с Синдлером Коллом и с соблазнительной блондинкой Эстер Дилмейер, с которой, может быть, были даже в связи?
— Идите к черту, Мейсон, со своими предположениями.
Разговаривая с Гарри, адвокат поднял трубку и попросил соединить его с сыскным агентством Дрейка.
Ожидая ответа, Мейсон смотрел на посетителя, который сидел молча, с ничего не выражающим лицом. Он, казалось, не слышал разговора, а если и слышал, то никак не реагировал. Он продолжал покуривать сигару, холодно поглядывая вокруг из-под нависших бровей. Через несколько минут Дрейк сам подошел к телефону, и Мейсон услышал его голос на другом конце провода.
— Привет, Пол. Это Перри. У меня к тебе дело.
— Наверное, без дела бы ты не позвонил. Я уже читал об убийстве Линка в газете и Удивляюсь, что ты до сих пор не вмешался.
— Здесь у меня человек по имени Гарри Пивис, торгующий цветами и контролирующий большую часть магазинов по их розничной продаже в городе. Он намеревается заполучить контрольный пакет акций корпорации «Фолкнер Флауэр Шопс». Всего совладельцев в корпорации было трое. Одна из владелиц акций заболела и перевела свой сертификат на имя мужа. А Пивис увидел возможность заполучить его себе. Я не уверен, знаком ли Пивис с Линком или с кем-либо из его приятелей. Возможно, что в сделке участвовали Синдлер Колл, живущий в «Эверглейд Апартментс», комната двести девять, и Эстер Дилмейер, снимающая квартиру в «Молей Армз». Кто-то послал девушке прошлой ночью отравленные конфеты, начиненные вероналом. Она съела несколько штук и потеряла сознание. Теперь она находится в больнице под присмотром доктора Вильмонта. Может быть, через сутки проснется. Между прочим, у Харви Линка был партнер Клинт Мейгард. Имеет ли он отношение ко всему этому делу, не знаю.
— Все ясно, — сказал Дрейк.
— Записал все имена?
— Да.
— Тогда займись делом. Узнай, знаком ли Пивис с Коллом или мисс Дилмейер, может быть, он действовал через Линка. Постарайся узнать побольше о Пивисе и, может быть, о его связях со всем этим.
Гарри Пивис во время разговора курил и хранил ледяное молчание, словно не слышал о чем шла речь.
— Сейчас же можно приступать? — спросил Дрейк.
— Начинай немедленно, — ответил юрист и повесил трубку.
Перри отодвинул телефон, откинулся на спинку кресла, а Пивис закинул ногу на ногу, стряхнул пепел с сигары и решил заговорить.
— Сильно действует. Кто-то мог бы и взволноваться. Но только не я. Так у вас ничего не получится.
— Это всего лишь обычная работа, — заметил Мейсон. — Я просто был обязан начать с нее.
— Вы, должно быть, считаете меня дураком.
— Сделаю окончательное заключение, когда получу сведения от Дрейка.
— Не будьте ребенком, Мейсон, вы же взрослый человек.
— Хорошо, давайте говорить серьезно.
— С деньгами можно многого добиться, — начал Пивис.
— Это неоспоримый факт.
— Деньги есть у вас, они есть и у меня, и их можно легко потратить.
— К чему вы клоните, не понимаю.
— Вероятно, вам все-таки было бы лучше деньги сберечь.
— Почему?
— Чтобы употребить с большей пользой. Вот вы наняли детектива. Я тоже могу нанять хороших детективов, хоть целый выводок.
— Ну и что?
— Если коротко, я могу доказать, что Милдред Фолкнер приехала к Линку. Она нашла дверь квартиры приоткрытой, а войдя, увидела на полу тело. На столе лежали бумаги, среди них сертификат. Подумав, что он оказался у Линка незаконно, она взяла сертификат и ушла. Теперь же, когда я все рассказал, как вы думаете, где окажется Милдред, если мне удастся все это доказать? Все здесь изложенное — моя версия. Двигайтесь дальше и попробуйте предложить что-нибудь новенькое.
— Хочу послушать вас. Продолжайте, пожалуйста.
— Хорошо. Буду продолжать. Я смогу, например, посадить мисс в тюрьму, обвинив в убийстве, что понятно любому гораздо менее умному, чем я и даже чем вы. Но мне это ни к чему, не то чтобы не выгодно, а просто не нужно. Мой интерес к «Фолкнер Флауэр Шопс» состоит не только в том, что они приносят большую прибыль, но и в том, что я хочу, чтобы Милдред работала со мной.
— Зачем? — спросил Перри удивленно.
Пивис, поймав взгляд адвоката, медленно произнес:
— Есть кое-что другое, что для меня очень важно.
Теперь уже Мейсон задумчиво уставился на пресс-папье, обдумывая сказанное.
А гость нерешительно продолжал исповедоваться:
— Вы, конечно, меня понимаете?
— Да. И что вы собираетесь делать в этом направлении?
— Еще не знаю.
— Когда же будете знать?
— Пока ничего не могу ответить на это.
Наконец Пивис встал, собираясь уходить.
— Ладно, я бизнесмен и вы бизнесмен, дальше будет видно.
— Можно еще один вопрос? — остановил его юрист.
— В чем дело?
— Милдред Фолкнер знает ваши намерения?
В серо-голубых глазах, которые встретили взгляд Мейсона, отразилось страдание.
— Нет, и ничего не узнает, пока я сам не скажу ей. Все будет сказано в нужное время и нужным образом. Вам я признался только для того, чтобы вы меня лучше поняли.
— Благодарю за откровенность, — сказал Перри.
— Номер моего телефона в книге. — Подойдя к двери, Пивис обернулся и мрачно взглянул на адвоката, однако голос его прозвучал спокойно: — Точно не скажу, но, если мы не договоримся, могут выйти неприятности. Если дело закрутится, боюсь, оно будет не похоже на те, в которых вы участвовали до сих пор. До свидания.
— Прощайте, — ответил адвокат.
В двенадцать тридцать пять позвонила Делла Стрит.
— Алло, шеф. Я в телефонной будке отеля. Только что разменяла один из стодолларовых чеков.
— Есть неприятности?
— Пока нет.
— Я позавтракаю, не отходя от телефона. Если возникнут какие-нибудь трудности, звоните. Я не выйду из офиса ни при каких обстоятельствах, пока не узнаю, что у вас все в порядке. Хорошо бы все завершить к трем часам.
— Сколько чеков нужно разменять?
— Четыре или пять, постарайтесь вызвать подозрение.
— Хорошо. Сделаю все как надо.
Мейсон позвонил в ресторан и заказал бутерброды и кофе. В час тридцать Делла снова позвонила.
— В двух универсальных магазинах, по двадцать долларов в каждом. Все в порядке. Теперь готовлюсь разменять один большой чек.
— Так и продолжайте, жду здесь.
Перри вызвал телефонистку и попросил не соединять его ни с одним из клиентов:
— Сегодня я никого не приму. Мой телефон должен быть свободен, так как я жду звонка от Деллы Стрит. Это может быть очень важно.
Мейсон положил трубку, зажег сигарету, раза четыре затянулся и бросил, через полминуты взял вторую. Потом поднялся и начал ходить по кабинету, время от времени посматривая на наручные часы. Послышался робкий стук в дверь, и в комнату вошла телефонистка.
— Мистер Клинт Мейгард говорит, что ему очень нужно видеть вас по важному делу.
— Сегодня я его не приму. Возвращайтесь к себе.
Женщина попятилась из комнаты, но через минуту вернулась.
— Мистер Мейгард просил передать вам эту записку, — и она протянула бумажку юристу.
В записке значилось: «У вас есть обязательства перед клиенткой. Если вы откажетесь принять меня прямо сейчас, у нее будут крупные неприятности. Подумайте об этом».
Мейсон смял бумажку в комок, бросил в мусорную корзинку, взял трубку и проговорил:
