Агата Кристи - Чего стоит жемчужина
Он вытащил из кармана кусок пластилина, прилепил немного на поверхность стола, смазал вазелином и приложил сверху печатку. Затем перочинным ножом аккуратно поддел квадратик пластилина и показал остальным.
— Видите? — сказал он.
Описанная им сценка отчетливо предстала их взорам.
На мгновение всех захватило очарование прошлого. И тут снаружи донесся грубый, лишенный всякой музыкальности голос мистера Бланделла.
— Послушайте, вы, черномазые! Перетащите-ка мои вещи из этой чертовой пещеры в какую-нибудь палатку! Эти невидимки так кусаются, что я глаз не сомкну.
— Невидимки? — вопросил сэр Доналд.
— Вероятно, песчаные мухи, — произнес доктор Карвер.
— Я предпочитаю «невидимки», — сказал мистер Паркер Пайн. — Это более емкое название, наводящее на размышления.
На следующий день, после всевозможных восклицаний, в путь тронулись рано. «Розово-красный» город и впрямь казался капризом, придуманным Природой, когда она пребывала в самом экстравагантном в цветистом настроении. Шли медленно поскольку доктор Карвер не отрывал глаз от земли, иногда останавливаясь, чтобы поднять какой-нибудь небольшой предмет.
— Сразу видно — археолог, — сказал полковник Дюбоск, улыбаясь. — Ни небо, ни холмы, ни красоты природы его не трогают. Он идет, опустив голову, и что-то высматривает.
— Да, но что именно? — спросила Кэрол. — Что это за вещицы вы подбираете, доктор Карвер?
С улыбкой археолог показал ей два-три грязных черепка.
— Этот мусор?! — презрительно отозвалась Кэрол.
— Гончарные изделия интереснее золота, — сказал доктор Карвер.
Кэрол с сомнением посмотрела на него.
Они круто повернули и прошли две или три вырезанные в камне гробницы. Подъем был довольно трудный. Проводники-бедуины шли впереди, без особого труда взбираясь на крутые склоны и даже не глядя в глубокую пропасть. Кэрол страшно побледнела. Один из проводников наклонился и протянул ей руку Херст прыгнул и оказался рядом с ней, отгородив ее своей тростью, будто перилами. Она одарила его благодарным взглядом, а мгновение спустя уже стояла в полной безопасности на широкой каменистой тропе. За ней неторопливо последовали другие. Солнце уже поднялось высоко, давала о себе знать жара.
Наконец они вышли на широкое плато, откуда к вершине вел легкий подъем. Бланделл сделал знак гиду, что они поднимутся сами. Бедуины устроились поудобней у камней и закурили. Через несколько коротких минут остальные взобрались на огромный квадратный камень на вершине.
Это было любопытное, совершенно голое место, откуда открывался удивительный вид на долину. Они стояли на прямоугольной площадке, где в камне были вырезаны углубления и нечто вроде жертвенного алтаря.
— Великолепное место для жертвоприношений! — с энтузиазмом воскликнула Кэрол. — Но до чего ж, наверное, трудно и долго было поднимать сюда жертву.
— Первоначально сюда вела извилистая горная дорога, — объяснил доктор Карвер. — Мы увидим, что от нее осталось, когда будем спускаться с другой стороны.
Они постояли и поговорили. Вдруг что-то еле слышно дзинькнуло, и доктор Карвер сказал:
— По-моему, у вас снова упала сережка, мисс Бланделл.
Кэрол стукнула себя по уху.
— Господи, и правда!
Дюбоск и Херст принялись искать.
— Она должна быть где-то здесь, — сказал француз. — Вряд ли она куда закатилась, тут и катиться-то ей некуда. Это место напоминает каменную коробку.
— А она не могла закатиться в трещину? — спросила Кэрол.
— Здесь нет ни одной трещины, — заметил мистер Паркер Пайи. — Сами видите. Поверхность совершенно гладкая. Ага, вы что-то нашли, полковник?
— Всего лишь камешек, — с улыбкой ответил Дюбоск и выбросил его.
Постепенно в поисках сережки возобладало иное настроение, появилась какая-то напряженность. Слов этих никто не произносил, зато думали о них все: восемьдесят тысяч долларов!
— А ты уверена, что серьга была на тебе, Кэрол? — резко спросил ее отец. — Может, ты потеряла ее во время подъема?
— Она была у меня, когда мы взошли на это плато, — ответила Кэрол. — В этом я уверена, так как доктор Карвер подсказал мне, что серьга может упасть, и подкрутил зажим. Правда же, доктор?
Доктор Карвер кивнул, а сэр Доналд выразил вслух мысли всех присутствующих:
— Весьма неприятное дело, мистер Бланделл. Вечером вы назвали нам цену этих серёг. Одна из них — и то уже целое состояние. Если серьгу не найдут, а похоже, так оно и будет, все мы окажемся под подозрением.
— А я, например, прошу, чтобы меня обыскали, — заявил полковник Дюбоск. — И даже не прошу, а настаиваю.
— И меня обыщите, — сказал Херст — голос у него прозвучал довольно резко.
— А как считают другие? — спросил сэр Доналд.
— Что за вопрос, — сказал мистер Паркер Пайн.
— Превосходная идея, — согласился доктор Карвер.
— Я тоже с вами, джентльмены, — произнес мистер Бланделл. — У меня есть на то основания, но я не стану о них говорить.
— Разумеется, мистер Бланделл, как вам будет угодно, — учтиво сказал сэр Доналд.
— Кэрол, дорогая, спустись к гидам и подожди нас там.
Не сказав ни слова девушка ушла, лицо помрачневшее, напряженное. Во взгляде ее сквозило какое-то отчаяние, что не укрылось по крайней мере от одного из экскурсантов. Ему очень хотелось узнать, что за всем этим кроется.
Начался обыск — тщательный, безжалостный и… безрезультатный. Одно установили наверняка: жемчужины ни у кого не оказалось. Спускаясь вниз, все были в подавленном настроении.
Мистер Паркер Пайн как раз закончил одеваться к ленчу, когда у входа в его палатку возникла чья-то фигура.
— Мистер Пайн, можно к вам?
— Пожалуйста, молодая леди, будьте добры.
Кэрол вошла и села на кровать. На лице у нее было то же самое мрачное выражение, что и утром на плато.
— Вы вроде бы помогаете несчастливцам, попавшим в беду, так ведь? — спросила она.
— Я в отпуске, мисс Бланделл, и делами сейчас не занимаюсь.
— Ну а этим займетесь, — спокойно сказала девушка. — Послушайте, мистер Пайн, я сейчас несчастна как никто другой.
— И что же вас тревожит? Это дело с сережкой?
— Вы угадали — именно оно. Джим Херст не брал ее, мистер Пайн. Я знаю, что не брал.
— Я не совсем вас понимаю, мисс Бланделл. С чего бы это кому-то думать, будто он ее взял?
— Из-за его прошлого. Когда-то Джим Херст был вором, мистер Пайн. Его поймали в нашем доме. Я… я его пожалела. Он был так молод и в таком отчаянии.
«И такой симпатичный», — подумал мистер Паркер Пайн.
— Я уговорила отца дать ему возможность исправиться. Ради меня отец готов на все. Ну, он дал Джиму шанс, и Джим исправился. Сейчас отец во всем полагается на него и доверяет ему все свои деловые тайны. И в конце концов он станет нам совсем близким — или стал бы, кабы не это дело.
— Когда вы говорите «стать близким»?..
— Я имею в виду, что я хочу выйти замуж за Джима, а он хочет жениться на мне.
— А как же сэр Доналд?
— Сэр Доналд — это папина идея. Он не для меня. Неужто вы полагаете, что я вышла бы за чучело гороховое вроде сэра Доналда?
Не высказав своей точки зрения по поводу подобной характеристики молодого англичанина, мистер Паркер Пайн спросил:
— А что думает сам сэр Доналд?
— Смею сказать, сэр Доналд полагает, что я вполне подойду для его обедневшего поместья, — сказала Кэрол с презрением.
Мистер Паркер Пайн задумался.
— Я хотел бы спросить вас вот о чем, — заговорил он. — Вчера вечером было сделано замечание: «Вор всегда останется вором».
Девушка кивнула.
— Теперь я понимаю, почему это замечание вызвало замешательство.
— Да. Джиму стало неловко — так же, как и нам с папой. Я страшно перепугалась, как бы Джим чем-нибудь себя не выдал, и заговорила о первом же, что пришло мне в голову.
Мистер Паркер Пайн задумчиво кивнул, затем спросил:
— А почему ваш отец настаивал сегодня на обыске?
— Как?! Вы не догадались? А я догадалась. Папа решил, что я еще, чего доброго, подумаю, будто все это специально подстроено против Джима. Видите ли, папе безумно хочется, чтобы я вышла за этого англичанина. Ну, вот он и хотел показать мне, что ничего он против Джима не подстраивал.
— Боже мой, — сказал мистер Паркер Пайн, — ваше сообщение проливает свет на общую картину, однако не дает ничего для данного расследования.
— И вы не собираетесь прислать нам чек для оплаты?
— Нет-нет, что вы. — Он помолчал, затем спросил: — А что именно я должен для вас сделать, мисс Кэрол?
— Доказать, что жемчужину взял не Джим.
— А что если — вы уж меня простите — все-таки взял?
— Если вы так думаете, вы глубоко заблуждаетесь.
— Да, но внимательно ли вы рассмотрели это дело? А вам не кажется, что эта жемчужина может оказаться неожиданным искушением для мистера Херста? Продав ее, он мог бы выручить крупную сумму и заложить основу, которая, скажем, даст ему возможность играть на бирже, стать независимым, с тем чтобы можно было жениться на вас даже без согласия вашего отца.
