Эжен Шаветт - Сбежавший нотариус
Значит, не случайно, не без умысла он рассказал эту новость. Это было хорошо продуманное известие, последствия которого он предвидел. Тетка тотчас воскликнула с наигранной веселостью: «У меня руки точно ватные сегодня, стакан так и выскользнул из них!»
Мне, хорошо знавшему почтенную женщину, эта веселость показалась фальшью. Я слышал легкую дрожь в ее голосе, когда она спросила: «Значит, этот Бержерон богат? Ведь замок стоит немалых денег!» Среди гостей находился сборщик податей, который поспешил сказать: «Да, очень богат, если это тот, о ком я думаю». И, повернувшись ко мне, он продолжал: «Вы, господин Морер, также должны знать его».
Я увидел тревожный взгляд тетки, устремленный на меня. Она, казалось, боялась моего ответа.
«Впервые слышу об этом господине. Почему вы полагаете, что я должен его знать?» — спросил я. «Потому что ваш отец долго служил под его начальством», — объяснил сборщик.
Мне показалось, что у тетки вырвался вздох облегчения. Она переглянулась с Реноденом. Голос ее звучал спокойнее, когда она заговорила вновь: «Если не знаком, то познакомится. Я полагаю, что новый владелец замка навестит соседей». — «Я думаю, любезный друг, что он явится к вам с визитом не далее как завтра», — сказал нотариус и вновь выразительно посмотрел на тетку. «Завтра так завтра. Встретим вашего богача как подобает». — «Богача! — повторил нотариус. — Да, господин Бержерон богат… и даже очень. Кроме его собственного состояния, большое состояние было и у его жены. После всех наследств, полученных ею, она, умирая, должна была оставить громадное состояние». — «Так он вдовец?» — спросил мэр, который также был в числе гостей. «Да, вдовец, и имеет одну дочь». — «Богатый… и наверняка скупой?» — допрашивал любопытный мэр. «Нет-нет, — ответил сборщик. — Господин Бержерон всегда слыл человеком очень щедрым. Он великодушен, как и все…» — «Как все… кто? — наперебой стали спрашивать гости, заметив, что рассказчик колеблется. — Продолжайте, мы здесь все свои, все останется между нами. Как кто?» — «Как и все охотники до женского пола», — сознался побежденный сборщик. «А, так он любитель женского пола?» — сардонически заметил мэр. «Говорят, что да! Обратите внимание, я лишь передаю вам слухи, сам я ничего не знаю», — сказал сборщик, желая выгородить себя. «Нет дыма без огня… К тому же он так богат, что может позволить себе всяческие прихоти, этот вдовец. В особенности если он еще не стар. Сколько ему лет?» — спросил мэр. «Около шестидесяти». — «А его дочери?» — «Около двадцати. Я удивляюсь, что при таком состоянии отец до сих пор еще не выдал ее замуж», — заметил сборщик. «Да, учитывая только состояние ее матери, у нее большое приданое», — хмыкнул мэр.
Когда гости разошлись, между теткой и нотариусом состоялся короткий разговор, из которого я услышал только последнюю фразу, когда подошел пожать руку Ренодена.
«Не бойтесь ничего… я здесь», — промолвил он.
XIV
На следующее утро тетушка была озабочена и молчалива. Ежеминутно она смотрела на часы. Около двух пополудни у решетки раздался звонок. От решетки к дому вела липовая аллея длиной метров тридцать. Пока посетители проходили это расстояние, тетушка, обыкновенно смотревшая на них из-за опущенной гардины, решала, друзья это или враги, принимать или не принимать их. И на этот раз, услышав звонок, она немедленно отправилась на свой наблюдательный пост.
«Подойди сюда», — сказала она мне резко.
Я присоединился к ней в ту минуту, как садовник отпирал дверь, чтобы впустить какого-то господина и девушку редкой красоты. Мужчина был высок, худощав и довольно изысканно одет. Его суровое, бледное лицо с правильными чертами казалось вырезанным из мрамора, до того оно было неподвижно. Жизнь обнаруживалась лишь во взоре — угрюмом, жестком и остром, будто клинок.
Как только он показался в конце аллеи, тетушка положила свою руку на мою. Я почувствовал, как она дрожит, и взглянул в ее лицо. С плотно сжатыми губами, бледная как мертвец, она смотрела на прибывших. В глазах ее горела дикая ненависть.
«Запомни этого человека, — прошептала она глухим голосом, — и ежечасно, ежеминутно повторяй себе, что это последний из негодяев, которого нельзя щадить, и ты имеешь полное право на мщение, слышишь?»
Следы волнения исчезли с лица тетушки, когда она велела пригласить гостей в салон. Потом она взяла меня за руку и сказала: «Пойдем! Ты должен разделить мои тяготы. Пока я буду занимать папеньку, ты полюбезничаешь с дочкой».
Я был так удивлен только что происшедшей сценой, что вместо того, чтобы идти с теткой, воспротивился ее желанию и остался на месте. Она обернулась, посмотрела мне в лицо, угадала, о чем я хотел спросить ее, и решительным тоном произнесла: «Я забылась и сказала слишком многое. Реноден объяснит тебе все после моей смерти. Теперь, поскольку ты предупрежден, остерегайся этих людей, не доверяй им. Пойдем, нас ждут».
Я слишком хорошо знал характер тетушки и был уверен, что мне не вытянуть из нее больше ни слова. Тогда я покорно последовал за ней. Мадемуазель Бержерон сидела у фортепьяно и перелистывала лежавшие на нем ноты. Отец ее стоял у окна спиной к нам и глядел в сад.
Безупречным поклоном и улыбкой тетушка поприветствовала своих гостей. Она болтала без умолку, предлагала вновь прибывшим свои услуги и помощь во всем, что им может понадобиться. И наконец, указывая на меня, сказала: «Я не стану расхваливать знания этого врача, потому что не хочу смущать его. Честь имею представить вам доктора Морера, моего племянника».
Господин Бержерон холодно и серьезно благодарил тетушку за всякое сведение, ничем не выдавая, что прежде знал особу, к которой приехал с визитом. Имя моей тетушки, которое он вносил в список своих соседей, казалось, ни о чем не говорило ему. Но, когда тетушка представила ему меня как своего племянника, взор Бержерона оживился и с недоверием остановился на мне. Потом взгляд его несколько прояснился, и он, приблизившись ко мне с улыбкой на устах, любезно промолвил: «Очень рад буду прибегнуть к вашей помощи, доктор, здоровье мое расстроено. Могу я просить вас пожаловать завтра ко мне в замок?»
Прежде чем ответить, я посмотрел на тетку. Она взглядом велела мне принять приглашение.
«В котором часу?» — спросил я. «Утром, если угодно».
«Вы находите, что я должен завтра отправиться в замок?» — спросил я у тетки, когда гости ушли. Она притворилась удивленной: «Почему бы и нет?» — «Однако после того, что вы мне говорили об этом человеке…» — «Доктор обязан помогать всем страждущим, — заявила она серьезным тоном и напустила на себя важный вид, но не выдержала и, рассмеявшись, прибавила: — Как бы то ни было, ты теперь свободно можешь входить в замок».
Я не успел выйти, как она опять позвала меня. «Кстати, если ты будешь проходить мимо конторы Ренодена, зайди, пожалуйста, к нему и попроси, чтобы он пришел вечером сыграть партию в пикет. Он три дня назад обыграл меня, и я хочу отыграться».
Тетушке, очевидно, не терпелось рассказать Ренодену о посещении господина Бержерона, реванш был лишь предлогом. Час спустя я был у нотариуса. Тот провожал какого-то молодого человека, которого, как я узнал позже, звали маркизом де Монжёзом. Остановившись возле ворот, я случайно услышал слова маркиза, сказанные в ту минуту, как он садился в экипаж:
«Поистине, милый нотариус, это непростительно! Я вам двадцать раз говорил, что замок Кланжи мне очень нравится. Но его забрали у меня из-под носа! Я заплатил бы за него, сколько бы ни попросили!» — «Клянусь вам, господин маркиз, что эта продажа совершена в тайне. Я узнал о ней уже после того, как сделка была заключена». — «Ах, я долго буду сожалеть об упущенном случае», — вздохнул маркиз де Монжёз. «Кто знает, вероятно, вам еще представится случай купить замок. Новому владельцу может здесь не понравиться, или он умрет… или посчитает поместье слишком большим для себя одного, когда выдаст дочь замуж». — «Так, значит, у него есть дочь, которую ему предстоит выдать замуж?» — «Да, прелестная девушка двадцати лет». — «С хорошим приданым?» — «Говорят, что ей досталось большое состояние от матери», — заметил нотариус. «Так-так! — воскликнул маркиз, воспрянув духом. — Вот средство приобрести замок! Вы непременно должны этим заняться». — «Если вы меня на то уполномочите, господин маркиз. Я все узнаю и сообщу вам о положении дел…»
Маркиз показался мне человеком предусмотрительным, ибо он сказал: «Если все сложится, любезный господин Реноден, то вы, мой нотариус, должны охранять единственно мои интересы. Невеста и ее родитель пускай наймут другого нотариуса… Итак, решено! За неимением лучшего мы попытаемся таким способом приобрести замок Кланжи», — произнес маркиз на прощание.
Когда Реноден вернулся, я передал ему поручение тетки. «Приду непременно», — заявил он с готовностью, когда я после упоминания о пикете сообщил ему про визит Бержерона.
