Рекс Стаут - Второе признание

— Весьма прискорбная, — повторил он.

Никого из обитателей дома не стали держать всю ночь — даже меня, нашедшего тело. Первой прибыла полиция штата, за ними — двое местных ищеек из Уайт-Плейнса, они дотошно, но без грубости, всех допросили и предложили идти спать — всем, кроме меня. Меня выделили из общей массы не только потому, что я нашел тело, — хотя это уже серьезная причина — просто на месте лейтенанта Кона Нунана я бы сделал то же самое, не упустил случая копнуть поглубже. Он работал в полиции штата и до конца жизни не забудет, как я помог Вулфу сделать из него осла в деле Питкэрна. Прибавьте сюда, что на роду ему было написано служить охранником на рабовладельческой ферме, но судьба по ошибке забросила его совсем в другую страну, и вы поймете, какие мысли забродили у него в голове, когда, приехав сюда, он увидел Вулфа и меня. Он был горько разочарован, узнав, что Вулфа нанял Сперлинг, — как ни крути, а надо помнить о вежливости. Это был кряжистый, высоченный здоровяк, обожал свою форму и считал себя совершенно неотразимым. Около двух часов один из окружных орлов — старшим здесь на самом деле был он, потому что труп обнаружили не на шоссе, принадлежавшем штату, а на территории округа — отпустил меня спать.

Проспав пять часов, я оделся, спустился вниз и позавтракал вместе со Сперлингом, Джимми и Полом Эмерсоном. Эмерсон выглядел обычным кислятиной, но уверял, что чувствует себя прекрасно, ибо попал в столь необычные обстоятельства. Он якобы не помнил, когда последний раз крепко спал, — изводит бессонница — но в прошлую ночь вырубился мгновенно, едва голова коснулась подушки, и спал без задних ног. Видимо, заключил он, перед сном ему требуется стимулятор в виде убийства, только где взять его так часто? Джимми предпринимал робкие попытки разрядить обстановку, рассказывал дурацкие анекдоты, но Сперлинг его не слушал, а я торопился покончить с едой, чтобы отнести поднос с завтраком в комнату Вулфа.

Оттуда я позвонил Фрицу и узнал, что Энди с компанией уже трудятся на крыше и все идет как положено. Я сказал, что не знаю, когда мы объявимся, Солу велел быть на связи, но если он хочет подышать свежим воздухом, возражений нет. Я рассудил так: ему и Рут больше ничего не угрожает, а раз Рони умер, то опознать в них бандитов не сможет никто, кроме меня. Еще я сказал Солу, что нелепый случай отнял жизнь у друга семьи Сперлингов, и Сол, как впоследствии и Арчер, заметил, что это весьма прискорбно.

Тем временем Вулф расправился с содержимым подноса, я отнес его вниз и огляделся. Медлин на западной террасе поглощала клубнику, тост и кофе, дул утренний ветерок, и на ее плечи была накинута кофта. Видно было, что в отличие от Пола Эмерсона, убийства отнюдь не влияют на ее сон благотворно. Еще раньше у меня возник любопытный вопрос: как поведут себя ее глаза без специальной команды мозга, когда мозгу будет совсем не до этого? Какими я увижу ее глаза: широко распахнутыми или полузакрытыми? Оказалось, что широко распахнутыми, хотя веки набухли, а белки глаз слегка затуманились.

Медлин сообщила: пока я был наверху, здесь кое-что произошло. Приехали окружной прокурор Арчер и глава местных детективов Бен Дайкс, сейчас они сидят в библиотеке со Сперлингом. Помощник окружного прокурора беседует с Гвен в ее комнате. Миссис Сперлинг с сильной мигренью осталась в постели. Джимми пошел в гараж, хотел сгонять по своим делам в Маунт Киско, но не тут-то было — пять машин Сперлингов еще не прошли официальной проверки. Пол и Конни Эмерсон решили было, что в сложившихся обстоятельствах гости дома — это ненужная обуза и им лучше уехать, но Бен Дайкс настойчиво попросил их остаться; к тому же их машина тоже пока не прошла официальной проверки. Какой-то лихой журналист из Нью-Йорка пробрался к самому дому, перемахнув через забор и добравшись леском до лужайки, но там его отловил полицейский штата.

Похоже, визит полиции отнюдь не пройдет на уровне «здравствуйте — до свиданья», несмотря на размер дома, участка, диковинные деревья, кусты и три тысячи роз. Я оставил Медлин на террасе допивать третью чашку кофе, а сам пошел к стоянке позади живой изгороди, где я запарковал мой седан. Он был на месте, а рядом два ученых типа из лаборатории знакомились с ним поближе. Я понаблюдал за ними некоторое время, не удостоившись толком и взгляда с их стороны, потом пошел дальше. Я уже сворачивал за угол, когда сообразил — чего-то не хватает. А как сюда добрались все эти законники? Пешком что ли? Или верхом? Интересно. Я обошел дом и двинул вниз по подъездной дорожке. В свете яркого июньского солнца пейзаж оказался совершенно не таким, как во время моей вечерней прогулки с Медлин. Сама дорожка была идеально гладкой, а вчера вечером я и шага не мог сделать, чтобы не наступить ей на мозоль или бородавку.

Подойдя к мостику через ручей, я получил ответ на свой вопрос. В пятнадцати шагах от мостика по эту сторону ручья прямо посреди дороги стояла машина, другую оставили непосредственно на мосту. Ученая братия ползала на карачках возле обочины, в пространстве между двумя машинами. Значит, вчера ночью они что-то нашли и хотели сохранить это «что-то» для дневного осмотра, а посему перекрыли проезд, в том числе и для машины окружного прокурора. Что ж, за это их можно похвалить. Меня всегда обуревала жажда знаний, поэтому я подошел поближе и принялся с глубочайшим интересом наблюдать за их манипуляциями. Один из них, видимо, не ученый, а начальник — он просто стоял и смотрел, — обратился ко мне с вопросом:

— Собираете улики?

— Нет, сэр, — ответил я. — Просто учуял запах крови, а мой дедушка был людоед.

— А-а, понятно, хохмач. Вы нам здесь не нужны. Гуляйте.

Желания вступать в спор у меня не было, я просто продолжал стоять и смотреть. Самое малое минут через десять он напомнил:

— Я же сказал: «Гуляйте».

— Да, я слышал. Я подумал, вы шутите: у меня есть друг-адвокат, и я знаю, что пока никакого закона не нарушил, и вообще это как-то глупо, — я откинул голову и дважды потянул носом воздух. — Куриная кровь. Ее явно пролил петушок, страдавший катаром верхних дыхательных путей. По правде говоря, я детектив.

У меня возникло желание пойти глянуть в кусты, где я нашел Рони, — сегодня это место казалось куда ближе к дороге, чем вчера вечером, — но я подавил это желание, не ровен час, вспыхнет серьезная свара, а новые враги мне сейчас ни к чему. Начальник яростно скалился на меня. Я дружелюбно ему улыбнулся и вернулся к дому.

Преодолев три ступеньки, я поднялся на широкую террасу перед домом, и навстречу мне шагнул официальный представитель властей штата, одетый в форму.

— Вы Гудвин?

Пришлось в этом сознаться.

Он мотнул головой в сторону:

— Вас ждут в доме.

Я вошел, пересек вестибюль и оказался в холле. Проходившая мимо Медлин увидела меня и остановилась:

— Вас ищет ваш босс.

— А-а, слизняк. Где он, наверху?

— Нет, в библиотеке. Они послали за ним и вас жаждут заполучить тоже.

Я отправился в библиотеку.

На сей раз Вулф не восседал в лучшем кресле — видимо, когда он вошел в комнату, оно уже было отдано Кливленду Арчеру. Но и Вулфу досталось вполне сносное, к тому же на маленьком столике у его локтя красовался поднос со стаканом и двумя бутылками пива. Сперлинг стоял, но когда я подтащил кресло и присоединился к собравшимся, уселся тоже. Арчер, сидевший за столиком с какими-то бумагами, живо вспомнил, что мы уже встречались, понимая: вдруг мне взбредет в голову купить участок земли в Вестчестере и получить в этом округе право голоса?

Вулф сказал, что у Арчера есть ко мне вопросы.

Арчер, в котором не было ни капли воинственности, кивнул мне:

— Да, я хочу кое во что внести полную ясность. В воскресенье вечером на вас и Рони устроили засаду в районе Хотчкисс-роуд.

Интонация не была вопросительной, но я горел желанием помочь и с готовностью это подтвердил.

— Понимаете, это совпадение, — объяснил Арчер. — В воскресенье вечером его огрели по голове и ограбили, а в понедельник вечером задавили насмерть машиной. Какая-то эпидемия насилия. Отсюда возникает вопрос: нет ли здесь связи?

— Если этот вопрос ко мне, то мне про такую связь ничего не известно.

— Допускаю. Но имеются обстоятельства… не скажу «подозрительные», но, во всяком случае, немного странные. Когда вы сообщили о случившемся в полицию штата, вы назвали неверное имя и дали неправильный адрес.

— Я сказал, что я — Гудвин.

— Не увиливай, — буркнул Вулф, наливая себе пиво.

— Наверное, вы знаете, — сказал я Арчеру, — что меня прислал сюда мистер Вулф, мой босс, и что мы с мистером Сперлингом договорились, как именно я представлюсь его семье и гостям. Когда я сообщал о случившемся полиции, Рони стоял рядом, и я подумал: не стоит окончательно сбивать его с толку, у него в голове и так сумятица.