Найо Марш - Премьера убийства
— Послушай, Адам, с каких это пор ты стал комедиантом при моей гримерной?
— Бог с тобой, я просто пытаюсь скрасить тебе неприятный момент вползания в платье, которое никак не желает сходиться в талии…
Мисс Гамильтон не успела оскорбиться, как в коридоре закричали:
— Последний акт, пожалуйста! Последний акт, актеры приглашаются на сцену!..
— Я готова, пошли, Адам, — только и сказала мисс Гамильтон, и они оба вышли.
Мартина осталась одна, собрала необходимые веши и направилась в маленькую гримерную у самой сцены. Здесь она снова могла слышать голоса актеров.
* * *Последний выход Беннингтона заканчивался самоубийством его героя — уже после ухода того со сцены. Джейко обеспечивал шумовой эффект револьверного выстрела и теперь, стоя за кулисами, ревниво наблюдал за тем, чтобы грохот прозвучал именно в нужный момент и достаточно убедительно. Все прошло гладко, раздался громкий хлопок, и Мартина, сидевшая за тоненькой перегородкой, ощутила запах пороховой гари.
Где-то рядом явно стоял и сам Беннингтон. Мартина слышала его бормотание.
— О черт, это меня просто выводит из себя, прошипел Бен. — Дай сигарету. Джейко!
Последовала пауза. Чиркнула спичка, и Беннингтон добавил:
— Пойдем-ка ко мне в комнату, вмажем по рюмахе…
— Спасибо, старик, только давай не сейчас, — прошептал в ответ Джейко. — Занавес опускают через пять минут.
— Подумаешь… Наш Великий Актер и наш Знаменитый Драматург произнесут заключительное слово и без меня… Как у меня получилось на сей раз, Джейко?
— Неужели актеру можно сказать, как он играл, без употребления самых лестных фраз? Брось, Бен, что я могу тебе сказать? Ты всегда был умен и хорош на сцене, и сегодня — как всегда. Только мне показалось, что ты играешь не очень ровно…
Мартина услышала, как Бен хмыкнул:
— Ничего, мне еще завтра предстоит работенка! Поберегу силы для премьеры…
За перегородкой раздался чей-то глубокий вздох, очевидно Джейко, потому что Беннингтон произнес:
— Да ладно тебе кукситься! Все нормально. Малышка вполне справилась…
Джейко промолчал, и Беннингтон повторил:
— Ты не согласен?
— Ну почему же, почему же, — вяло запротестовал Джейко.
На сцене близилась развязка. Голоса Элен Гамильтон и Адама Пула звучали все напряженнее, все более страстно. За кулисами прошел мальчик-рассыльный, выкликая: «Будьте готовы дать занавес! Будьте готовы дать занавес!»
Мартина встала со стула. Стул отчаянно скрипнул. За перегородкой возникла краткая пауза.
— Мне плевать, если она меня слышит! — громко сказал Беннингтон. — Погоди, Джейко. Побудь здесь. Я же спросил тебя, что ты думаешь об игре Гаи. У нее все в порядке, не так ли?
— Да-да. Извини, мне надо идти.
— Нет уж, погоди. Если никто за нее не вступится, а этот болван Знаменитый Драматург снова станет цепляться к малышке, я сам возьмусь за дело и покажу ему, где раки зимуют!
— Ты только усугубишь всю склоку, причем перед самой премьерой. Лучше этого не делать.
— Я не могу стоять и смотреть, как ее обижают! Нет уж! А ты — я понимаю, кстати, что именно ты приютил эту загадочную особочку…
— Пока, Бен! Я пошел, извини.
— Погоди. У тебя времени навалом.
Мартина поняла, что Беннингтон загородил проход Джейко.
— Я говорю об этой чертовой костюмерше-актриске! — прошипел Бен. — О нашей Мисс Икс…
— Ты оригинален в выборе прозвищ, дорогой Бен.
— Называй ее как хочешь! Но кто же она? Кто? Как будто наш Адам снова стал маленьким и притом превратился в девочку!
— Спокойнее, Бен, спокойнее.
— Я сам спрошу Адама, мне начхать! Да и не только об этом! У меня к нему вообще масса вопросов! Ты думаешь, мне нравится мое идиотское положение?
— Тише, Бен, они гам подходят к самой развязке, дан послушать! Уже кончается.
— Нет, ты меня послушай! Как ты думаешь, какого черта я хлещу как сапожник? Не догадываешься? А что бы ты стал делать на моем месте? Пить яблочный сок и вышивать крестиком?
— Подумай немножко над этим — только молча, — ответил Джейко.
Прозвенел звонок.
— Все, занавес! — облегченно вздохнул Джейко.
Занавес опустился с громким свистящим шелестом. По коридору загрохотали шаги.
— Всем спасибо, — прокричал на сцене ассистент.
Адам Пул добавил:
— И все сегодня хорошо! Сейчас сюда спустится Джон. Я тебя подожду, Элли…
Мисс Гамильтон вошла в маленькую гримерную. Мартина быстро стянула с нее влажное платье и накинула шлафрок.
— Я приведу себя в порядок там, в моей комнате, — сказала мисс Гамильтон. — Ты заберешь с собой остальное барахло, хорошо, Мартина?
Девушка собрала вещи и вышла вслед за хозяйкой.
* * *Адам Пул, в элегантном темном костюме, стоял на сцене спиной к занавесу. Пятеро других актеров, занятых в спектакле, расселись кто где в расслабленных позах, но на лицах у них застыло напряженное внимание. Джейко и ассистент Клем Смит, стоявшие в уголке, достали блокноты с ручками. Мартина держала зеркало перед мисс Гамильтон. Та промурлыкала:
— Адам, милый, ты не против, если я продолжу? Я слушаю тебя внимательно, но мне хотелось бы закончить с лицом… — и спокойно продолжила снимать грим.
В этот момент на сцену ворвался Джон Резерфорд. Как обычно, его появление предварялось страшным топотом, хлопаньем дверей и неразборчивыми проклятиями. Он был растрепан, взлохмачен, небрит, на плечах болталось пальто… В руке он держал смятую пачку листков.
— Сожгите меня в адской сере! — пророкотал он. — Искупайте меня в жидком огне, если я еще раз вытерплю вашу так называемую костюмированную репетицию! Господи боже, что я такого сделал, за что мне такие муки!..
— Погоди, Джон, жидкий огонь для тебя еще не успели подогреть! — с усмешкой прервал его Адам Пул. — Присядь покамест вместе с нами, поговорим спокойно… Где наш самый прочный стул со стальной арматурой для Джона?
— Альф! Стул для доктора! — заорал Клем Смит.
Мальчишка-рассыльный притащил, отдуваясь, солидное седалище, которое выдержало бы и средних размеров носорога. Джон Резерфорд грузно плюхнулся в кресло и достал свою табакерку.
— Ну, так что с вами происходит, ребятки? — спросил он грозно.
— Джон, я намереваюсь сам разобраться со своей труппой. Если что-нибудь в моих словах не будет в точности совпадать с твоим собственным мнением, прошу тебя не топать ногами, не бить цветочные горшки и вообще помолчать до тех пор, пока я не закончу, ладно? — холодно попросил Адам Пул.
— Давай к делу, пустомеля! — рявкнул Резерфорд, отфыркиваясь.
— Именно делом я и пытаюсь заняться.
— Неужели? Я не расслышал… Ну тогда валяй, жми на них, дружище!
Наконец все успокоились и Джейко передал Пулу листки с замечаниями. Пул стал быстро просматривать их.
— Ничего существенного, — бормотал он, — вплоть до… вплоть до… вплоть до момента, когда Перри выходит на сцену…
Пул говорил ровным, спокойным голосом, иногда кто-то из актеров с ним не соглашался, иногда вставлял фразу Клем, но в целом обсуждение репетиции шло довольно мирно. По поводу сцен, в которых был занят сам Пул, слово брал Джейко. И Мартина подумала с некоторым удивлением, что еще одна ипостась Джейко — помощник главного режиссера, и его авторитет практически равен авторитету Пула. А ведь Джейко всегда вел себя подчеркнуто скромно.
Держа зеркало перед мисс Гамильтон, Мартина видела лица всех актеров. Элен время от времени поворачивалась к Пулу, когда шла речь о ее игре. За мисс Гамильтон сидел Дорси, задумчиво попыхивая трубкой. Он бросал беспокойные взгляды на Гаю Гейнсфорд. В дальнем кресле нахохлился Перри Персифаль, который выглядел недовольным. Беннингтон расхаживал посреди сцены с полотенцем в руках. Проходя мимо мисс Гамильтон, он вдруг перегнулся через ее плечо, взял пальцем грим из ее ящичка и мазнул себе по щеке. Его супруга сделала неприязненную гримасу, словно к ней в тарелку залезли грязной рукой… Беннингтон оценил гримасу жены и неожиданно вытер свой измазанный гримом палец о ее уже чистую шею…
Мартина пыталась не глядеть на Гаю Гейнсфорд, но не в силах была удержаться. Мисс Гейнсфорд расположилась на софе и казалась вполне спокойной, однако глаза ее бегали, а пальцы безостановочно терзали складки платья…
Беннингтон посмотрел на Гаю, вытер грим со своей щеки и подсел рядом. Он взял руку Гаи в свою и нежно пожал ее. Потом Беннингтон с открытой враждебностью посмотрел на Мартину. Девушка отвела глаза. Боковым зрением она успела заметить, что Пул каким-то образом тоже заметил этот быстрый обмен взглядами и сразу же помрачнел. Да, подумала Мартина, дело становится для нее все хуже…
Она, видимо, инстинктивно сжалась от этой мысли, и мисс Гамильтон сразу же недовольно протянула руку к покачнувшемуся зеркалу.
