Убийца в толпе. Шиллинг на свечи. Дело о похищении Бетти Кейн - Джозефина Тэй
Он положил на стол перед Робертом лист плотной бумаги. На нем была изображена карта Канады с городами и реками. Карта не была очень точной, но сделана тщательно, чистенько. Внизу печатными буквами надпись: «Доминион Канада». В правом углу надпись: «Глэдис Риз».
– Эта карта, – сказал Рамсден, – возникла в результате школьного соревнования: нарисуйте, мол, по памяти карту любой страны, какой хотите, за двадцать минут! Работы трех победительниц пошли на выставку. Глэдис заняла третье место.
– Боже мой, просто с трудом верится! – воскликнул Роберт, не отрывая взгляда от карты. И добавил: – У этой девочки ума маловато, а вот глаз хороший. Она помнит очертания, но не названия. И конечно, с правописанием неблагополучно. Приз она получила, конечно, за тщательность, за аккуратность.
– Уж для нас-то, во всяком случае, получилось очень аккуратно! – усмехнулся Рамсден. – Скажите спасибо, что она не выбрала Аляску! Тут она написала «Канада», а там «надо». Повезло!
– Повезло, – согласился Роберт. – Просто чудо! – А про себя добавил: «Чудо тети Лин». – Кто лучший эксперт по почеркам?
Рамсден назвал его, а потом сказал:
– Я возьму карту с собой в город, сегодня же вечером передам эксперту, а к утру, получив ответ, доставлю его мистеру Макдэрмоту. И между прочим, неплохо будет снять отпечатки пальцев и с этой карты, и с коробки. Попадаются присяжные, которые не очень-то доверяют графологам, но если сюда добавить отпечатки…
– По крайней мере, моих клиенток теперь уж к каторжным работам не приговорят, – произнес Роберт.
– Всегда полезно увидеть светлую сторону дела, – сухо отозвался Рамсден.
– Ради бога, не считайте меня неблагодарным! Напротив! Вы с меня сняли огромный груз. Но главное-то еще не сделано! Мы докажем, что Роз Глин – воровка, врунья и шантажистка, не говоря уж о клятвопреступлении, но все это не поможет нам опровергнуть рассказ Бетти Кейн!
– Время еще есть, – неуверенно ответил Рамсден.
– Его так мало, что спасти нас может только чудо.
– А что ж… Почему бы и нет? Чудеса случаются. Когда мне вам позвонить – завтра утром?
Но наутро позвонил Кевин:
– Роб, ты молодчина! Уж я на этом поиграю!
Да, для Кевина это будет увлекательная игра в кошки-мышки, а мать и дочь Шарп уйдут из зала суда свободными. Свободными, чтобы вернуться в свой преследуемый дом, к своей сложившейся репутации двух полусумасшедших ведьм, избивавших девочку…
– Твой голос что-то невесел, Роб! Приуныл?
Роберт сказал то, что думал: мать и дочь Шарп, избавленные от тюрьмы, все равно останутся в тюрьме, воздвигнутой Бетти Кейн.
– А может, и нет, а может, и нет! – отозвался Кевин. – Девчонка провралась насчет разветвления дорожки, якобы видного из чердачного окна. Я извлеку из этого все, что можно! Мне бы и этого хватило, чтобы запутать девчонку, но, увы, обвинителем будет Майлс Эллисон, а этот успеет сообразить и поможет ей вывернуться. Но ты не унывай, Роб! В самом крайнем случае нам все же удастся серьезно пошатнуть доверие к Бетти Кейн!
Но пошатнуть доверие – этого мало! Роберт знал, какое незначительное влияние это окажет на общественность. Ему приходилось иметь дело со многими обывателями, особенно с женщинами, и он знал, что они, как правило, не способны проанализировать простейшее заявление. Даже если газеты сообщат эту мелочь насчет вида из чердачного окна – а они, по всей вероятности, займутся делом куда более интересным, а именно клятвопреступлением Роз Глин, – так даже если они это сообщат, то на среднего читателя такое сообщение не подействует.
Кевин мог рассчитывать лишь на то, что он пошатнет доверие к Бетти Кейн членов суда, репортеров, представителей власти и иных способных к критическому мышлению лиц. У Кевина слишком мало фактов на руках, чтобы лишить Бетти Кейн той симпатии, того сочувствия, которые она вызвала у общественности страны. Мать и дочь Шарп останутся замаранными. А Бетти Кейн выйдет сухой из воды.
И эта мысль терзала Роберта… Впервые с тех пор, как Невил Беннет начал работать в конторе, Роберт видел в нем союзника. И для Невила было невыносимо думать, что Бетти Кейн выйдет сухой из воды. У Невила появилась манера произносить имя «Бетти Кейн» таким образом, будто каждый слог этого имени – яд и он, Невил, этот яд выплевывал. «Это гнусное существо», – называл Невил Бетти Кейн. И справедливое негодование Невила радовало Роберта…
Но вот в создавшемся положении ничего радостного не было…
Мать и дочь Шарп приняли новость о том, что тюремное заключение им отныне не грозит, с тем спокойным достоинством, какое характеризовало все их поведение от первого появления Бетти Кейн до получения повестки в суд и присутствия там. Но обе они хорошо понимали, что избавление они получат, а вот оправдание – нет. Дело, начатое полицией, будет просто закрыто за отсутствием доказательств… Выездная сессия в Нортоне, видимо, примет такое решение: полиция представила дело в суд, не снабдив его достаточными фактами, а посему дело закрывается. Но это отнюдь не означает, что дело само по себе мелкое и внимания не заслуживает.
Когда до суда в Нортоне оставалось всего четыре дня, Роберт внезапно поделился своей тревогой с тетей Лин, рассказав ей обо всем куда подробнее, чем собирался… Он говорил с ней, как в те далекие времена, когда был маленьким мальчиком, а она – всезнающим и всемогущим ангелом, а не просто доброй, глупенькой тетей Лин… Она молча слушала этот неожиданно прорвавшийся поток слов, внимательно глядя на Роберта добрыми голубыми глазами.
– Видишь, тетя Лин, это не победа, это поражение, – сказал он в заключение. – Дело закроют, а справедливость восстановлена не будет, и у меня нет надежды ее добиться!
– Почему же ты раньше не говорил мне этого, милый? Ты что ж, думал, что я не пойму?
– Ну… Ты иначе относилась к этому, чем я…
– А просто потому, что эти женщины из Фрэнчайза мне не очень-то по душе. Но неужели, видя, что они мне не нравятся, ты думал, мне безразлична справедливость? Быть не может!
– Нет, конечно, я так не думал, но ты как-то сказала, что находишь рассказ Бетти Кейн вполне заслуживающим доверия, и я…
– Это, – спокойно перебила его тетя Лин, – было
