Эркюль пуаро (сборник) (СИ) - Кристи Агата
Попав таким образом в лапы миссис Мастертон, Пуаро подвергся нещадной эксплуатации со стороны решительной женщины – так эксплуатируют обычно бессловесного подмастерье. В перерывах этой тяжелой работы она продолжала общаться с сыщиком.
– И все-таки все приходится делать самой. Иначе ничего не получается. Кстати, насколько я понимаю, вы знакомый Элиотов?
После многих лет, проведенных в Англии, Пуаро понимал, что подобный вопрос является свидетельством общественного признания. Ведь этим вопросом миссис Мастертон хотела сказать: «Хотя вы и иностранец, но я принимаю вас как одного из нас».
После этого замечания их беседа продолжалась в более интимной манере.
– Хорошо, что в Гриншоре опять поселились люди. Мы все боялись, что здание превратят в гостиницу. Знаете, как это происходит в наши дни – едешь себе по сельской местности, а всюду висят объявления «пансион», или «частная гостиница», или «гостиница высшей категории, деятельность залицензирована». И все это те дома, которые я посещала еще девочкой или куда ходила на танцы. Все это очень грустно. Поэтому я рада за Гриншор – и, конечно, за дорогую бедняжку Эми Фоллиат. У нее была такая тяжелая жизнь, но она ни разу никому не пожаловалась. Я считаю, что сэр Джордж – настоящий волшебник в том, что касается Гриншора, – он привел его в порядок, но сделал это без малейшего намека на вульгарность. Не знаю, результат ли это влияния Эми Фоллиат или это его собственный врожденный хороший вкус. Вы ведь знаете, что у него хороший вкус. А ведь это удивительно в подобном человеке.
– Насколько я понимаю, он не потомственный дворянин? – осторожно спросил Пуаро.
– Да, строго говоря, он и не сэр Джордж вовсе – просто стал сам себя так называть, если я не ошибаюсь. Я подозреваю, что он слизал идею у «Лорда» Джорджа Сангера[210], этого циркача. Смешно, правда? Естественно, никто из нас не показывает вида, что нам все это известно. Богачам надо разрешать быть немножко снобами, согласны? Но самое смешное, что, несмотря на свое сомнительное происхождение, Джордж Стаббс придется ко двору в любом обществе. Этакий идеальный тип сельского помещика восемнадцатого века. Чувствуется хорошая кровь. Скорее всего, папаша его был джентльмен, а мамаша – официантка в каком-нибудь баре.
Тут миссис Мастертон прервалась, чтобы крикнуть садовнику:
– Нет, только не у рододендрона. С правой стороны надо оставить достаточно места для игры в кегли. Я сказала, с правой, а не с левой.
После этого она продолжила:
– Эта Брюис – очень хороший работник, но не любит, к сожалению, бедняжку Хэтти. Иногда она смотрит на нее так, как будто хочет ее убить. Это подумать только, сколько же хороших секретарш влюбляются в своих хозяев... Ну хорошо, а что вы скажете об этом Джиме Уорборо? Смешно, когда он настаивает на «капитане». Он ведь не служил в регулярной армии и никогда в жизни не видел живого немца. Правда, в наши дни приходится мириться со многим, в зависимости от того, что за человек перед тобой, а Джим очень трудолюбивый работник. Хотя мне иногда кажется, что он какой-то скользкий. А вот и Легги пожаловали.
– А мы пришли помогать, – сказала с широкой улыбкой Пегги Легг, одетая в брюки и желтый пуловер.
– Дел просто непочатый край, – пролаяла миссис Мастертон. – Вот смотрите...
Пуаро, воспользовавшись тем, что она на минуту ослабила свое внимание, улизнул. Завернув за угол дома и подойдя к передней террасе, он стал свидетелем новой драмы.
Две молодые девушки в шортах и ярких блузках вышли из леса и теперь стояли, неуверенно поглядывая на дом. Из окна спальни леди Стаббс высовывался сэр Джордж и пытался что-то гневно им растолковать.
– Вы вторглись на частную территорию! – кричал он.
– Простите? – переспросила женщина с зеленым шарфом на голове.
– Сюда нельзя заходить. Это частная собственность.
Вторая молодая женщина, у которой на голове был шарф синего цвета, живо спросила:
– Пожалуйста? Пристань Гриншор. – Она старалась тщательно выговорить название. – Это в ту сторону? Пожалуйста?
– Вы нарушаете границы! – ревел сэр Джордж.
– Пожалуйста?
– Границы! Здесь нет прохода. Вы должны вернуться! НАЗАД! Туда откуда пришли!
Девушки внимательно следили за его жестикуляцией. Потом они посовещались друг с другом на каком-то иностранном языке.
– Назад? В общежитие? – с сомнением спросила наконец та, что была с синим шарфом.
– Именно. А потом вам надо идти по дороге – дороге – вон там, вокруг.
Девушки нехотя ретировались. Сэр Джордж стряхнул пот с бровей и посмотрел вниз на Пуаро.
– Занимаюсь тем, что защищаю свою собственность, – пожаловался он. – Сначала они проходили через верхние ворота, но их я запер. Теперь они идут через лес и перелезают через забор, думая, что так им легче будет добраться до берега и пристани. В общем-то, так оно и есть – так значительно быстрее, – но они не имеют на это права, и его у них никогда не было. И ведь почти все они иностранцы – не понимают ничего из того, что им говоришь, а просто огрызаются на тебя на голландском или еще каком-нибудь языке.
– Одна из них – голландка, а вторая – итальянка; я вчера встретился с ними, когда они шли со станции.
– А уж эти языки, на которых они говорят... Да, Хэтти? Что ты сказала?
Сэр Джордж скрылся в комнате.
Пуаро повернулся и увидел рядом с собой миссис Оливер в компании хорошо физически развитой девочки лет четырнадцати.
– Это Марлен, – представила ее писательница.
В свою очередь девочка громко шмыгнула носом. Бельгиец вежливо поклонился.
– Она Жертва, – пояснила миссис Оливер.
Девочка хихикнула.
– Ага, я тот самый ужасный труп, – призналась она. – Но крови на мине не будет совсем, – в ее голосе звучало разочарование.
– Нет?
– Не-а. Миня просто придушат веревкой, вот и все. А я бы хотела, чтоб миня прирезали и покрасили красной краской.
– Капитан Уорборо считает, что это будет слишком натуралистично, – вмешалась миссис Оливер.
– А мине кажется, что убивств без крови не бывает, – угрюмо произнесла девочка. Она смотрела на Пуаро с неподдельным интересом. – Ведь вы вот видали много убивств, правда? Она мине так сама сказала.
– Ну, парочку уж точно видел, – скромно признался Пуаро. Он с опаской заметил, что миссис Оливер уходит.
– А сексуальных маньяков? – с надеждой спросила девочка.
– Никогда в жизни.
– А мине сексуальные маньяки нравятся, – с наслаждением сказала Марлен. – Ну, то есть я имею в виду читать про них.
– Думаю, что от встречи с одним из них вы бы не были в восторге.
– Чесно, я не знаю. Знаете чево? Я думаю, что у нас здесь где-то бродит такой маньяк. Мой дед однова видал в лесу тело. Он перепугался и убежал, а када вернулся, тела уже не было. А тело-то было женское. Правда, все считают, что мой дед окончательно спятил, и никто ему не верит.
Пуаро удалось вырваться от нее, и, вернувшись кружным путем в дом, он скрылся в своей комнате.
Ланч, поданный раньше обычного и накрытый в форме буфета с холодными блюдами, был быстро съеден. В 14:30 какая-то местная кинозвездочка должна была открыть праздник. Погода, припугнув с утра дождем, быстро улучшалась. К трем часам праздник был уже в полном разгаре. Множество людей с удовольствием вносили входную плату в размере полукроны, и вдоль всей подъездной аллеи стояли припаркованные машины. Постояльцы молодежного общежития прибывали целыми группами и громко говорили на всех возможных европейских языках.
Как и предсказывала миссис Мастертон, незадолго до половины третьего из своей спальни появилась леди Стаббс, одетая в платье цикламенового[211] цвета, которое дополняла громадная шляпа кули из черной соломки. Женщина была вся обвешана бриллиантами.
Мисс Брюис язвительно заметила:
