Эрл Гарднер - Дело о девушке с календаря
– Подождите-ка, здесь что-то не так.
– Вы закрываете замок, – заметил Мейсон.
– Но в другую сторону он не поворачивается.
– А может, он не был закрыт?
Анслей повернул ключ в другую сторону и неуверенно ответил:
– Наверное, не был. Обычно я всегда его закрываю. Должно быть, я открыл его вчера ночью и от волнения забыл закрыть.
– Давайте посмотрим, – предложил Мейсон.
– О боже! – вдруг воскликнул Анслей. – Здесь же пистолет!
Анслей только хотел достать оружие, как Мейсон рывком перехватил его руку.
– Закройте отделение, – приказал он.
– Но… но ведь там пистолет, из вороненой стали.
– Закройте отделение, – повторил Мейсон.
Внезапно голос позади них произнес:
– Не возражаете, если я тоже взгляну?
Мейсон резко обернулся и увидел лейтенанта Трэгга. Тот, показав Анслею чехольчик с золотым значком и назвав себя, сунул руку внутрь отделения для перчаток и вытащил оттуда пистолет.
– Ваш? – спросил он Анслея.
– Нет. Я никогда не видел его.
– Ну что ж, – сказал Трэгг, – пожалуй, самое правильное будет взять этот пистолет на экспертизу. Вы знаете, ведь Борден убит как раз из «кольта» тридцать восьмого калибра.
– Но ведь это не значит, что он убит именно из этого пистолета, – ответил Анслей.
– Конечно, я не имею в виду именно ваш пистолет, но тем не менее мы его возьмем. Пусть с ним сначала побалуются наши баллисты, а затем вам выдадут письменное удостоверение в том, что вы чисты, как новорожденный младенец. А теперь пойдемте со мной и ни о чем не беспокойтесь.
– Но я же вам сказал, что это не мой пистолет.
– О, конечно, я понимаю. Просто он решил полежать в вашей машине, потому что ему больше некуда деться. Ну хватит, нужно ехать, а там послушаем, что скажут по поводу пистолета баллисты.
– Мистер Мейсон поедет с нами? – спросил Анслей.
– Нет, – усмехнулся Трэгг. – Он был сегодня очень занят, целый день отсутствовал, и в конторе у него скопилась масса неотложных дел. Да и к чему нам беспокоить мистера Мейсона? Разве у вас есть какие-то основания настаивать на том, чтобы с вами был адвокат?
– Конечно, нет.
– Я так и думал. А теперь, если не возражаете, возьмем пистолет и поедем в управление. Вероятно, будет лучше поехать на вашей машине. Может быть, наши ребята захотят взглянуть и на нее, а вам задать кое-какие вопросы, например когда вы в последний раз видели Меридита Бордена и тому подобное. Знаете, обычная процедура… О’кей, Перри, мы еще увидимся. Очень жаль, что приходится доставлять вашему клиенту столько неудобств, но вы-то знаете наши порядки.
– Да уж, знаю, – сухо ответил Мейсон, в то время как Трэгг буквально втолкнул Анслея в его автомобиль.
Глава 9
Судья Эрвуд занял свое место, и секретарь махнул в зал рукой, давая знать, что присутствующие могут сесть.
– Слушается дело «Народ против Джорджа Анслея». Предварительное слушание.
– Защита готова, – сказал Мейсон.
– Обвинение готово, – произнес вслед за ним Сэм Дру, один из помощников Гамильтона Бергера, главного прокурора-обвинителя в суде.
– Приступайте, – приказал судья Эрвуд.
Сэм Дру встал:
– Мне кажется, будет лучше сначала разъяснить сложившуюся ситуацию. Данное заседание является предварительным слушанием. Поэтому обвинение открыто заявляет, что в настоящий момент не намерено предавать огласке все имеющиеся у нас доказательства, равно как не намерено доказывать вину подсудимого в предумышленном убийстве. В задачу обвинения входит доказать, что убийство было совершено и есть достаточно оснований полагать, что его совершил обвиняемый. Из этого мы и будем исходить, и, насколько мы понимаем, это единственная цель предварительного слушания.
– Правильно, – согласился судья Эрвуд. – Суду известно, что некоторые адвокаты имеют ошибочное понятие о том, как вести предварительное слушание. Поэтому я тоже хочу подчеркнуть, что на этом заседании мы не собираемся судить обвиняемого, более того, мы не будем его судить даже в том случае, если обвинение полностью докажет его вину. На предварительном слушании от обвинения требуется только одно: доказать, что было совершено преступление и есть резонные основания полагать, что его совершил обвиняемый. Суд ограничивается лишь этой задачей и твердо намерен не допускать никаких отступлений от нее. Вам понятно, джентльмены?
– Вполне, ваша честь, – бодро ответил Мейсон.
– Совершенно ясно, – сказал Сэм Дру.
– Обвинение может вызывать свидетелей.
Первым давал показания топограф, который предъявил чертеж владения Бордена и объяснил его местоположение. Заодно были показаны карта города с окрестностями и, в частности, расположение клуба «Золотая сова».
– Суд способен, если нужно, сам разобраться в картах, – заметил Эрвуд. – Не стоит занимать время суда несущественными подробностями. Вы будете допрашивать этого свидетеля, мистер Мейсон?
– Нет, ваша честь.
– Очень хорошо. Свидетель свободен. Вызывайте следующего.
Следующим свидетелем обвинения была Марианна Фремонт. Она показала, что в течение нескольких лет вела хозяйство Меридита Бордена. Ее выходным днем был понедельник, потому что в воскресенье она уставала, так как в этот день у Бордена часто бывали гости. Утром девятого числа, во вторник, приехав на работу, она обнаружила, что ворота закрыты на замок, а значит, Меридит Борден еще не вставал. Так уже случалось, поэтому Фремонт включила электросистему, нажала кнопку, и ворота раздвинулись. Домоправительница въехала на территорию и поставила машину в обычном месте, на заднем дворе.
– Что вы сделали потом? – спросил Дру.
– Пошла к дому, открыла дверь своим ключом и вошла.
– Вы увидели что-нибудь необычное?
– Тогда нет, сэр.
– Дальше.
– Я приготовила мистеру Бордену еду и пошла в его спальню сказать, что завтрак готов. Иногда он надевал халат и сам выходил завтракать, иногда просил, чтобы я принесла завтрак ему в постель.
– И тогда вы заметили нечто необычное?
– Да.
– Что?
– В спальне никого не было.
– Как вы поступили?
– Поискала, не оставил ли он мне записку. Обычно, если он вечером уезжал и знал, что до утра не вернется, то оставлял записку, в которой писал, когда его ждать.
– Записка всегда лежала в определенном месте?
– Да.
– В то утро вы нашли ее?
– Нет, сэр.
– Так. Расскажите нам, что случилось дальше.
– Ну, после того как я обнаружила, что мистер Борден в эту ночь не спал в своей кровати, я сначала обыскала весь дом.
– Минутку, – прервал Дру свидетельницу. – То, что он не ложился в кровать, лишь ваше умозаключение, и, хотя предварительное слушание – это не суд присяжных, тем не менее лучше придерживаться правил. Что вы имели в виду, сказав, что в кровати никто не спал?
– Его постель была убрана. Сам он этого не делал.
– Продолжайте.
– Тогда я начала осматривать весь дом и вошла в студию.
– Что это за студия?
– Комната, где он занимался фотографированием.
– Можете вы описать ее?
– Ну, это комната как комната. К ней ведут несколько ступенек наверх. С той стороны, которая выходит на север, окно с матовым стеклом. И всюду множество электророзеток для прожекторов или ламп.
– Мистер Борден часто пользовался этой комнатой?
– О да, очень часто. Он был фотографом и любил снимать, особенно людей.
– Войдя в эту комнату, что вы обнаружили?
– Я нашла мистера Бордена распростертым на полу с пулевой раной в груди…
– Стоп, стоп! Вы же не знаете, что это была именно пулевая рана, – прервал ее Дру. – Вы увидели что-то, что привлекло ваш взгляд к груди лежащего?
– Да, очень много крови, которая вытекала из дырки в груди.
– Мистер Борден был мертв?
– Да, он был твердым, как доска.
– И что вы сделали?
– Я позвонила в полицию.
– У меня все, – сказал Дру.
– Вы будете допрашивать? – спросил Мейсона судья.
– Я хотел бы, – начал Мейсон, обращаясь к свидетельнице, – чтобы вы подробнее описали фотостудию.
– Хорошо. Из студии можно пройти в темную комнату. Я еще не говорила про фотоаппарат, которым Борден снимал людей. Он стоит на стойке вроде тележки, которую можно двигать в разные стороны. Еще там множество специальных занавесов – такие широкие большие полотнища на роликах, а на них всякие картинки для заднего плана, как будто снимаешься на пляже, в горах или еще где-нибудь.
– Можете вы рассказать, как лежал мистер Борден?
– Он лежал на спине… Это трудно описать. Он уже застыл, и поза его казалась неестественной.
– У нас есть снимок, сделанный полицейским фотографом, – заметил Дру.
– Предлагаю предъявить его в качестве одного из доказательств, и тогда отпадет необходимость в дальнейшем допросе этого свидетеля, – сказал Мейсон.
Дру предъявил суду снимок, а копии вручил Мейсону и секретарю суда.
– Эта фотография будет фигурировать в доказательствах, – заверил Эрвуд. – Обвинитель, вызывайте вашего следующего свидетеля.
