Эрл Гарднер - Совы не моргают

– Давайте-ка встряхнем его, – предложил я.

Мы встряхнули секретер.

Хейл постучал своей большой ладонью по задней стенке:

– Кажется, это все.

Мы поставили секретер на место и взглянули на кучу бумаг, вывалившихся на пол. Там оказались старые письма – пожелтевшие пачки – и тот тяжелый предмет. Это был револьвер 38-го калибра.

Я поднял его и стал рассматривать. Четыре гнезда барабана были заряжены. В двух находились стреляные гильзы. На револьвере проглядывало несколько ржавых пятен, но в общем он был в хорошем состоянии.

– Кто-то, вероятно, сунул револьвер в ящик секретера поверх бумаг, а потом, когда в спешке выдвинул ящик, оружие свалилось вниз, – предположил Хейл.

– Подождите минутку, – остановил его я. – Давайте посмотрим, как вставляется этот ящик, какое пространство останется за ним свободным.

Я вставил ящик в пазы и взглянул за него:

– Ни единого шанса, что револьвер мог упасть туда случайно. Щель слишком мала. Его, по-видимому, засунули туда сознательно, предварительно вынув ящик. Иными словами, это пространство использовалось как тайник.

Хейл встал на колени, чтобы проверить мое предположение, потом изрек:

– Вы правы, Лэм. Вы – настоящий детектив! Давайте-ка теперь посмотрим, что это за письма.

Мы просмотрели несколько старых писем – они не представляли собой ничего особенного. Несколько старых оплаченных счетов, полное мольбы и отчаяния письмо какой-то женщины, которая просила мужчину вернуться и жениться на ней, письмо от мужчины, который просил дать ему взаймы денег, чтобы он мог «перекрутиться», выдержанное в духе обращения к «дорогому старому другу».

– До чего мне нравятся эти вещи! – улыбаясь, сказал Хейл, прочитав письмо. – Перекресток человеческих жизней. Будучи совершенно посторонними людьми, мы можем исследовать тон этого письма и убедиться, до чего неуместно выбран этот стиль обращения к «дорогому старому другу». Я не доверял бы этому человеку, пока могу опрокинуть этот секретер одной рукой!

– Согласен с вами, – поддержал его я. – Интересно, а что в этих газетных вырезках?

Хейл отодвинул их в сторону.

– Они не представляют никакого интереса. Интересны только письма. Вот письмо, написанное женским почерком. Может, это снова письмо той девушки, которая хотела, чтобы какой-то мужчина женился на ней? Интересно, что из этого вышло?

Я поднял вырезки из старых газет, бегло их просмотрел и внезапно воскликнул:

– Подождите, Хейл! Кажется, нам повезло.

– В чем же?

– Мы нашли нечто такое, из чего можно извлечь пользу.

– Что вы имеете в виду?

– Возможно, это связано с револьвером 38-го калибра.

Хейл уронил письмо, которое читал, и взволнованно спросил:

– Каким образом?

– Эти вырезки касаются убийства человека по имени Крейг. Говард Чандлер Крейг. Двадцать девять лет, холост, работал бухгалтером в «Роксберри эстейтс лимитед». Давайте посмотрим, где было совершено убийство. Минутку! Вот заголовок: «Лос-Анджелес таймс, 11 июня 1937 года».

– Это может кое-что значить! – воскликнул Хейл. – Допустим, убийца скрылся и приехал сюда…

Он взял одну из вырезок и стал ее просматривать. Она была сложена в несколько раз. Хейл развернул ее и посмотрел на фотографию как раз в тот момент, когда я читал о подробностях случившегося. Услышав, как Хейл громко втянул воздух, я сразу догадался почему.

– Лэм, – воскликнул он взволнованно, – посмотрите!

– Я читаю о случившемся, – ответил я.

– Но здесь ее фотография!

Я взглянул на грубо воспроизведенный снимок Роберты Фенн. Под ним значилось: «Роберта Фенн, двадцать один год, стенографистка. Была в машине с Говардом Крейгом, когда на них напали».

– Лэм, вы понимаете, что это значит? – возбужденно спросил Хейл.

– Нет, – ответил я.

– А я понимаю, – произнес он.

– Ну, не будьте так уверены.

– Но это так же очевидно, как то, что на вашем лице есть нос.

– Давайте ознакомимся со всеми этими вырезками, прежде чем делать поспешное заключение, – сказал я.

Мы прочли все вырезки, обмениваясь ими между собой.

Хейл закончил чтение первым.

– Ну что? – спросил он, когда я тоже закончил читать.

– У меня нет полной уверенности, – сказал я.

– Чушь! – воскликнул Хейл. – Все ясно как божий день! Она выезжала с этим бухгалтером. Возможно, это еще один случай, когда девушка хотела, чтобы мужчина женился на ней, а он отказывался. Она под каким-либо предлогом вылезла из машины, перешла на ту сторону, где располагается водительское место, дважды выстрелила Крейгу в левый висок, спрятала револьвер и выдумала историю о том, как из-за кустов вышел бандит в маске и потребовал, чтобы Крейг поднял руки вверх. Тот выполнил приказ. Мужчина обыскал его карманы, а затем приказал Роберте идти за ним. Этого Крейг вынести не мог. Он включил мотор в своей машине, дал газ и попытался сбить этого типа, но тому удалось отпрыгнуть в сторону. Он дважды выстрелил в голову Крейгу, сидевшему в движущейся машине. Никто не подверг сомнению историю, которую рассказала девушка. Крейга сочли джентльменом и жертвой. А не усомнилась полиция в правдивости рассказа Роберты Фенн по той простой причине, что в течение нескольких месяцев поблизости были совершены две дюжины нападений на парочки. Если девушка была привлекательной, то после кражи насильник требовал, чтобы она шла за ним. Было совершено еще два убийства… – Хейл сделал драматическую паузу, указал на револьвер и изрек: – Ну вот! Это убийство! Она сразу скрылась и, клянусь всеми святыми, снова пытается скрыться! Но на сей раз сделать это ей не удастся.

– Вовсе не обязательно, – сказал я. – Да, это револьвер 38-го калибра, но с чего вы взяли, что это – то самое оружие, из которого был убит Крейг?

– Почему вы ее выгораживаете? – подозрительно спросил Хейл.

– Не знаю, – ответил я. – Может быть, потому, что я не хочу, чтобы вы оказались в стороне от этого дела.

– Что вы имеете в виду?

– Утверждать, что человек совершил преступление, – сказал я, – иногда бывает очень опасно, если только у вас нет каких-либо неопровержимых доказательств.

– Это так, – кивнул Хейл. – Конечно, у меня нет ничего, что доказывало бы, в самом ли деле этот револьвер имеет отношение к газетным вырезкам.

– Газетные вырезки могли быть положены в ящик этого секретера и затем завалиться в заднюю щель, – подчеркнул я. – Однако револьвер не мог завалиться туда случайно. Его нарочно там спрятали.

– Дайте подумать, – сказал Хейл.

– Пока вы будете думать, – парировал я, – хотелось бы узнать определенно, зачем вам нужна Роберта Фенн и кто ваш клиент?

– Нет, это невозможно.

– Почему?

– Потому что я так говорю. Более того, я защищаю конфиденциальность моего клиента.

– А вам не кажется, что теперь он захотел бы, чтобы я узнал побольше?

– Нет.

– Ваш клиент – мужчина?

– Вы не выудите из меня ничего, Лэм. И не пытайтесь. Я просил вас найти Роберту Фенн, вот и все.

– Ну я ее и нашел.

– И снова потеряли.

– Да, так можно сказать.

– Тогда найдите ее снова.

– Вы недавно познакомились с Бертой, не так ли?

– Вы хотите сказать – с миссис Кул?

– Да, с ней.

– Недавно.

– Учтите: она довольно крута в делах.

– Это хорошо. Я и сам довольно крутой.

– Вы обратились в агентство для того, – напомнил я, – чтобы мы отыскали Роберту Фенн. Вы обещали нам премию, если она будет найдена за определенный отрезок времени.

– Верно, – нетерпеливо перебил меня Хейл, – и что здесь не так?

– Мы ведь нашли ее.

– Но вы не сумели предотвратить ее исчезновения.

– Вот поэтому я и поинтересовался, хорошо ли вы знакомы с миссис Кул. Уверен, она станет утверждать, что наша задача заключалась лишь в том, чтобы найти девушку.

– И что после того, как она найдена, ваша работа завершена и вам причитается премия?

– Именно так.

Я ожидал, что он взбесится. Этого не произошло. Хейл сидел на полу, уставясь на револьвер и газетные вырезки. Уголки его рта приподнялись в улыбке, и он захихикал:

– Черт возьми, Лэм, а ведь она права! Я, юрист, пытаюсь выскользнуть из рамок соглашения, которое было заключено! – И он взглянул на меня.

Я промолчал.

– Это джентльменское соглашение. Припоминаю, как оно было выражено.

– Я подумал, что вам следует об этом напомнить, вот и все, – отрезал я.

– Ладно, – согласился он, – премия за мной. О’кей, я снова обращаюсь в ваше агентство и обещаю вам еще одну премию. Мне нравится, как вы работаете. Однако нам лучше связаться с полицией по поводу этого револьвера.

– Что вы собираетесь сказать им?

– Не беспокойтесь, Лэм, только сообщить голые факты. Скажу, что рассматривал секретер, потому что меня заинтересовала мебель и я собирался сделать на этот счет предложение хозяйке. Я приподнял его, чтобы взглянуть на низ, и понял, что внутри находится нечто тяжелое. Я потряс секретер, и из него вывалились револьвер и бумаги. Естественно, я не хочу выглядеть в глазах людей как человек, сующий нос в чужие дела и читающий письма, которые не имеют к нему отношения.