Дженнифер Роу - Печальный урожай
— Извините за вторжение, я знаю, что у вас гости, но мне очень нужно срочно позвонить, вот я и…
— Не стесняйся, Тереза, иди звони. Тебе ведь не надо показывать дорогу… — проворчала Алиса.
— Спасибо. О, добрый вечер, мистер Тендер, простите, я без очков и сразу вас не узнала.
Бетси и Анна сообразили, что это и есть та самая новая соседка, про которую говорил Уилф. В ответ на её улыбку он поднялся и подошёл поздороваться с ней.
— Это ваш малыш, да? — поинтересовался Уилф.
Она перевела взгляд на ребёнка и ещё крепче обхватила его рукой.
— Да, это моя девочка. Ей всего три месяца, я побоялась оставить её одну. Она любит спать в этой сумке.
— Я вижу, Уилф, нам придётся самим знакомиться, поскольку ты нас не представил. — Голос Бетси звучал неуверенно и прерывисто, это было особенно заметно после тихого и ровного голоса Терезы.
— Ах да, извини, — пробормотал Уилф и застыл в нерешительности.
— Ей не до того, Бет, — отрезала Алиса. — Иди, милая моя, не задерживайся.
Старуха явно решила взять Терезу под своё покровительство. Тереза, втянув голову в плечи, пошла через комнату. Но Бетси с улыбкой перехватила инициативу.
— Бетси Тендер, племянница Алисы, — затараторила она, схватив Терезу за руку и поворачивая лицом к публике. — Вот моя дочь Анна, сын Кристофер, а с моим младшим — Родни — вы уже виделись, он открывал вам дверь… А это мой… мм… Дамьен Трелор… Джилл Мишон… Джереми Дарси — приятель Криса.
Кэт сидела опустив голову, пока не пришла её очередь кивнуть и улыбнуться. Бедная соседка наверняка не собиралась знакомиться со всеми этими людьми. Что общего у неё с ними? Она просто пришла позвонить и тут же вернуться домой со своей малышкой. Кэт вспомнила то особое чувство неразделимой, почти животной связи с младенцем, который совсем недавно рос и шевелился в тебе. Это удивительно чувство со временем проходит, уступая место другим, более сложным эмоциям, но пока оно есть…
— Кэт Дилани… — прервала её мысли Бетси.
Кэт подняла голову и улыбнулась.
— Добрый вечер.
Тереза как-то напряглась и побледнела. Спокойствие, которым от неё повеяло, когда она переступила порог гостиной, вдруг испарилось. Ребёнок тоже забеспокоился, стал вертеться и кряхтеть.
— Кэт — законная жена Джереми, не сомневайтесь, миссис Салливан, — щебетала Бетси. — Но, как женщина эмансипированная, она оставила девичью фамилию. Однако же брак на удивление прочный, и у них — счастлива это сообщить — растёт прелестная, тоже вполне законная дочь. — Она звонко рассмеялась.
Кэт готова была её ударить.
— Видите ли, я зашла только за тем… если не возражаете… — оборвала её Терезе и, резко повернувшись, направилась в кухню.
Все услышали, как она набирает номер…
— Хм… по-моему, она немного… — начала Бетси.
— Пожалуй, мне пора… — объявил Дамьен, вставая. — Завтра много дел. Благодарю за угощенье.
Анна вздрогнула. Он уходит! Она смотрела на него во все глаза, теперь уже не заботясь о том, что подумают другие. Их взгляды снова встретились, и она сразу почувствовала себя увереннее. Дамьен что-то затевает! Иначе откуда это торжество и лукавство у него в глазах, которые как будто говорят: «У меня есть для тебя сюрприз, но пока ещё не время… Потерпи, Анна».
— Что ж, Дамьен, не смею задерживать… — чопорно проговорила Бетси.
— Прощайте, тётушка Алиса. Рад был повидать вас, — елейным голосом обратился Дамьен к насупившейся старухе.
Губы её искривились, она выдавила из себя какое-то мычание и устроилась поудобнее в кресле, не удостоив Дамьена взглядом.
Тот нисколько не смутился; неторопливо оглядел присутствующих и осклабился.
— А с вами, Джилли, прелесть моя, мы ещё увидимся.
Тренькнул телефон, и Тереза вернулась в гостиную.
— Спасибо, Алиса, пойду… Не провожайте меня.
— Я тоже иду. Выйдем вместе, — сказал Дамьен.
Тереза не ответила ему и, глядя в пол, пошла к двери, никому даже не кивнув. Дамьен пожал плечами, сделал прощальный жест и последовал за ней. Из коридора, а потом с веранды отчётливо донеслись их шаги. Затем входная дверь открылась и со стуком захлопнулась.
У всех невольно вырвался вздох облегчения.
— Пойду поставлю чай. Кто против? — спросила Кэт.
— Мне, пожалуйста, кофе, — рассеянно отозвалась Бетси. — Как странно ведёт себя эта женщина. По-моему, слишком резка. Она всегда такая, тётя?
— Она не привыкла языком чесать, — буркнула Алиса. — Держит всё при себе. Люблю таких.
— Но грубить-то зачем? — не унималась Бетси. — Я понимаю, человек от природы может быть застенчив, но есть же какие-то нормы…
— А я думаю, она смутилась, когда ты, мам, заговорила о девичьей фамилии, — вставил Родни. — Верно, Кэт?
— Я не заметила, — соврала та.
— Клянусь вам. А особенно когда ты сообщила, что Зоя — не ублюдок.
— Родни!
— Ну, законная, я хотел сказать. А что, если…
— Ой! — Бетси всплеснула руками и прямо задёргалась вся, как отметила про себя Кэт. — Боже мой, ну конечно! Должно быть, она… то есть её ребёнок… Ах, как неловко! Мне и в голову…
— Хватит, Бет!
Бетси подскочила, как девочка, застигнутая за какой-нибудь шалостью. Алиса чуть приподнялась в кресле, вцепившись костлявыми пальцами в подлокотник, так что даже суставы побелели.
— Оставь женщину в покое! Ты ничего про неё не знаешь и не суй нос в чужие дела. У тебя своих хватает. Доканывай своё семейство, если хочешь, а соседей моих не тронь.
Бетси стала малиновая.
— Но, тётя… я же просто…
— Хоть просто, хоть как — не тронь, и всё тут! — прорычала Алиса. — Поглядите на неё! Явилась сюда, во всё лезет, всех поучает, даже меня, а у себя в семье дальше собственного носа не видит! Да как ты посмела пустить в мой дом эту гнусь — зятя твоего! Может, ты здесь хозяйка? А нет — так надо было дать ему от ворот поворот!
— Но, тётя, послушай…
— Это ты слушай, когда с тобой старшие говорят! Да твой зятёк не стоит мизинца Терезы Салливан, однако же его ты привечаешь, а её думала в грязь втоптать. Тьфу, вспомнить противно этого слюнтяя, как он тут улыбался да расшаркивался! Всегда говорила и теперь повторю: не к добру Анна связалась с этим распутником и проходимцем. А ты тут его обхаживаешь!
Алиса встала и, сверкая глазами из-под тяжёлых век и густых бровей, оглядела присутствующих. Потом повернулась и прошествовала мимо Уилфа, попытавшегося, как всегда, спрятаться в тени за шторой, к себе на веранду, громко хлопнув дверью.
В наступившей тишине Анна внезапно расхохоталась.
— Да, мамочка, двоих ты уже разогнала по спальням, — сказала она сквозь смех. — Теперь чья очередь?
Минут десять спустя, когда Бетси ещё осушала слёзы, а Кэт торопливо разливала по кружкам чай и кофе, раздался робкий стук в дверь чёрного хода.
— Господи, ну что ещё? — простонал Крис.
Дверь отворилась, и в неё бочком протиснулся Дамьен. Как ни странно, его появление, неожиданно для всех, кроме Анны, развеяло напряжённую атмосферу, создавшуюся в доме после всех перипетий этого тягостного вечера. Он поставил себя в положение человека, произнёсшего тост за столом, после чего все выпили и забыли, а он вдруг говорит: дайте-ка я добавлю несколько слов к своему тосту. Даже Джилл едва повернула к нему голову. Дамьен был в тёплой спортивной куртке; бледно-голубая материя слегка поблёскивала от капелек дождя, словно покрытая чешуёй. Усы были в таких же капельках, а мокрые волосы закурчавились и прилипли ко лбу. Он щурился, привыкая к свету.
— Мне, право, очень неловко, — заговорил он. — Даже не знаю, как сказать. Я тут застрял: две шины проколоты. Наверно, ребятишки местные баловались, а у меня только одна запаска.
— Да, не повезло… — начал Крис. — Но видишь ли…
— Вот я и подумал… — Дамьен, не взглянув на него, обращался прямо к Бетси, — подумал, не позволите ли вы мне переночевать в гараже. К счастью, у меня с собой спальный мешок… так что я никого не стесню.
— Но ведь там очень неудобно, — неуверенно проговорила Бетси. — Верно, Уилф?
Уилф не сразу сообразил, что от него требуется; несколько секунд он растерянно глядел на жену, пока наконец не промямлил что-то похожее на согласие.
— Да-да, я понимаю. Я очень хорошо понимаю ваши проблемы. — Дамьен улыбнулся Бетси, снова обретя свою привычную самоуверенность. — Но на улице чертовски холодно и темно, а в машине я сегодня спать не смогу: она вся набита покупками. Массу вещей откопал в Кингсвейле, и у мисс Пим в Кэндлбарке, и у Ханивела. Бог свидетель, я сегодня потрудился на славу! Ценнейшие рамы ручной работы, но очень шершавые, так что легко занозиться, короб старых книг, не говоря уже о древних полотняных скатертях, которые провоняли нафталином: чёрта с два там уснёшь! — Он сокрушённо развёл руками, продолжая ухмыляться. — Честное слово, Бетси, я так вымотался, голоден как волк, да тут ещё машина со всяким добром и квитанциями… Нет, мне положительно не выспаться. Давайте на сегодня заключим перемирие. Протягиваю вам оливковую ветвь. — Он рассмеялся и подмигнул ей. — Вы же видите, голубь мира парит над моей головой. Моя судьба в ваших руках.
