Джон Карр - За красными ставнями
— Я здесь, Билл, — отозвалась она тем мягким голосом, который использовала, когда он что-то бормотал в беспокойном сне.
— Ты можешь себе представить общую сумму вознаграждения от различных городов за поимку Железного Сундука?
— Нет, дорогой. Но…
— Это значительно больше семидесяти тысяч фунтов. — Билл помедлил. — Предположим, Пола, его поймаю я?
Теперь Пола испугалась всерьез. Конечно, эти кражи и загадочные исчезновения могли вызывать интерес и беспокойство, но по-настоящему ее заботил только муж. Если он собирается втянуться в эту историю, и их счастливой жизни будут грозить опасности, значит, его нужно спасать от них, как от ужасной болезни.
— Билл, — твердо сказала она, — сядь и обними меня.
Он повиновался, но Пола знала, что его мысли все еще блуждают далеко. Внезапно ее осенило вдохновение.
— Я знаю, дорогой, почему ты беспокоишься из-за денег. Это моя вина! — Пола любила брать вину на себя. — Мы были слишком расточительны — жили и питались в самом дорогом отеле Танжера, который ты не можешь себе позволить. Но сегодня я видела объявление в «Танжер газетт»…
Она не рассказала ему полностью об источнике своего вдохновения, лелея секрет.
— Если бы мы поселились в маленькой квартире, а я убирала и готовила, это бы все изменило. Ведь жизнь в Танжере самая дешевая в мире…
Билл, пробудившись от мечтаний, уставился на нее.
— Какая квартира? — спросил он. — Кто говорит о квартире?
— Не важно, дорогой. Но почему ты так хочешь заполучить эти деньги?
— Дело не только в деньгах. — Билл покачал головой и задумался. — Хотя они освободили бы меня от нудной работы в консульстве. И мы могли бы куда-нибудь уехать. Возможно, в Англию.
— Билл! Ты недоволен жизнью со мной здесь?
— Господи, конечно доволен! Без тебя я нигде не мог бы жить.
Это было все, что хотела знать Пола. Она вздохнула.
— Тогда что означает эта чепуха насчет денег?
— Я говорил тебе: дело не только в них, но и в… в престиже.
— В престиже?
— Да, неужели ты не понимаешь?
Они посмотрели друг на друга. Сразу стало очевидно, что мотивы каждого непонятны другому. Между ними разверзлась пропасть, особенно пугающая потому, что они были так близки. Но Билл поцеловал жену, и тепло его губ излечило последствия слов.
— Я дурак, Пола, — признался он. — Забудь, что я сказал, ладно? Я ведь просто болтал.
— Если ты действительно хочешь в этом участвовать, — прошептала Пола, почти веря самой себе, — то я не стану тебя останавливать. Честное слово!
— Я не собираюсь ни в чем участвовать.
— Как бы то ни было, — Пола пыталась говорить «как мужчина с мужчиной», что у нее никогда не получалось, — ты хотя бы обдумай все как следует.
— Тут нечего обдумывать.
— Билл, я очень замерзла; посмотри, ведь я только в джемпере и слаксах. Не могли бы мы… вернуться в отель?
— Конечно.
Сидя за рулем автомобиля «флайинг-стандард», Билл мог поехать домой по прямой дороге, но, по каким-то своим причинам, выбрал кружной путь. Пола рядом с ним откинулась на спинку сиденья, полузакрыв глаза, согреваемая мыслями об объявлении в «Танжер газетт».
Даже в самые темные ночи над Танжером висит сероватая пелена, словно небо покрывают лучи от скрытых где-то ламп. Когда автомобиль свернул на Грэнд-Сокко, было только без четверти двенадцать. Электрические фонари и свечи отбрасывали бело-розовый свет на грязные стены домов. Запахи Грэнд-Сокко нельзя было назвать аппетитными.
Ночь была тихой, хотя в поисках шума вам следовало только спуститься на Литл-Сокко, которая никогда не спит. На рыночной площади, вымощенной булыжником, еще оставалось несколько телег, запряженных лошадьми или ослами. Тени деревьев падали на перезрелые фрукты и увядшие цветы, которые не удавалось продать. Группа арабов в бурнусах с видом заговорщиков толпилась вокруг гадальщика, предсказывающего судьбу по костям. По рю Сан-Франциско, спускающейся с узкого холма, мчались два современных автомобиля, оглашая воздух гудками.
Пола не обратила внимания, что ее муж, повернув налево к рю дю Статю, ехал так медленно, что мотор «стандарда» почти заглох.
Позднее она об этом жалела.
Рю дю Статю — очень длинная улица с несколькими перекрестками. Отходя от Грэнд-Сокко, она сначала поднимается по склону с магазинами но обеим сторонам. После перекрестка с рю дю Сюд справа и крутым склоном, а также широкой каменной лестницей, спускающейся в полумрак рю Уоллер слева, подъем становится круче и круче вплоть до плас де Франс.
Но нас интересует только нижняя ее часть до перекрестка. Пола, сидя слева от водителя в английской машине, высунулась в открытое окошко.
— Билл! — воскликнула она. — Посмотри туда!
— Э? — рассеянно откликнулся ее муж. Подведя автомобиль ближе к правой обочине, он тоже выглянул.
— В правое окошко ты ничего не увидишь, поможешь послушать, — указала Пола.
На выступе крыши над магазином тканей с левой стороны рю дю Статю сидел, поджав ноги, толстый лысый итальянец с гитарой, изливая свою тоску с чисто неаполитанской страстью.
— «Che bela cosa, — распевал приятный тенор, — 'na jurna-ta'e sooo-le».[46]
— Разве это не прекрасно? — осведомилась Пола, снова откинувшись на сиденье. — Его поведение абсолютно естественно для каждого — даже полиция не спрашивает, что он там делает. Здесь не тихо, но так мирно, так спокойно, так…
И тогда это произошло.
Слова Полы перебил пронзительный звук охранной сигнализации. Он врезался в уши, как дрель в сейф, и, казалось, становился все громче. Гитара упала с крыши и разбилась о тротуар. С Грэнд-Сокко доносилось бормотание множества голосов.
Между автомобилем и перекрестком с рю дю Сюд было сравнительно мало дверей. При первых же звуков сигнала тревоги Билл Бентли рванул ручной тормоз, остановил машину и повернул ручку правой дверцы.
Посмотрев направо, Пола увидела фасад знакомого ювелирного магазина. С обеих сторон входной двери находились широкие витрины, но сейчас и они, и дверь были защищены складной стальной решеткой, к которой даже призрак не осмелился бы прикоснуться. Над магазином красовалась надпись большими позолоченными буквами: «Бернштейн и компания».
Часто видевшая все это Пола посмотрела вперед. С левой стороны здания начинался узкий переулок, куда выходила боковая дверь магазина.
Билл Бентли открыл дверцу и спрыгнул на тротуар.
— Нет, Билл!
— Я так и знал! — крикнул он. — Любой болван мог бы догадаться!
Бросив взгляд на запертую решетку фасада, Билл побежал по темному переулку к боковой двери. Сигнал тревоги продолжал звенеть в ночи.
Глава 6
Проскользнув по сиденью под рулем, Пола выпрыгнула из машины. Она оказалась лицом к переулку и слышала шаги Билла. Только потом Пола вспомнила, что крик застрял у нее в горле, так как слишком многое произошло сразу.
Над боковой дверью магазина загорелась большая, но тусклая лампа под круглым и плоским плафоном. В темноте Билл пробежал мимо двери лишних восемь-десять футов. Пола видела, как он круто повернулся, когда зажегся свет.
Потом начался кошмар.
Боковая дверь распахнулась, и оттуда вышел человек в надвинутой на глаза фетровой шляпе. Под левой подмышкой он держал знакомый сундук с резными обезьяньими головами, на которых виднелись отблески света. Сигнал тревоги прекратился, и тишина подействовала как удар в лицо.
Мужчина, поправив свою ношу, помчался к улице. Следом за ним из боковой двери выбежали полковник Дюрок и Г. М., путаясь друг у друга под ногами.
Как только дверь открылась, Билл рванулся вперед как спринтер, наклонив голову и закусив губу. Промчавшись мимо Г. М. и полковника, он настиг свою добычу и бросился на нее сзади, нырнув, как игрок в регби.
Только удача спасла Железного Сундука. Правая рука Билла ухватила бегущего за правое колено, но он допустил ту же ошибку, что и полицейский в Брюсселе. Его левая рука попыталась вцепиться в проклятый сундук, но пальцы скользнули по слишком гладкой поверхности.
Будь брюки грабителя покрепче, Билл смог бы удержать его за колено, но шесть дюймов какой-то тонкой материи с треском оторвались. Вор-призрак свирепо лягнул противника в левое плечо. Билл упал на бок и перевернулся на спину.
Даже теперь Железного Сундука могли бы поймать, будь Г. М. и Дюрок попроворнее. Грабитель пошатнулся и чуть не упал, но смог повернуться, и Пола увидела, как в его руке блеснул короткоствольный, но тяжелый револьвер, когда он почти в упор выстрелил в Билла.
Черный силуэт устремился к улице, оказавшись лицом к лицу с Полой.
Их разделяло около четырех футов. Возможно, света хватило бы, чтобы увидеть лицо грабителя. Но ее зрение было сосредоточено на резных обезьянках, а мысли — только на Билле. Рука в резиновой перчатке, держащая револьвер, взметнулась, револьвер дважды выстрелил Поле в голову.
