Рекс Стаут - Кровь скажет

— Всего лишь ваше предположение. Могу вас заверить, что никакого незаконного вторжения или проникновения не будет. Вообще никаких незаконных действий.

— Тогда я не понимаю…

Усаживаясь поглубже в кресло, инспектор выронил сигару, они упала на пол. Он этого даже не заметил.

— Нет. Бэнс уважаемый гражданин, занимающий почетное положение в обществе. Вы должны поделиться со мной своими планами.

Вулф кивнул:

— Готов это сделать. Не сообщать вам факты, поскольку они вам уже известны, а просто кое-что разъяснить. Вам бы это не потребовалось, если бы вы не сосредоточили все внимание на мистере Кирке. Известны ли вам все подробности эпизода с галстуком?.. Как мистер Гудвин получил его по почте, телефонный звонок и визит к мистеру Бэнсу?

— Да.

— Тогда внимание. Четыре пункта. Первый — телефонный звонок. Он раздался четверть двенадцатого. Вы считаете, что звонил мистер Кирк, притворившись мистером Бэнсом. Но это неприемлемо или, во всяком случае, неправдоподобно. Как бы он осмелился? Ему же наверняка было известно, что мистер Гудвин, как только получил конверт и вскрыл его, тут же либо позвонил бы мистеру Бэнсу, либо поехал бы к нему. Нет, ему звонить и представляться Бэнсом было бы непростительной глупостью.

Кремер заупрямился:

— Вы не учитываете, в каком он был состоянии… Он просто об этом не подумал.

— Хорошо, не станут отрицать такой возможности. Второй пункт. Когда мистер Гудвин пошел повидаться с Бэнсом, он показал ему записку и конверт и разрешил взять в руки галстук для осмотра. Бэнс был в полнейшем недоумении. Вы знаете, что было сказано и сделано. Бэнс проверил галстуки в стенном шкафу и выяснил, что галстук, посланный по почте мистеру Гудвину, принадлежит ему. Но когда мистер Гудвин потребовал его ему вернуть, он отдал свою вещь без колебаний. Нелепо.

Кремер покачал головой.

— Я этого не считаю. Тело еще не было обнаружено. Он подумал, что кто-то решил над ним пошутить.

— Фу. Один из его галстуков исчезает из стенного шкафа, его персональная почтовая бумага и конверт используются для того, чтобы их отправить, частному детективу с объяснением от его имени, затем телефонный звонок, и у него это настолько не пробудило ни любопытства, ни раздражения, что он, совершенно спокойно, разрешает мистеру Гудвину забрать и галстук, и конверт, и бумагу? Глупости!

— Но именно так он поступил. А если он убил миссис Кирк, тогда почему это не глупости?

— Потому что это было составной частью хитро задуманного, но все же довольно бессмысленного плана.

Вулф взглянул на часы:

— Сейчас у меня нет времени, чтобы вдаваться в его подробности, через несколько минут будет подан обед. План был дурно замыслен и дурно осуществлен, но он не был безумным. Я назвал его «бессмысленным» в смысле неосуществимости. Третий пункт, и наиболее существенный: два исчезнувших галстука. У Бэнса их было девять, один он отдал мистеру Кирку, а у него осталось всего лишь семь. Разумеется, вы нашли объяснение этому факту в вашей теории. Какое же?

— Но это очевидно. Кирк выкрал его из стенного шкафа Бэнса. Часть его плана свалить вину на Бэнса.

Вулф кивнул.

— Именно на это и рассчитывал Бэнс… Но вдумались ли вы как следует в данное предположение, оценили ли вы его?

— Да. И мне оно не нравится. Это одна из причин, почему я явился к вам и почему я считаю, что окружной прокурор неоправданно торопится. Кто-то другой мог его похитить, чтобы подвести под монастырь Кирка. Например, Фауджер.

— А почему не сам Бэнс?

— Потому что человек не раскалывает череп женщине, если у него нет на то веских оснований, а у Бэнса вообще не было никаких.

Вулф хмыкнул.

— Я с этим не могу согласиться, но сначала четвертый пункт. Эти сделанные на заказ шелковые галстуки были предметом особой гордости для мистера Бэнса, выражением его самодовольства. Понимаете, он их и заказывал-то для того, чтобы таких больше ни у кого другого не было. Так сказать, частицы его собственного «я». Могу допустить, что он мог бы подарить один из них человеку близкому, любимому, но не Мартину Кирку, если только это не являлось существенным шагом для осуществления исключительно важного мероприятия. Понимаете?

— К чертовой матери! — загрохотал Кремер. — Его основания?

Уголок рта Вулфа снова приподнялся:

— Ваш новый подход заслуживает всяческих похвал, мистер Кремер. Вы знаете, что я не стал бы вешать на человека убийство, не имея на то достаточного мотива, так что я должен иметь такой для мистера Бэнса, а вам он нужен. Но сейчас вы поднимаетесь и уходите. Четырех пунктов вам будет предостаточно, чтобы выложить их перед окружным прокурором, но все-таки если таким образом будет временно отложен факт предъявления ему обвинения в убийстве, все равно подозрение с него не будет полностью снято, потому что я сильно сомневаюсь, чтобы вам удалось раздобыть достаточно улик против мистера Бэнса хотя бы для его задержания, не говоря уже о предании суду. Мне известен мотив Бэнса через третье лицо, так что не пытайтесь начинать разговоры о сокрытии вещественных доказательств. Я не располагаю ничем таким, что не было бы известно и вам. Если я что-нибудь раздобуду, охотно с вами поделюсь. Мне необходимо в точности знать, где будет мистер Бэнс сегодня вечером с десяти часов и далее, а когда мистер Гудвин сообщил, что вы находитесь у дверей, мне пришло в голову, что самым удобным было бы, если бы вы вызвали его к себе. Желаете получить письменное обязательство, подписанное нами обоими, что это не сопряжено ни с какими незаконными действиями, учитывая, что мы можем лишиться наших лицензий?

Кремер пробормотал словечко из того же раздела, которым недавно здесь щегольнул Фауджер, но, конечно, на этот раз в кабинете не было дам. За ним последовала такая фразочка:

— Полагаю, я позднее смогу послать их комиссару, чтобы он вставил их в рамочку?

Мы молчали.

Кремер распрямил обе руки на подлокотниках:

— Послушайте, Вулф. Я вас знаю. Я знаю, что вы что-то раздобыли. Согласен, что ваши четыре пункта, взятые вместе, кое о чем говорят. Верю вам на слово, что вы не пошлете Гудвина воровским путем проникать в квартиру Бэнса. Знаю я и то, что мне не удастся еще что-нибудь вытянуть из вас, даже если бы время не приближалось к вашему обеду. Да и мне тоже надо поесть. Но вы говорите, что мне надо задержать Бэнса, пока вы или Гудвин мне не позвоните, а это может означать всю ночь. А Бэнс не какой-нибудь бродяга. Нет, это не пойдет. Давайте переиграем. Скажем так: завтра от десяти часов и до шести вечера, если раньше не будет звонка Гудвина, и мы ударим по рукам.

Вулф подмигнул:

— Это уже много лучше, конечно. Я просил вас послать человека за Бэнсом.

— Да, я слышал.

— Отлично.

Вулф повернулся:

— Арчи, нам с мистером Кремером потребуется несколько минут, чтобы обговорить подробности. Предупреди Фрица. И позвони из кухни по телефону сначала миссис Фауджер, мне надо с ней повидаться сегодня вечером, затем Солу, Фреду и Орри. Они мне будут нужны либо сегодня вечером, либо завтра в восемь часов.

Я поднялся:

— Безразлично когда?

— Да.

Я отправился на кухню.

Глава 8

Если вам понадобится когда-нибудь оперативник экстра-класса, раздобудьте Сола, если вам это удастся. Сола Пензера. Если Сол окажется недосягаемым, тогда приглашайте Фреда Даркина или Орри Кейзера.

Именно эта троица вошла в квартиру мистера Джеймса Невилла Бэнса во главе со мной в четверть одиннадцатого утра в четверг.

Наше «проникновение» оказалось на самом деле совершенно легальным, потому что, когда я позвонил и внизу, и наверху, двери отворились изнутри. Открыла их для нас Рита Фауджер. Наверху она стояла у распахнутой двери, пока мы не вошли, затем закрыла ее. Я предпочел до дверей не дотрагиваться: не то чтобы это имело значение, но я люблю все делать аккуратно.

Как только дверь затворилась, Рита повернулась ко мне. Глаза ее оставались прежними, но веки заметно припухли, а на лице не было ни малейших следов косметики.

— Где Мартин? — спросила она. Сейчас ее мягкий, приятный голосок больше напоминал карканье вороны. — Он вам не звонил?

Я покачал головой:

— Как вчера вечером вам сказал мистер Вулф, Мартина задержали как основного свидетеля. Нанять адвоката, который бы занялся хлопотами об освобождении его под залог, обошлось бы для Мартина очень дорого. Так получится и быстрее, и дешевле, если только дело выгорит. Мистер Вулф все это объяснял.

— Да, да, конечно… А вдруг не выгорит?

— Должно получиться…

Я повернулся:

— Знакомьтесь. Это мистер Пензер, мистер Даркин и мистер Кейзер. Им известно, кто вы такая. Как было условлено, вы должны оставаться на месте. Если хотите чем-то быть полезной, сварите кофе. Если звонит телефон, отвечайте. Если же зазвонит дверной звонок, не отвечайте. Договорились?