Агата Кристи - Рождественское убийство
— Но ведь у него же не было времени, мистер Пуаро, — возразил суперинтендант. — В этом все дело. У него не было времени. По-видимому, он рассчитывал застать старого джентльмена врасплох, однако ему это не удалось. Началась борьба, шум которой был услышан во всех комнатах внизу, и в довершение всего старый джентльмен издает вопль. Все бегут наверх. У убийцы остается время только для того, чтобы выскочить из комнаты и повернуть ключ.
— Возможно, вы правы, — согласился Пуаро, — ваш убийца, конечно, не мог предусмотреть всего. Но почему, ради бога, он унес с собой орудие убийства? Ведь, если не найдено орудие, это опять-таки автоматически исключает самоубийство! В высшей степени серьезная оплошность!
— Даже преступники совершают ошибки, — бесстрастно заметил Сагден.
— Однако, — вздохнув, произнес Пуаро, — этому преступнику, несмотря на все его ошибки, удалось исчезнуть.
— Я не уверен в том, что он исчез.
— Вы хотите сказать, что он все еще в доме?
— Да, поскольку я уверен, что убийца — кто-то из живущих в доме.
— Tout de même,[3] — спокойно возразил Пуаро, — он все-таки исчез, и вы не знаете, кто он.
— Я думаю, в скором времени это нам станет известно, — решительно заявил Сагден. — Пока что мы еще не разговаривали ни с кем из семьи.
— Послушайте, Сагден, — вмешался полковник Джонсон. — Мне сейчас пришла в голову одна мысль. Кто бы ни повернул ключ снаружи, он должен был знать технику этого дела. Другими словами, у него Должен был быть некоторый опыт. С подобными приспособлениями не так просто управляться.
— Вы хотите сказать, что это был вор-профессионал?
— Да, именно это я и имел в виду.
— Похоже на то, — согласился Сагден. — В таком случае его следует искать среди слуг. Это может объяснить и кражу алмазов, и логически вытекающее из нее убийство, но…
— Есть какие-то факты против этой гипотезы?
— Да, я как раз хотел об этом рассказать. Все очень сложно. В доме восемь слуг, шестеро из них — женщины, причем пятеро из шести работают здесь уже более четырех лет. Что же касается мужчин, то дворецкий служит в этом доме почти сорок лет, а лакей — сын здешнего садовника и вырос в этих местах. Вряд ли он может быть вором-профессионалом. Единственный слуга, заслуживающий внимания, — камердинер мистера Ли. Он здесь сравнительно недавно. Однако в момент убийства его не было дома, да и сейчас еще нет. Он ушел как раз около восьми.
— У вас есть список тех, кто был дома в момент убийства? — спросил полковник Джонсон.
— Да, сэр. Я получил его от дворецкого, — он достал блокнот. — Зачитать его, сэр?
— Да, пожалуйста, Сагден.
— Мистер и миссис Альфред Ли. Мистер Джордж Ли, член парламента, с супругой. Мистер Гарри Ли. Мистер и миссис Дэвид Ли. Мисс… — Сагден ненадолго замолчал, стараясь правильно прочесть имя, — Пилар… Эстравадос. Мистер Стивен Фарр. Теперь слуги: Эдуард Трессильян, дворецкий; Уолтер Чампион, лакей; Эмили Ривз, кухарка; Квини Джоунз, судомойка; Глэдис Спеннт, старая служанка; Грейс Вест, вторая служанка; Беатрис Москомб, третья служанка; Джоан Кенч, младшая служанка. И, наконец, Сидни Хорбери, камердинер, но его, как я уже сказал, в доме не было.
— Это все?
— Да, все, сэр.
— Вам известно, где каждый из них находился в момент убийства?
— Только приблизительно. Я говорил пока лишь с одним Трессильяном. По его словам, джентльмены находились еще в столовой. Дамы ушли в гостиную. Трессильян отнес им кофе. Он говорит, что, вернувшись в буфетную, почти сразу услышал шум наверху, а затем этот ужасный вопль. Он выбежал в холл и вместе с другими поднялся наверх.
— Кто из семьи живет здесь постоянно, а кто приехал сюда на Рождество? — спросил полковник Джонсон.
— Здесь живут только мистер и миссис Альфред Ли. Остальные — гости.
Джонсон кивнул.
— Где они сейчас?
— Я попросил их перейти в гостиную и ждать там, пока мы не сможем с ними поговорить.
— Понятно. Ну хорошо, пойдемте наверх и осмотрим место преступления.
Суперинтендант провел их наверх по лестнице и по коридору в комнату Симеона Ли.
Переступив порог, Джонсон издал глубокий вздох.
— Это и в самом деле ужасно, — пробормотал он.
Джонсон стоял неподвижно, изучая взглядом перевернутую мебель, разбитые вазы, забрызганный кровью паркет.
Пожилой, худощавый человек, стоявший на коленях рядом с трупом, поднялся на ноги и кивнул полковнику.
— Добрый вечер, Джонсон, — сказал он, — настоящая бойня, а?
— Да, доктор, весьма похоже. Есть что-нибудь любопытное?
Врач пожал плечами и усмехнулся.
— Полное заключение с научной терминологией я выдам на дознании, а так ничего особенного. Горло перерезано почти полностью. Старик истек кровью менее чем за минуту и нигде ни следа. Орудие убийства не найдено. Вот и все.
Пуаро подошел к окнам. Как и говорил суперинтендант, одно из них было закрыто на щеколду. Другое было чуть приоткрыто. Несколько толстых гвоздей удерживали его в этом положении.
— Дворецкий говорит, — заметил Сагден, — что это окно никогда не закрывалось полностью. Какая бы ни была погода. На случай дождя под ним находится линолеум, но он, в сущности, не нужен, так как сверху окно прикрыто крышей.
Пуаро понимающе кивнул.
Подойдя к камину, он посмотрел на старика.
Губы мертвеца были растянуты в предсмертную гримасу, которая напоминала рычание. Согнутые в агонии пальцы были похожи на когти.
— Он не производит впечатление сильного человека, — заметил Пуаро.
— Он был довольно крепким стариком, — возразил врач. — Он перенес без особых последствий несколько тяжелых болезней, которые свели бы в могилу большинство людей.
— О, я не это имел в виду. Я хотел сказать, что он не был силен физически.
— Да, он был, в общем-то, слаб.
Пуаро отвернулся от мертвеца и еще раз осмотрел комнату. Ближе всего к убитому находилось большое кресло из красного дерева. Оно было перевернуто. Рядом с ним лежал большой стул и обломки китайской фарфоровой вазы. Еще два кресла, меньших размеров, валялись рядом с большим стеклянным пресс-папье, случайно оставшимся неразбитым. Картину дополняли осколки графина и двух бокалов, несколько книг, разбитая ваза из японского фарфора и бронзовая статуэтка, изображавшая обнаженную женщину.
Пуаро внимательно изучил все эти предметы, не дотрагиваясь до них. Он хмурился про себя, как бы сбитый с толку.
— Вас что-нибудь удивляет, Пуаро? — спросил начальник полиции.
Эркюль Пуаро вздохнул.
— Такой слабый сморщенный старик, — пробормотал он, — и все это…
Джонсон был озадачен. Он повернулся к сержанту, возившемуся около сейфа.
— Есть ли отпечатки пальцев?
— Очень много, сэр, по всей комнате.
— А у сейфа?
— Здесь, к сожалению, только отпечатки пальцев старого джентльмена.
Джонсон повернулся к врачу.
— Здесь кругом кровь, — заметил он. — Кто бы ни убил мистера Ли, на нем непременно должны быть пятна крови.
— Это вовсе не обязательно, — возразил врач. — Кровь шла, в основном, из яремной вены. Из нее не бьет ключом, как из артерии.
— Да, я знаю, но все же здесь так много крови!
— Вот именно, — неожиданно вмешался Пуаро. — Здесь слишком много крови! Это сразу же бросается в глаза. Слишком много крови!
— Это… э-э… наводит вас на какие-нибудь мысли, мистер Пуаро? — почтительно спросил суперинтендант Сагден.
Пуаро посмотрел на него и озадаченно покачал головой.
— Есть в этом что-то… какое-то неистовство, — он на мгновенье запнулся, затем продолжал. — Да, именно так — неистовство… и кровь… так много крови… Здесь — как бы это выразиться — слишком много крови. Повсюду кровь: на креслах, столах, коврах… Что это? Какой-нибудь кровавый ритуал? Может быть. Такой сморщенный старичок, такой худой, весь высохший — и все же… так много крови…
Он замолчал. Глаза суперинтенданта Сагдена широко раскрылись.
— Странно… — произнес он почти благоговейным тоном, — именно так она и сказала… та леди.
— Какая леди? — резко спросил Пуаро. — Что она сказала?
— Миссис Ли… миссис Альфред. Она стояла у двери и чуть слышно шептала. Мне показалось, что в ее словах нет никакого смысла.
— Что же она сказала?
— Точно не помню. Что-то вроде: откуда в старом джентльмене так много крови.
Пуаро медленно произнес:
— «И все же кто бы мог подумать, что в старике так много крови?» — слова леди Макбет. Вот что сказала миссис Альфред. Интересно, очень интересно…
VIII
Альфред Ли в сопровождении жены вошел в небольшой кабинет, где его ожидали Пуаро, Сагден и полковник Джонсон.
Джонсон сделал шаг вперед.
— Как вы себя чувствуете, мистер Ли? Мы встречаемся с вами впервые, но вы, наверное, уже знаете, что я начальник полиции этого графства. Моя фамилия Джонсон. Примите мои глубокие соболезнования по поводу постигшей вас утраты.
