Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»
Мистер Чабби Эванс понял в этом монологе далеко не все, так как его французский оставлял желать лучшего.
– Все французы таковы, – проворчал он, будучи одним из тех стойких британских патриотов, которые, оказавшись в другой стране, начинают возмущаться ее коренными жителями. – Вечно у них какие-то дурацкие выдумки. Хотя раньше они не задерживали людей на станции – это что-то новенькое. Думаю, вам лучше пойти с ним.
Кэтрин последовала за своим провожатым. К ее удивлению, они направились к запасному пути, на который перевели один из вагонов уже отошедшего «Голубого поезда». Провожатый предложил ей войти в вагон и, двинувшись впереди нее по коридору, открыл дверь одного из купе. Внутри находились напыщенного вида чиновник и невзрачная личность, оказавшаяся клерком. Чиновник вежливо встал и поклонился Кэтрин:
– Прошу извинения, мадам, но необходимо соблюсти некоторые формальности. Надеюсь, мадам говорит по-французски?
– Думаю, что вполне сносно, мсье, – ответила Кэтрин.
– Отлично. Пожалуйста, садитесь, мадам. Я комиссар полиции, моя фамилия Ко. – Он выпятил грудь, и Кэтрин постаралась сделать вид, что это сообщение произвело на нее впечатление.
– Вы хотите видеть мой паспорт? – спросила она. – Вот он.
Комиссар внимательно посмотрел на нее:
– Благодарю вас, мадам. – Он взял паспорт и откашлялся. – Но в действительности я хотел бы получить кое-какую информацию.
– Информацию?
Комиссар медленно кивнул:
– О леди, которая была вашей попутчицей. Вчера вы сидели с ней за одним столиком во время ленча.
– Боюсь, что не могу ничего о ней сообщить. Мы немного побеседовали за ленчем, но она для меня абсолютно посторонняя. Я никогда ее раньше не видела.
– Тем не менее, – настаивал комиссар, – после ленча вы отправились вместе с ней в ее купе и разговаривали там некоторое время?
– Да, это верно, – подтвердила Кэтрин.
Комиссар ободряюще глядел на нее, словно ожидая продолжения:
– Ну, мадам?
– Ну, мсье? – отозвалась Кэтрин.
– Не могли бы вы сообщить мне содержание вашего разговора?
– Могла бы, – ответила Кэтрин, – но пока что не вижу причины этого делать.
Она ощутила чисто британское раздражение. Иностранный полицейский чиновник казался ей довольно бесцеремонным.
– Не видите причины? – воскликнул комиссар. – Уверяю вас, мадам, такая причина существует.
– Тогда, возможно, вы сообщите мне ее?
Комиссар задумчиво поскреб подбородок.
– Причина очень простая, мадам, – заговорил он наконец. – Леди, о которой идет речь, найдена этим утром мертвой в своем купе.
– Мертвой? – ахнула Кэтрин. – Что с ней случилось? Сердечный приступ?
– Нет, – ответил комиссар мечтательным тоном. – Ее убили.
– Убили?! – воскликнула Кэтрин.
– Так что вы понимаете, мадам, почему мы стараемся получить любую возможную информацию.
– Но ее горничная…
– Горничная исчезла.
– О! – Кэтрин умолкла, собираясь с мыслями.
– Так как проводник видел вас разговаривающей с этой леди в ее купе, он, естественно, сообщил об этом полиции. Поэтому мы задержали вас, мадам, в надежде узнать какие-нибудь сведения.
– Очень жаль, – сказала Кэтрин, – но я даже не знала ее фамилии.
– Ее фамилия Кеттеринг. Это мы выяснили по паспорту и наклейкам на багаже. Если мы…
В дверь купе постучали. Мсье Ко нахмурился и приоткрыл ее.
– В чем дело? – недовольно спросил он. – Я не хочу, чтобы мне мешали.
В отверстие просунулась яйцевидная голова соседа Кэтрин за обеденным столиком. На его лице сияла улыбка.
– Меня зовут Эркюль Пуаро, – представился он.
– Не может быть! – воскликнул комиссар. – Тот самый Эркюль Пуаро?
– Тот самый, – подтвердил пришедший. – Помню, однажды мы с вами встречались, мсье Ко, в парижской Сюрте,[18] хотя вы, несомненно, позабыли меня.
– Вовсе нет, мсье, – горячо возразил комиссар. – Входите, прошу вас. Вы уже знаете о…
– Да, знаю, – перебил его Эркюль Пуаро. – Я пришел узнать, не могу ли быть вам чем-нибудь полезен.
– Вы оказали бы нам честь, – быстро ответил комиссар. – Позвольте представить вам, мсье Пуаро… – он заглянул в паспорт, который все еще держал в руке, – мадам… э-э… мадемуазель Грей.
Пуаро улыбнулся Кэтрин.
– Странно, не так ли, – обратился он к ней, – что мои слова сбылись так быстро?
– Увы, мадемуазель очень мало что может нам сообщить, – вздохнул комиссар.
– Я объяснила, – сказала Кэтрин, – что эта бедная леди была мне абсолютно незнакома.
Пуаро кивнул.
– Но ведь она говорила с вами, не так ли? – мягко спросил он. – И у вас создалось определенное впечатление?
– Полагаю, что да, – задумчиво промолвила Кэтрин.
– И это впечатление…
– Да, мадемуазель, – энергично подхватил комиссар, – каково было ваше впечатление?
Кэтрин казалось, что она обманывает оказанное ей доверие, но в ее ушах звучало страшное слово «убийство», так что она не осмелилась что-либо утаить. Слишком многое от этого зависело. Поэтому передала слово в слово свой разговор с покойной.
– Любопытно, не так ли, мсье Пуаро? – заметил комиссар. – Имеет ли это отношение к преступлению?
– Полагаю, это не могло быть самоубийством? – с сомнением спросила Кэтрин.
– Нет, – уверенно ответил комиссар. – Ее задушили отрезком черного шнура.
Кэтрин содрогнулась, а мсье Ко виновато развел руками:
– Весьма неприятно. Боюсь, что наши грабители поездов более жестоки, чем ваши.
– Это ужасно!
– Да-да, но вам хватит мужества, мадемуазель. Увидев вас, я сразу подумал: «Мадемуазель очень мужественная». Вот почему попрошу вас сделать кое-что малоприятное, но, уверяю вас, это необходимо.
Кэтрин с испугом посмотрела на него. Комиссар снова развел руками:
– Я собираюсь попросить вас, мадемуазель, оказать мне любезность и сопроводить меня в соседнее купе.
– Это обязательно? – тихо спросила Кэтрин.
– Кто-то должен ее опознать, – объяснил комиссар, – а так как горничная исчезла… – он многозначительно кашлянул, – то вы, очевидно, чаще других видели покойную с тех пор, как она села в поезд.
– Хорошо, – спокойно сказала Кэтрин. – Раз это необходимо…
Она поднялась, и Пуаро одобрительно кивнул.
– Мадемуазель весьма благоразумна, – проговорил он. – Могу я сопровождать вас, мсье Ко?
– Разумеется, дорогой мсье Пуаро.
Они все вышли в коридор, и комиссар отпер дверь купе убитой. Шторки на дальней стороне окна были отодвинуты, пропуская свет. Женщина лежала на полке слева в такой естественной позе, что можно было подумать, будто она спит. Тело покрывали одеяла, а голова была повернута к стене, поэтому виднелись только темно-рыжие локоны. Мсье Ко осторожно повернул тело так, чтобы было видно лицо. Кэтрин отпрянула и впилась ногтями в ладони. Тяжелый удар обезобразил черты почти до неузнаваемости. Пуаро издал резкий возглас.
– Когда это сделали? – спросил он. – До смерти или после?
– Доктор говорит, что после, – ответил комиссар.
– Странно. – Пуаро сдвинул брови и повернулся к Кэтрин: – Будьте храброй, мадемуазель, и посмотрите на нее еще раз. Вы уверены, что это именно та женщина, с которой вы разговаривали вчера в поезде?
У Кэтрин была хорошая нервная система. Напрягшись, она устремила взгляд на неподвижную фигуру, потом наклонилась и приподняла руку мертвой женщины.
– Я уверена, – ответила она наконец. – Лицо слишком изуродовано, чтобы его узнать, но телосложение и волосы точно такие же, а кроме того, я заметила это… – Кэтрин указала на крошечную родинку на запястье убитой, – когда говорила с ней.
– Bon,[19] – одобрил Пуаро. – Вы превосходный свидетель, мадемуазель. Таким образом, вопрос о личности отпадает, но тем не менее это странно. – Он озадаченно нахмурился, глядя на тело.
Мсье Ко пожал плечами.
– Очевидно, убийца пришел в ярость, – предположил он.
– Если бы ее сбили с ног, это было бы понятно, – принялся размышлять вслух Пуаро, – но человек, который задушил ее, подкрался сзади и застиг жертву врасплох. Сдавленный крик, хриплое бульканье – больше ничего не было слышно, а потом этот страшный удар по лицу. Зачем? Убийца надеялся, что если лицо обезобразить, то ее не опознают? Или он так сильно ее ненавидел, что не мог удержаться от удара, хотя она уже была мертва?
Кэтрин вздрогнула, и Пуаро виновато посмотрел на нее.
– Вы не должны позволять мне расстраивать вас, мадемуазель, – мягко произнес он. – Для вас это все непривычно и ужасно, а для меня, увы, старая история. Прошу вас, подождите еще минуту.
Стоя у двери, Кэтрин и комиссар наблюдали, как детектив осматривает купе – аккуратно сложенную на краю полки одежду покойной, висящее на крюке тяжелое меховое пальто и красную лакированную шляпку, брошенную в сетку. Потом он перешел в смежное купе, в котором Кэтрин видела сидящую горничную. Здесь постель не была приготовлена. На полке лежали три или четыре сложенных пледа, шляпная коробка и пара чемоданов. Пуаро внезапно повернулся к Кэтрин.
