Дж Коннингтон - Трагедия в Равенсторпе
— Хорошенько все обдумав, — продолжал он более уверенным тоном, — я решил не будить спящую собаку, пусть себе спит, по крайней мере до тех пор, пока не проснется и не укусит кого-нибудь. Я решил молчать, пока что-то действительно не произойдет.
— Очень разумное решение, — одобрил сэр Клинтон.
— Но сегодня ночью они все же осуществили свой план. Я не знаю, что они унесли, по дому ходят разные слухи. Но как только я узнал, что здесь присутствует начальник полиции и лично ведет это дело, я понял, что обязан рассказать все, что мне известно. Я вас разыскал, чтобы вы не предпринимали никаких действий, пока не узнаете что к чему. Что это только розыгрыш, а не преступление. Я не знаю ваших английских законов, поэтому я боялся, что вы начнете действовать, и тогда станет невозможно скрыть эту историю от публики. Я уверен, что семья бы этого не хотела.
Он посмотрел на Джоан, но ее лицо было невозмутимо суровым.
— Я оказался в незавидном положении, — жалобно сказал он.
Сэру Клинтону стало жаль беднягу.
— Очень вам признателен за эту информацию, — сказал он с сердечностью, которую прежде скрывал. — Благодаря вам мы теперь сумеем все спустить на тормозах. Больше спасибо за ваше участие, мистер Фосс. Вы оказали нам неоценимую помощь.
Его тон показывал, что разговор закончен, но чтобы успокоить расстроенного вконец американца, он лично проводил его до двери. Когда Фосс вышел, сэр Клинтон повернулся к Джоан.
— Ну, Джоан, что скажешь?
— Выглядит вполне убедительно, — признала Джоан со скрытым раздражением. — Фосс не мог знать, каков наш Фоксик, а ведь ясно как день, что зачинщик — Фокс. Этот глупый осел обожает всех разыгрывать.
Помолчав, она с облегчением сказала:
— Какое счастье, что все это — сплошное надувательство! Вы сумеете это замять, да? Зачем кому-то знать, что тут было. Если эта история выплывет наружу, пойдут сплетни о наших семейных дрязгах, а этого очень бы не хотелось. Мне самой не очень-то приятно, как Морис обращается с Сесилом.
На лице сэра Клинтона отразилось сочувствие, но, к удивлению Джоан, он ничего не сказал.
— Это было бы самым хорошим выходом! — настойчиво сказала она.
— Я думаю, сначала следует поговорить с вашим другом Фоксом, — ответил сэр Клинтон, будто не слыша ее слов.
Он велел смотрителю найти Фокса.
— Ты была слишком сурова с нашим милейшим Фоссом, — сказал он, вернувшись к Джоане. — А как бы ты поступила па его месте?
Ответ у нее был наготове:
— Я понимаю, что подслушал он все по чистой случайности, но когда все это произошло, на его месте я бы отправилась с этой историей сразу к Сесилу, а не к вам. Сесил понял бы, что игра не удалась и сумел бы как-нибудь вернуть медальоны, не поднимая шума.
— Конечно, можно было сделать это и так.
— Мне совсем не нравится, что Фосс побежал к вам. Он же не знает, что вы наш старый друг! Но ему известно, что вы шеф полиции. Сразу в полицию! Хотя спокойно мог бы поставить в известность меня или Сесила. Мне не нравится, когда так поступают — это бестактно и не слишком порядочно!
— И как Сесил мог решиться на такую проделку… — вздохнул сэр Клинтон. Что-то в духе школьной пакости.
— Вы не все знаете, — встала на защиту брата Джоан.
— Но достаточно много, Джоан, — решительно сказал сэр Клинтон. Возможно, даже больше, чем ты.
Через несколько минут в дверь постучался смотритель.
— Ну что? — спросил сэр Клинтон, открыв дверь.
— Никак не найду мистера Поулгейта, сэр, — доложил Моулд. — Никто его не видел, и в доме его нет.
— Он должен где-то быть, — заявила Джоан. — Я его узнала, когда с ним танцевала. Таких волос больше ни у кого нет, а когда он заговорил, я узнала голос.
Сэр Клинтон ничего на это не сказал.
— Тогда ведите мистера Сесила, Моулд, — приказал он и закрыл дверь.
С этим заданием Моулд справился быстро. На его стук сэр Клинтон открыл дверь, и в музей вошел Сесил Чейсвотер. Он был наряжен Швейцарским Адмиралом. Следом за ним вошла Юна Рейнхил в костюме Клеопатры.
Сэр Клинтон не стал терять время на предисловие.
— Сесил, я послал за вами, чтобы узнать, какую роль вы играли в сегодняшних событиях.
Сесил в изумлении вытаращил глаза.
— Вы суперсыщик! Быстро вы нас вычислили? Как вам удалось?
Сэр Клинтон с облегчением отметил, что Сесил не слишком огорчен тем, что "его вычислили". А раз так, кража действительно была только шуткой.
— Расскажите, что здесь происходило, пока не погас свет, — сурово вопросил сэр Клинтон.
Сесил взглянул на Юну. Сэр Клинтон приметил этот взгляд.
— Мы знаем, что мисс Рейнхил тоже внесла свою лепту, — быстро сказал он.
— Ну, в таком случае можно все выложить откровенно, — сказал Сесил. Юна, Фокс и я — мы спланировали это втроем. Вся ответственность лежит на мне. Я хотел сорвать эту сделку, если повезет. По-моему, цель была вполне благородной.
— Сейчас речь не об этом. И про ваши планы мне все известно, — холодно сказал сэр Клинтон. — Я хочу знать, что тут происходило после того, как вы вошли, чтобы украсть медальоны.
Тон шефа полиции произвел должное впечатление. Сесил заговорил:
— Ладно, нам нечего скрывать. Я вошел сюда без двадцати двенадцать и стал слоняться по комнате, делая вид, что рассматриваю всякие штучки, как будто никогда в жизни их не видел. Моя задача была напасть на Моулда и его обезвредить.
Сэр Клинтон кивнул, показывая, что это ему известно.
— Свет погас раньше, чем я ожидал. Ох, был же выстрел! Я слегка обалдел, но потом решил, что Фокс прихватил пистолет с холостым патроном, чтобы все вышло более эффектно. Мы никаких выстрелов не планировали, я решил, что это он придумал в последнюю минуту, гениальная импровизация, так сказать. Ну, я сделал свою часть работы: прыгнул на Моулда и держал до тех пор, пока Фокс не сбежал с добычей. Дав ему достаточно времени, я отпустил Моулда и сам прошмыгнул за дверь. Могу поручиться, что меня в темноте никто не узнал, и я смешался с толпой еще до того, как снова зажегся свет.
— Вы обратили внимание на то, что делал Поулгейт, пока вы занимались смотрителем?
— Нет, Моулд доставлял мне кучу хлопот.
— Вы уверены, что держали именно Моулда? Вы не могли ошибиться?
Сесил па мгновение задумался.
— Не представляю, как бы я мог схватить другого человека. Я нацелился на него, пока еще свет горел.
— Что вы можете сказать по поводу бьющегося стекла?
Сесил задумался.
— Надо сказать, осколков и звону было больше, чем я ожидал. Сначала выстрел — бах! — осколки по всему полу; тут же погас свет. Должно быть, Фокс приступил к делу раньше, чем ему полагалось. Потом, помню, был такой стук и звон, как будто ему не сразу удалось проделать большую дыру в витрине. Я подумал, что он провалит все дело, но мне оставалось только держать Моулда пока Фокс орудовал у витрины.
Сэр Клинтон обернулся к Юне.
— Теперь о вас, мисс Рейнхил. Ведь ваша задача была отключить главный рубильник?
— Да, — сказала Юна, удивленная его осведомленностью.
— Вы действовали точно по плану или несколько запоздали?
— Я выключила рубильник с точностью до секунды. Я держала руку на рубильнике и смотрела на часы, и ровно в одиннадцать сорок пять дернула ручку. Свет погас.
— А вы, Сесил, думаете, что мисс Рейнхил несколько поторопилась?
— Мне так показалось. Я не мог смотреть на часы, а когда свет погас, и подавно.
В дверь еще раз постучали, и в музей ворвался Фокс Клиффорд — костюме Арлекина.
— Говорят, вы меня искали, сэр Клинтон? Смотритель всех обо мне расспрашивал. Я как узнал, сразу сюда.
Он с недоумением посмотрел на Сесила и Юну, явно не понимая, что они тут делают.
Сэр Клинтон не стал с ним церемониться.
— Медальоны, пожалуйста, мистер Поулгейт.
Фокс очень натурально изобразил непонимание, но Сесил его окоротил.
— Отдавай, Фокс. Похоже, игра окончена.
— О, вот как? Ловко! Эх, такую шутку испортили!
Похоже, он был очень расстроен.
— Медальоны? Сию секунду.
Он подошел к витрине, присел, пошарил под дном возле одной из ножек и вытащил три медальона.
— Приклеил пластилином, как только схватил. Ведь у меня могли вывернуть карманы, понимаете?
Сэр Клинтон взял у него медальоны, посмотрел и передал Сесилу.
— Можешь сказать, это подлинники или копии?
Сесил их внимательно изучил.
— Это подлинники, — объявил он. — Что же еще это могло бы быть?
— Ты не сомневаешься?
— Ничуть, — заверил Сесил. — Когда Фокс сделал копии, отец просверлил дырочки, просто точки, с краю каждого гальванотипа, чтобы отличить подлинник от подделки. На этих дырочек нет, значит, это работы Леонардо, а не Фокса.
Сэр Клинтон круто повернулся к Фоксу и жестко сказал:
— Мистер Поулгейт, глупый-глупый розыгрыш принес кучу неприятностей. Я не разделяю вашей страсти к подобным шуткам, и мог бы сказать много такого, что вам едва ли поправилось бы. Но вы можете отчасти искупить вину, если дадите искренний отчет обо всем, что делали сегодня вечером. Пожалуйста, все как есть, без утраты.
