Эрл Гарднер - Ледяные руки

Трэгг одарил обоих слушателей благосклонной улыбкой, повернулся на каблуках и пошел в мотель.

Глава восьмая

Мейсон повернулся к Нэнси Бэнкс.

— Пожалуйста, мистер Мейсон, — взмолилась она, — пожалуйста, заберите меня отсюда. Заберите куда-нибудь, где им меня не найти… хотя бы пока.

Мейсон отпустил тормоза, отъехал от мотеля, вывел машину на шоссе и пустил ее в бесцельное плавание по течению.

— Ну как, поговорим в открытую, Нэнси? — предложил он.

— Нет.

— Боюсь, вам все же придется заговорить. Прежде чем вы вновь предстанете перед полицией для допроса, мы должны до-|:тичь полного взаимопонимания. Вы отдаете себе отчет, что троизойдет, если вы будете лгать мне и я начну делать неправильные ходы? Вместо того чтобы избавить вас от неприятностей, я то и дело буду вас им подвергать. Полиция готовит для нас ловушку, и мне хотелось бы знать, насколько она опасна.

— Опасней не придумаешь. — Она расплакалась.

— Минуточку, минуточку, — сказал Мейсон. — Приберегите слезы на потом. Вы не вправе расслабляться, а тем более плакать, пока не выложите мне все начистоту. Прежде всего, что это там за сухой лед?

— Я ничего не знаю.

— Лжете, — отрезал Мейсон.

— Вы мне не верите, — всхлипнула она. — Никто мне больше не верит. Впору повеситься, если так все будут обходиться со мной.

Мейсон терпеливо продолжал объяснять:

— Знаю, Нэнси, сколько выпало на вашу долю, но вы тем не менее играете со мной в кошки-мышки, а главное, намереваетесь заняться тем же с полицией. Этот номер не пройдет… Мне кажется, кое-что о сухом льде вы знаете. Послушайте, что я думаю на сей счет. Я думаю, вы пытаетесь защитить брата. Вам представляется, что Марвина Фремонта убил он, и вы хотите его выгородить. Вы стараетесь создать видимость, будто Фремонт погиб раньше, чем это произошло на самом деле. Ну, например, когда ваш брат находился еще в тюрьме. Таким образом у него оказалось бы превосходное алиби.

— Почему вы так думаете? — поразилась она.

— Потому что, когда мы встретились, — сказал Мейсон, — ваши руки были холодны как лед.

— Что вы говорите, мистер Мейсон? Вы просто сошли с ума… Что за блажь предъявлять мне подобные обвинения?! Разве вам не известно, что, когда женщина ужасно нервничает, расстраивается, боится, у нее холодеют руки? О, Боже! Вам показались холодными мои руки! Что бы вы сказали, коснувшись ног!

— Нэнси, — укоризненно произнес Мейсон, — я не намерен тратить время впустую. У меня его просто нет. Ваша легенда на фоне фактов весьма неправдоподобна. Добавлю, что вы сильно недооцениваете полицию.

— Что значит — недооцениваю?

— Они намного сообразительней, чем вы полагаете. И с Трэггом я знаком достаточно хорошо, чтобы утверждать — он готовит ловушку.

— Какую ловушку?

— Он рассчитывает на наши ошибки, он ждет, когда мы сыграем ему на руку… Скажите, вы имеете хоть какое-то представление о сухом льде?

— Самое приблизительное. А что?

— На куске картона, том, что был у Трэгга, сохранилась часть ярлыка. Печатный текст на нем я не смог как следует разглядеть. Но букву «ц» все же заметил и букву «э» тоже. Между тем Трэгг утверждает, что обрывок картона от упаковки из-под сухого льда. Я не склонен сомневаться в его словах. Вряд ли он стал бы врать.

И вдруг ее прорвало:

— Будь он проклят, этот сухой лед!

— Чем он так плох, чем не угодил? — быстро спросил Мейсон. — Почему разговор о нем для вас петля на шее? Едва Трэгг упомянул о льде, вы чуть не упали в обморок.

— Ладно, — утомленно произнесла она. — Наверное, придется рассказать вам правду.

— Так-то лучше, — похвалил Мейсон. — Зачем вы его положили в ванную?

— Никуда я его не клала.

— Но знали о нем?

— Да. Когда я наткнулась на тело, оно было обложено сухим льдом. Там было коробок десять, поверх одежды, под одеждой, в ногах.

— И как вы поступили?

— Сразу же позвонила вам, потом затащила коробки со льдом к себе в машину и сломя голову металась в поисках места, чтобы избавиться от них… Нашла какой-то дренажный канал и зашвырнула свой груз туда. Затем вернулась в мотель дожидаться вас, но вы уже сами меня ждали.

— Опять врете, — сказал Мейсон. — Вы ведь не собирались рассказывать мне о трупе. Вы хотели, чтоб я сам его нашел.

— Верно, — согласилась она. — В данном случае правда на вашей стороне, мистер Мейсон. Но про сухой лед я говорю правду.

— Что же было в нем такого страшного? — спросил Мейсон. — Почему нельзя было сразу позвонить в полицию, рассказать о трупе, и пускай бы они сами возились с этим льдом.

— Потому что факты напрямую обличали меня.

— Каким образом?

— Я… я…

— Исповедуйтесь, — настаивал Мейсон. — Выкладывайте все до конца.

— Понимаете, мистер Мейсон, вся беда в моей болтовне. Нас было в компании несколько человек, и мы болтали об убийствах, эдак с неделю назад. Ну, кто-то сказал, что по температуре тела полиция определяет время преступления… Тут вмешалась я, дескать, любой может надуть полицию с помощью сухого льда; мол, держу пари, что можно совершить безукоризненное, нераскрываемое преступление, обзаведясь фальшивым алиби и поместив труп на пару часов в сухой лсд. В результате полиция, обнаружив труп, решит, что смерть наступила на четыре, а то и на пять часов раньше, чем на самом деле.

— Кто вас слышал? — спросил Мейсон.

— Вся компания. Они еще подшучивали надо мной по этому поводу.

— Кто был в компании?

— Мой брат, Лоррен, администраторша моего дома, ее дружок и дружок Лоррен, и Холстед, главный бухгалтер из фирмы Фремонта с каким-то своим приятелем. Мы собрались на вечеринку, выпивали.

— А как вас осенило насчет сухого льда?

— Потому что его используют на форелевой ферме, а я там бываю вместе с Лоррен и Родни.

— Он в дружбе с Лоррен?

— Да.

— Как далеко зашла их дружба?

— Я не спрашивала. Но думаю… достаточно далеко.

— Где живет ваш брат?

— У него тоже своя квартира в доме «Локхард».

— И ключ от квартиры Лоррен?

— Не знаю. Но бывает он у нее подолгу.

Мейсон вздохнул:

— Ладно, Нэнси. Хочу кое о чем предупредить. Первое, что делает полиция в подобных делах, обыскивает все подряд и дренажные каналы тоже. Опыт учит, что каналы в качестве укрытий пользуются особой популярностью у преступников.

— О, Господи! Нельзя ли… Не можем мы забрать эти коробки?

— Нет, не можем, — сказал Мейсон. — Потому что попадемся. Лейтенант Трэгг, вне всяких сомнений, давно позвонил в управление, и в этот момент они обшаривают все каналы. Могу побиться об заклад: он прекратил допрос потому, что, по его замыслу, мы тотчас ринемся в ловушку. Он дал нам в руки веревку, а теперь ждет, когда мы накинем ее себе на шею… Ну, Нэнси, я довезу вас до вашей машины, и вы поедете домой. Попросите свою соседку Лоррен Лаутон побыть с вами ночь. Причем именно побыть. Ей предстоит отчитаться за каждую минуту вашего времени. Ей предстоит показать под присягой, что вы не выходили из квартиры с той минуты, как вошли. Я поеду вслед за вами, дабы убедиться, что вас никто не преследует. Ежели я часто замигаю фарами, значит, кто-то пустился за вами вдогонку. В этом случае остановите машину и, как только я подъеду, пересаживайтесь ко мне, я вас довезу до дома и дождусь, пока вы свяжетесь с Лоррен.

— А коробки из-подо льда, они…

— Предупреждаю вас всерьез. Малейшая ваша попытка заполучить эти коробки, и угодите в такое болото, из которого мне вас ни за что не вытащить… Теперь о том носовом платке. Как вы думаете, ограбление мог подстроить Марвин Фремонт?

— Не знаю, что и думать.

— Грабителем мог быть Марвин Фремонт?

— Да, мог.

— Можете указать приблизительно время, когда вас ограбили?

— Ну, наверное, два-три часа тому назад. У меня плохо развито чувство времени, а часики сломаны. Отправляясь в душ, всякий раз забываю снять их.

— Задолго до того, как вы очутились в мотеле и нашли труп?

Она заколебалась.

— Давайте, давайте, — настаивал Мейсон. — Мне нужна правда.

Она наконец ответила:

— Ну, приблизительно минут за двадцать до того, как вы приехали.

— Иными словами, — сказал Мейсон, — уже после того как вам стало известно, что я выехал, вы собрали коробки и увезли их из мотеля?

— Да.

— Будем надеяться, что на картоне не остались ваши «пальчики».

— С бумаги вроде бы трудно снять отпечатки? Верно?

— Смотрите-ка, да у вас уйма сведений о детективных методах расследования.

— Я люблю читать детективы, — пояснила она. — Не знаю почему, но преступление в моем воображении окружено ореолом волшебства.

— Ну что ж, — подтвердил Мейсон, — с бумаги действительно трудно снять отпечатки. Но сейчас разработана новая технология, которая позволяет это проделать. Так что отпечатки получают, и весьма недурные, даже через несколько лет после прикосновения пальцев к бумаге…