Жорж Сименон - Бар Либерти
В полиции нравов Сильви знали, она числилась в списках.
С ней у меня никогда никаких проблем! — заверил комиссара бригадир, ответственный за район. — Спокойная девушка. И почти регулярно отмечается.
— А что вы скажете о баре «Либерти»?
— Вам уже рассказали о нем? Прелюбопытнейшее заведеньице, много оно нам крови попортило, да и сейчас немало кому не дает покоя! Да так сильно, что редкий месяц обходится без анонимного письма на его счет. Вначале подозревали толстушку Жажа в продаже наркотиков. Даже выставляли за ней наблюдение. Могу твердо вам сказать, что все это неправда… Другие намекают на то, что задняя половина бара служит местом сборища людей с необычными склонностями…
— Мне известно, что это не так! — перебил его Мегрэ.
— Да… На самом деле, все гораздо нелепее… Мамаша Жажа обладает даром притягивать к себе старых неудачников, которым уже ничего в жизни не нужно, кроме как напиться вместе с ней. Впрочем, у хозяйки бара есть маленькая рента, так как ее муж погиб в результате несчастного случая…
— Знаю!
В другом кабинете Мегрэ поинтересовался насчет Жозефа.
— Мы следим за ним, поскольку он является завсегдатаем скачек, но никаких правонарушений с его стороны не замечено.
Нигде ничего не добился, пшик один! Засунув руки в карманы, Мегрэ принялся бродить по городу, на лице его застыло упрямое выражение, выдававшее дурное настроение.
Заходил в гостиницы, где просил регистрационные книги с фамилиями постояльцев. В перерыве пообедал в ресторане неподалеку от вокзала и в три часа пополудни уже знал, что Гарри Браун не останавливался в Канне ни в ночь со вторника на среду, ни в следующую, со среды на четверг.
Смех, да и только! Опять переливал из пустого в порожнее!
«Сын Брауна вполне мог приехать на машине из Марселя и в тот же день вернуться обратно…»
Мегрэ снова отправился в полицию нравов, где взял имевшуюся там фотографию Сильви. И положил ее в карман рядом с той, Уильяма Брауна, что захватил на вилле.
Комиссар окунулся теперь в атмосферу маленьких гостиниц, в основном тех, что находились поблизости от порта и где можно было снять комнаты не только на ночь, но и на час.
Их содержательницы сразу догадывались, что он из полиции. А для них ничего более страшного нет.
— Погодите, я спрошу у горничной…
Комиссар шагал по узким улочкам, спускался и поднимался по темным лестницам и перед ним открывался настоящий Двор Чудес.
— Этот толстячок?.. Нет! Что-то не припомню, чтобы я его здесь видела…
Сперва Мегрэ показывал фотографию Уильяма Брауна. Затем Сильви.
Девушку знали почти везде.
— Да, приходила… Но давно…
— На ночь?
— О, нет! Когда она приходит с кем-нибудь, то это обязательно так, «на полчасика»…
Гостиница «Бельвю»… Гостиница «Портовая»… Гостиница «Бристоль»… Гостиница «Овернская»…
И другие на маленьких улочках, большинство из которых сразу и не приметишь: зияющий проем ведущего во двор прохода и гипсовые доски под мрамор «Водопровод. Цены умеренные…».
Встречались и рангом повыше, с ковровой дорожкой на ступеньках… Иногда в коридорах ему попадались любовные парочки, скрывавшие от него лица… А выходя на улицу, он снова видел порт и несколько вытащенных на причал спортивных шестиметровых парусников международного класса.
Матросы заботливо красили их, а вокруг торчали стайки зевак.
«Чем меньше шума, тем лучше!» — предупредили его в Париже.
Ну что же! Если расследование и дальше будет продолжаться в том же духе, они получат, что хотят. Полная тишина, и по той простой причине, что Мегрэ вообще ничего не найдет!
Он курил трубку за трубкой, набивая новую, хотя предыдущая еще не погасла, поскольку он всегда носил с собой две или три в карманах.
Этот город уже сидел у него в печенках, а тут еще женщина пристала к нему, чтобы он купил морские раковины, а бежавший босой парень чуть не сбил с ног, а потом посмотрел на него и рассмеялся.
— Вы знаете этого человека?
Уже, наверно, в двадцатый раз он показывал фотографию Уильяма Брауна.
— Никогда не приходил.
— А эту женщину?
— Сильви?.. Она наверху…
— Одна?
Хозяин гостиницы пожимает плечами и кричит, повернувшись к лестнице:
— Альбер!.. Спустись-ка на минутку!
Грязный слуга косится на комиссара.
— Сильви наверху?
— В седьмом номере…
— Пьют?
— Вовсе нет.
— Значит, ненадолго! — объясняет хозяин Мегрэ. — Если хотите поговорить с ней, подождите немного…
Гостиница называлась «Босежур» и находилась на параллельной набережной улице, напротив булочной.
Хотел ли Мегрэ вновь увидеть Сильви? Найдется ли у него для нее парочка-троечка вопросов?
Он сам не знает. Он уже устал. И в знак протеста его поведение сделалось чуть ли не угрожающим, будто он решил разом со всем этим покончить.
Ждать перед входом в гостиницу комиссар не стал, заметив ироничный взгляд булочницы из лавки напротив.
Неужели у Сильви столько ухажеров, что иногда кому-то из них случается дожидаться своей очереди на улице?
Выходит, так! Разве не гнусно, когда тебя принимают за клиента проститутки!
Мегрэ отправился в конец улицы, решив, для того чтобы убить время, обойти ближайшие дома. Выйдя на набережную, он заметил стоявшее неподалеку такси, шофер которого прохаживался взад и вперед по тротуару.
Комиссар не сразу смог понять, что вдруг задело его зрение. Ему даже пришлось дважды оборачиваться. Ясное дело, что не машина, а человек вызвал у него в памяти какие-то ассоциации… Внезапно перед ним всплыла картина утренних похорон.
— Вы из Антиба, не так ли?
— Из Жуан-ле-Пена!
— Это вы сегодня утром ехали за похоронной процессией до кладбища?..
— Да! А в чем дело?
— Вы привезли сюда того же клиента?
Шофер осмотрел собеседника с ног до головы, не зная, стоит ли ему отвечать.
— А почему вы меня об этом спрашиваете?
— Полиция… Итак?
— Того же… Вчера днем в полдень он нанял меня на сутки.
— А где он находится сейчас?
— Не знаю… Туда пошел…
Шофер махнул в сторону улицы, а затем с внезапным беспокойством спросил:
— Скажите, а вы не арестуете его до того, как он мне заплатит?
Мегрэ даже забыл о трубке. Некоторое время он стоял неподвижно, уставившись на капот такси старой модели, но внезапно ему пришла в голову мысль, что парочка, быть может, уже вышла из гостиницы, и он поспешил к «Босежур».
Завидев Мегрэ, булочница подозвала мужа, и тот вышел из глубины лавки, с запорошенным мукой лицом, и тоже встал возле окна.
Ну и ладно! Теперь Мегрэ наплевать, смотрят на него или нет!
— Номер 7…
Осмотрев фасад здания, он попытался определить, какое же из окон с занавесками соответствовало номеру 7. Радоваться еще рано!
И однако… Нет! Тут совпадения быть не может…
А значит, впервые два элемента головоломки совпали…
Сильви и Гарри Браун встретились в номере припортовой гостиницы!
Комиссар еще раз двадцать успел пройти сто метров между входом в гостиницу и началом набережной. А таксист устроился на углу улицы, чтобы не пропустить клиента…
Наконец стеклянная дверь в конце коридора раскрылась. Сильви так быстро выскочила на тротуар, что едва не налетела на Мегрэ.
— Добрый день! — бросил он ей.
Девушка замерла. И побелела как никогда еще. Открыла рот, но не смогла произнести ни звука.
— Ваш спутник одевается?
Голова Сильви крутилась из стороны в сторону, будто флюгер. Из ослабевших рук выпала сумочка. Мегрэ поднял ее. Но уже в следующее мгновение девушка буквально вырвала сумку у комиссара, словно больше всего на свете боялась, что тот раскроет ее.
— Минуточку!
— Извините… Меня ждут!.. Пошли, ладно?
— Вся беда в том, что идти я никуда не хочу, и особенно в том направлении…
Красавицей Сильви не назовешь, но привлекательной несомненно, — еще бы, такие огромные глазищи во все лицо! Чувствовалось, ее била нервная лихорадка, а от страха спирало дыхание.
— Что вам от меня надо?
А не попытается ли она, часом, сбежать? На всякий случай Мегрэ взял ее за руку, и чета булочников напротив наверняка истолковала этот жест как проявление нежности.
— Гарри еще там?
— Не понимаю…
— Ну хорошо! Давайте подождем его вместе… Погоди, милая!.. Только без глупостей… Оставьте сумочку в покое.
Мегрэ отобрал у Сильви сумку, и, как ему показалось, нащупал сквозь ее шелковистую ткань нечто похожее на пачку денег.
— Обойдемся без скандала!.. На нас смотрят…
Прохожие тоже, наверно, косились на них и, видимо, думали, что Мегрэ и Сильви никак не могут договориться о плате.
— Умоляю вас…
— Нет! — И вполголоса: — Если вы не успокоитесь, мне придется надеть на вас наручники!
