Энтони Джилберт - Не входи в эту дверь!
Итак, Нора ждала в пансионате назначенного часа и сидела в своей комнате, напоминающей келью. Тут было мрачновато и неуютно, но она предпочитала сидеть здесь, лишь бы не слушать пустую болтовню Грейс Веймут. Норе также не хотелось, чтобы из нее вытянули хоть слово о том, что случилось этой ночью.
Вскоре кто-то постучал в дверь и сообщил, что ее просят к телефону.
— Какой-то Вэбстер… — добавил женский голос.
У Норы перехватило дыхание, она со всех ног бросилась к аппарату, но, на беду, столкнулась с Грейс, которая ехидно заметила:
— Звоночек, которого ждешь? Желаю приятной беседы…
Нора схватила трубку, забыв о том, что телефонный аппарат стоит в коридоре на самом видном и очень неудобном для разговоров месте.
— Это мистер Вэбстер? — спросила она.
— Мисс Дин? Говорит Вэбстер, — ответил голос, звучавший немного глуше, но так же энергично и властно. — Вы никому не сообщали о том, о чем мы говорили сегодня утром?
— Нет, конечно.
— Прекрасно. Не знаю, как вы на это посмотрите, но я кое-что разузнал, взвесил, подумал и решил не ворошить это дело. Да, есть много подозрительных моментов, но прямых доказательств нет.
— Доктор тоже так говорил, — пробормотала Нора.
— Вот именно. Я думаю, что не следует трубить на весь свет о загадочной смерти моей бедной сестры, не имея неопровержимых улик. Как адвокат могу сказать, что еще неизвестно, каков был бы приговор суда присяжных. Возможно, мое решение не вмешиваться в эту историю вас разочарует, но думаю, что судебное разбирательство может повредить вам самой. Вас могут обвинить в том, что вы не оставались все время с больной, как это обязана делать сиделка.
— Я тоже об этом думала, — тихо сказала Нора, оглядываясь по сторонам в уверенности, что Грейс Веймут подслушивает за дверью. — Я заснула, потому что мне подсыпали в чай какую-то гадость.
— Но это не доказано, не так ли? — Голос в трубке зазвучал резче.
— Да…
— И следствие может прийти к выводу, что это — ваша выдумка, чтобы оправдать собственный промах. Ясно одно: вы бросили больную и отправились спать.
— Да, я понимаю. Так можно подумать.
— Я тоже оказываюсь в неприятном положении. Можно предположить, что я хочу обвинить своего родственника с целью присвоить наследство моей сестры.
— Ой! Правда? Я не сообразила…
— В этом вся загвоздка. — Вэбстер теперь произносил слова зло и отрывисто, словно раскаиваясь, что наговорил лишнего. — В общем, любое официальное заявление, с моей или вашей стороны, нам только навредит. Самое лучшее — поменьше вспоминать и говорить о случившемся.
— Можете не беспокоиться, — ответила Нора, немного обескураженная твердым, напористым голосом Вэбстера.
— Хочу еще раз вас предупредить: постарайтесь избегать всех разговоров на эту тему. Если начнется следствие — вы можете оказаться на скамье подсудимых. К тому же вы почему-то не заявили о своих подозрениях немедленно, сразу же. Понимаете? Это тоже бросает на вас тень. Или вы намеренно так поступили?
— Я? Нет, что вы… — уныло возразила Нора. Ей почему-то подумалось, что Эдель правильно сделала, навсегда покинув этих жестокосердных и себялюбивых мужчин — мужа и брата. — Теперь, наверное, мне надо известить директрису, — добавила она задумчиво.
— О чем известить?
— Вы просили меня не говорить ей, что я освободилась, пока не будете знать, не понадоблюсь ли я вам. Теперь уже нет смысла об этом умалчивать.
— Конечно, конечно! — небрежно подтвердил голос в трубке. — Сообщите, что вы вернулись, а если она будет спрашивать, отчего умерла миссис Ньюстед, скажите — от сердечного приступа.
— Она больше ни о чем и не спросит.
«Слава Богу, — думала Нора, — что теперь можно не вспоминать о жутких событиях последних суток». Она исполнила свой человеческий долг перед Эделью, нашла этого Герберта Вэбстера, но перспектива участвовать в судебном процессе, хотя бы в качестве свидетельницы, ее, по правде сказать, очень волновала.
— Вот и прекрасно.
И Нора услышала, как ее собеседник повесил трубку. Она тоже медленно положила трубку на рычажки. Вэбстер не попрощался с ней и вообще разговаривал не очень любезно. Может быть, в глубине души он считает ее более виноватой, чем хотел сказать? А смерть сестры, кажется, его не очень печалит. Нора с облегчением вздохнула: да, слава Богу, все кончилось. Может быть, завтра-послезавтра придет приглашение с другого конца Англии, она поедет далеко-далеко к какому-нибудь больному и не вспомнит ни фамилию Ньюстед, ни их мрачный темный дом.
Еще не совсем очнувшись от разговора, Нора медленно побрела в столовую — подошло время обеда.
Грейс Веймут энергично расправлялась с котлетой под луковым соусом.
— Привет! — сказала она Норе. — Идешь обедать?
Нора промолчала. «Не для того же, чтобы тут с тобой разговаривать». Грейс, продолжая жевать, подняла брови: она-то знает, в чем дело. У малышки Норы Дин неприятности с пациентом, ей, наверное, ничего не заплатили, а может, еще и выгнали. «Вот она и сидит как пришибленная», — рассуждала про себя Грейс, глядя, как Нора без всякой охоты ковыряет вилкой горячую котлетку. Полный рот до поры до времени не позволял мыслям догадливой Грейс вырываться наружу, и она была очень удивлена, когда Нора заговорила первой:
— Мне очень грустно. Не люблю, когда умирают мои больные, — сказала Нора.
— Это не твоя вина, душечка. Ты за это не отвечаешь.
— Конечно, не отвечаю. Ну, разве я виновата, если больной умирает!
Грейс Веймут обмакнула кусок котлеты в луковый соус и взглянула на Нору так, как смотрят в колледже ученицы второго курса на первокурсниц.
— Надо верить в судьбу, — сказала она, намазывая котлету горчицей. — Люди умирают, когда им положено умереть, и никогда не укоряй себя за то, что ты не смогла кого-то спасти. Может быть, умерев, они сами спасаются от неприятной жизни. — И она положила кусок котлеты в рот.
— Звучит утешительно, — буркнула Нора.
Быстро покончив с обедом, она пошла звонить директрисе по телефону.
— Умерла? В котором часу? — спокойно спросила директриса.
— Сегодня рано утром.
— Однако ты не спешила сообщить мне об этом.
— Да. Но… я задержалась у них… Вдовец нуждался в помощи…
— Видишь ли, бывают случаи, когда сиделки больше нужны живым, чем мертвым. Ты ведь сама ищешь работу? Так вот: поступил срочный вызов. Требуется сиделка к одной старухе после операции.
— Она — тяжелобольная? — спросила Нора с замиранием сердца. Не хватает только одну свою пациентку за другой отправлять на кладбище.
— Думается, эта леди переживет всех своих внуков, — сказала директриса и дала Норе адрес.
— Мне надо ехать сегодня же вечером?
— Да. Так было бы лучше. У больной, правда, есть сиделка, но тоже преклонного возраста, а старуха с ней не ладит и предпочитает, чтобы за ней ухаживала молоденькая сестра. Поэтому родственники пациентки обратились в наш колледж. Если ты согласна, я пошлю им телеграмму.
Нора записала имя и адрес больной старушки, поинтересовалась оплатой и повесила трубку.
В своей комнате она подумала, что, к счастью, не вытряхнула вещи из чемодана. Ехать Нора решила тотчас же. Недавний горький опыт подсказывал ей, что лучше постараться приехать вовремя, не нарушая заведенный в доме порядок и вовремя поспевая к столу, чтобы не довольствоваться чашкой холодного чая.
«Хорошо, что туман рассеялся», — подумала она с радостью.
Когда Нора спустилась в зал с чемоданом в руке, Грейс Веймут не смогла сдержаться:
— Уже отправляешься? Кто — мужчина или женщина? О! Ты, я смотрю, выбираешь старушек. К чему бы это? — Она ухмыльнулась и насмешливо добавила: — В любом случае, не теряйся, Дин.
Такими словами Грейс обычно напутствовала своих подруг, уезжавших дежурить у постели больных стариков, у которых за внимание и заботу обязательно надо было, по ее мнению, урвать хотя бы частичку наследства.
— Ты старухам не верь. Они всегда врут и прибедняются… Старики щедрее, — прибавила Грейс. Нора, не слушая ее, поспешила к выходу.
Выйдя из дверей пансионата, «малышка Дин» снова потащилась со своим чемоданом к станции метро. Ни с того ни с сего ей подумалось, что если вдруг она сама сейчас умрет и окажется «там, наверху», то, наверное, первым делом спросит у ангела, который ее встретит у ворот, где находится ближайшая станция метро.
«И ангел поймет, что профессия медицинской сестры, особенно если ты еще пока только сиделка, — очень нелегкая», — вслух сказала Нора.
Туман в самом деле рассеялся, и стал моросить дождик.
Нора Дин, накинув плащ, отправилась к своей второй пациентке.
ГЛАВА VI
В то самое время, когда Нора разговаривала в Лондоне по телефону с директрисой, юный джентльмен по имени Сэм бежал в пригороде Чарлбери по улице Аскью. Он остановился возле дома № 12 и нажал на кнопку звонка: было уже почти два часа, а опаздывать он ни за что не хотел.
