Эрл Гарднер - Дело о хромой канарейке
– Вы правы, мистер Мейсон, – решительно сказала Розалинда.
Мейсон снова посмотрел на нее:
– Кажется, в конечном итоге мы с вами все-таки найдем общий язык. Расскажите, что же произошло. И побыстрее. У нас мало времени. Ваша сестра хорошенько наследила. Я воспользовался этим. То же самое могут сделать и другие.
Дресколл вздохнул, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Мейсон прикрикнул на него:
– Помолчите, Дресколл!
Розалинда заговорила быстрыми, отрывистыми фразами:
– Я всячески боролась со своим мужем, ведь он хотел развестись со мной. Он нашел письмо, которое мне написал Джимми. Письмо можно было понять двояко. Он предпочел худшую интерпретацию. Ушел, чтобы поехать к адвокату. Я перепугалась и допустила ошибку. Позвонила Джимми, рассказала ему, что случилось, предупредила, что уезжаю. Джимми примчался, возбужденный до предела. Он привез с собой пистолет. Ему казалось, что мне необходимо оружие, чтобы защищаться от Вальтера. Вальтер действительно не раз грозился меня убить, если я только суну нос в его дела.
– Вы рассказали и об этом Дресколлу?
– Да. По телефону.
– О'кей. Значит, Дресколл считал, что вам грозит опасность. Не исключено, что он был прав. Продолжайте.
– Как я уже сказала, приехал Джимми. Мы были в солярии. Я пыталась спокойно поговорить с ним обо всем. Но Джимми окончательно потерял голову, схватил меня в свои объятия, и я…
– Да, понятно. Миссис Надоеда достаточно красочно описала эту сцену.
– Как это все выглядело в ее изложении?
– Достаточно красноречиво. Очень страстная сцена.
Розалинда сказала со вздохом:
– Это правда.
– Умница, – кивнул Мейсон, – рассказывайте дальше.
– Джимми сказал, что я должна уехать и что он закажет места на самолет. Потом произошла автомобильная авария. Джимми выскочил, помог положить пострадавшего в кузов фургона. После этого он вернулся, и тут только я сообразила, что его могут вызвать в качестве свидетеля. Машина Джимми стояла в переулке. Я велела Джимми немедленно уходить, а сама должна была собрать кое-что из вещей и тоже уйти из дома. Джимми не хотел оставлять меня одну. Я настаивала. И тогда Джимми отдал мне свой револьвер на случай, если Вальтер неожиданно вернется и начнет по-настоящему скандалить. Я говорила ему, что мне не нужно оружие, я и пользоваться-то не умею им, но он все-таки убедил меня, что это совершенно необходимо. Я спрятала его в бюро, я точно знала, что Вальтер в него никогда не заглядывает. Я взяла револьвер только для того, чтобы успокоить Джимми. После этого он перестал спорить и ушел. Временами он бывает невероятно упрям.
– Что было потом?
– Вот тут-то я заметила, что миссис Надоеда следила за нами. Одному богу известно, сколько времени она находилась «на своем посту». Возможно, с самого начала. Джимми же со своим глупым упрямством тоже упустил драгоценное время и нарвался-таки на транспортную полицию, явившуюся расследовать аварию. Они записали его имя и адрес, сверившись с его документами, оставленными в машине. Я поняла, что нам не отвертеться.
– Одну минуточку. Возвращался ли мистер Дресколл после того, как полицейские записали его данные?
– Да.
– Что произошло дальше?
– Мы все обсудили. Джимми пришло в голову вызвать Риту, надеть на нее платье, сделать все то, о чем вы здорово догадались. Понимаете, мы с ней очень похожи, так что миссис Надоеда не могла быть уверена, с кем из нас обнимался Джимми.
– Продолжайте.
– Я позвонила Рите. Остальное знает она.
– Откуда вы ей позвонили?
– Из дома, но побоялась рассказывать подробности.
– Сколько времени вы еще оставались в доме после телефонного разговора?
– Практически нисколько. Позвонила и сразу помчалась в аэропорт, откуда снова позвонила Рите.
– Вы прилетели сюда рейсовым самолетом или заказным?
– Я полетела в Сан-Франциско, а уже оттуда в Рино.
Мейсон кивнул на Джимми.
– Он тоже прилетел, – сказала Розалинда.
– Тем же самолетом?
– Да.
– Скажите, когда вы впервые узнали, что ваш муж убит?
Глаза Розалинды округлились.
– Вальтер убит?
Мейсон, внимательно следивший за ней, повторил:
– Да, убит.
– Осторожнее, Розалинда, – закричал Дресколл, – это какая-то ловушка! Он не был убит, иначе мы бы об этом знали!
Мейсон повернулся к Рите:
– Вы знали об этом, не так ли?
Она отрицательно покачала головой:
– Не имею представления, о чем вы говорите. Может быть только, что таким путем вы хотите заполучить огромный гонорар с Рози.
– Так это правда? Он убит? Или же это действительно ловушка? – воскликнула Рози.
Мейсон внимательно смотрел на Риту.
– Вы прибыли сюда рейсовым самолетом или заказным?
– Наняла самолет и прилетела прямиком сюда.
– Через сколько времени после того, как вы ушли из моей конторы?
– Буквально через несколько минут. Завезла канарейку в зоомагазин, адрес которого вы мне дали, взяла такси и поехала сразу же в аэропорт.
– И вы не знали, что труп Вальтера Прескотта лежал наверху в спальне?
– Вы имеете в виду дом Розалинды?
– Да.
– Не знала. И глубоко сомневаюсь, что это правда.
Розалинда почти упала на стул, не сводя глаз с адвоката.
– Вы этого тоже не знали? – обратился к ней адвокат.
– Нет, конечно нет. Боже мой, какой ужас! Не то что я его любила. Наоборот, я его ненавидела. Вы даже не представляете, какой это был низкий, хладнокровный интриган и авантюрист. Он даже не притворялся, что я что-то для него значу. Жив он или мертв, я его по-прежнему ненавижу… Но все равно, какой ужас…
– Вашего мужа нашли в спальне наверху. Он был полностью одет, видимо, собирался выйти из дома. В него трижды выстрелили из револьвера тридцать восьмого калибра. Полиция нашла револьвер в ящике бюро, куда вы его спрятали. Они решили, что стреляли именно из этого оружия. Если после этого и были выяснены какие-то новые данные, опровергающие эту версию, я о них еще не слышал.
Мейсон посмотрел на Джимми Дресколла:
– Какой револьвер вы дали Розалинде?
– «Смит-и-вессон».
– Какого калибра?
Побледнев, Дресколл ответил:
– Тридцать восьмого, но ведь это самый распространенный калибр.
– Есть ли на нем какие-нибудь особые отметки?
– Что вы имеете в виду?
– Вы меня прекрасно понимаете. То, по чему можно точно опознать оружие.
– Да. На перламутровой инкрустации рукоятки есть У-образная щербинка.
– Поверхность револьвера стальная или же никелированная?
– Стальная.
Мейсон заговорил голосом, лишенным какой-либо эмоциональной окраски:
– Прошу вас, мистер Дресколл, внимательно выслушать то, что я сейчас скажу. Нет, помолчите минуточку. Я – поверенный миссис Розалинды Прескотт. А возможно, я также представляю интересы мисс Риты Свейн. Этого я еще не знаю. Но вас я не представляю и не собираюсь представлять.
– А я этого вовсе не хочу, – со злостью отпарировал Дресколл. – У меня имеется собственный поверенный, которому я больше доверяю. Адвокат, который ведет себя гораздо учтивее.
Мейсон посмотрел на молодого человека:
– Не сомневаюсь, что вам больше по душе учтивые манеры, элегантная одежда, стол красного дерева и всякие прочие внешние признаки дорогого юриста. Ол райт, мы договорились. У вас свой поверенный. Я же защищаю интересы Розалинды и Риты. Теперь вам есть о чем рассказать?
– Разумеется.
– Выкладывайте.
– Я хочу подтвердить показания Розалинды.
Мейсон пристально посмотрел на него:
– Это вы убили Вальтера Прескотта?
– Конечно нет! Я ничего об этом не знал!
– Вы не видели Прескотта, пока находились в доме?
– Нет. Я все время был с Розалиндой.
– Все время?
– Да.
– Каждую минуту?
– Да.
– И вы можете в этом присягнуть?
– Да.
– Поймите меня правильно. Вы готовы присягнуть, что каждую минуту находились в обществе миссис Прескотт с того самого момента, как вошли в дом, и до той минуты, когда вместе вышли из него?
– Да.
– Ну, а как быть с тем промежутком времени, когда вы выходили помочь отправить в больницу пострадавшего при аварии и когда вы повстречались с дорожной полицией? Ведь в это время ее подле вас не было?
Дресколл ответил чуть не покровительственным тоном:
– Но ведь тогда я был вне дома. Я решил, что ваш вопрос касается только времени, проведенного внутри дома.
– Правильно ли я понял, что внутри дома вы не разлучались ни на минуту?
– Я уже ответил на этот вопрос два или три раза.
– Ответьте еще раз. Вы были с ней?
– Да.
Розалинда хотела что-то сказать, но удержалась, увидев, что Дресколл нахмурился.
– Прекрасно. Значит, вы находились в спальне, когда она переодевалась?
Дресколл собрался что-то сказать, глядя на Розалинду, но только растерянно спросил:
– Ну, конечно… Рози, как быть?
– Конечно, его не было со мной, пока я переодевалась и укладывала свой чемодан. Джимми просто беспокоится об алиби для меня.
