Николас Блейк - Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
– А ужин? – еще раз спросил Блаунт. – У вас, я смотрю, нет особой охоты о нем рассказывать. – Его глаза холодно блеснули. – Он прошел немного не так, как вы хотели, а? Они оба отбились от рук?
– Черт побери, вы не ошиблись. Задача, прямо скажем, мне оказалась не по зубам, и… Но лучше начну сначала. Как вы знаете, утром я заехал к ним, а потом позавтракал с Чарльзом. У меня была одна цель: посеять семена раздора. Я был более чем уверен, что Джимми – тот, кого мы ищем, что Чарльз знает намного больше, чем сообщил нам, что Алиса не уверена в невиновности мужа. Но Чарльз и Джимми по разным причинам, казалось, решили скрывать все до конца. Мне пришлось расшевелить их. С самой Алисой я испробовал линию, по которой вы разрабатывали в первую очередь Чарльза. Из разговора с ней я вынес отчетливое впечатление, что она подозревает мужа даже больше, чем Чарльза. Она, несомненно, защищала брата – и не только потому, что смерть Ниты нисколько не сблизила ее с мужем; скорее, пропасть между ними стала еще глубже.
Я сказал ей об этом, и ее реакция камня на камне не оставила от тревожившей меня мысли, что она могла убить Ниту сама. Я поговорил с Джимми сразу после разговора с Алисой. В тот момент мне не удалось узнать у него ничего нового. Но из равновесия я его вывел. Он стал нервничать – и за себя, и за Алису. Я с достаточной определенностью дал ему понять, что существуют серьезные подозрения в отношении его, в отношении Алисы и в отношении Алисы и Чарльза как сообщников. Потом я оставил его все это переваривать. Я считал: он должен будет что-то предпринять, либо в свою защиту, либо в защиту Алисы. Он был бы не прочь, чтобы вместо него покарали Чарльза, но Алиса – дело другое. Затем пришла очередь Чарльза. Первое, что я извлек из моей беседы с ним: он разгадал метод отравления, но все еще недоговаривает чего-то.
– Вот чего: капсула, которую он принес с собой в министерство, была безвредной.
– Совершенно верно. Теперь я это понимаю. А тогда, несмотря на то что он дал мне ясный намек, я его не понял; он сказал, что никогда и не думал, что ею воспользовались для убийства, а когда я спросил его почему, он ответил: прежде всего потому, что если бы он это сделал, то меньше всего думал бы о том, как вынести ее из комнаты. Через некоторое время я сосредоточил внимание на Алисе. Тогда Чарльз начал пространно перечислять замечательные достоинства сестры. Все это сводилось к тому, чтобы доказать: такие женщины не убивают, она никак не могла убить Ниту ни сама, ни в сговоре с Чарльзом. Но дальше идти он не захотел. Во всяком случае, в тот момент. Однако семена я посеял. Он понимал, что должен действовать быстро и решительно – если хочет, чтобы Джимми, которого он подозревал едва ли не с самого начала, был разоблачен. Хочу подчеркнуть: к тому времени я еще не полностью отказался от вероятности того, что Чарльз сам виновен. Но тут принесли записку от вас: «штульцевскую штучку» нашли в его чемодане. Это совершенно разрушило мою версию, которая строилась на предположении, что преступник, вынеся капсулу из комнаты, либо уничтожил ее, либо надежно где-нибудь спрятал. Чарльз среагировал на это известие совершенно необъяснимым образом. Он сказал: «Вы это сделали», – и со всех ног бросился из моей комнаты. Это убедило меня, что Чарльз не убийца: так не поведет себя человек, у которого на совести преступление. К несчастью, это, казалось, снимало вину и с Джимми. Но только казалось. Я считал, это он подсунул «штульцевскую штучку» в чемодан Чарльза, и подумал, что он вынужден наконец перейти к действиям. Но потом позвонили вы и сказали: Чарльз показал, что ключ от чемодана всегда при нем и что никто не мог спрятать туда капсулу.
– Значит, когда он сказал: «Вы это сделали»…
– Я думаю, он имел в виду, что Джимми, а значит, в какой-то мере и Алисе пришел конец. Я считаю, до этого момента Чарльз молчал о капсулах, потому что ему в самом деле не хотелось, чтобы Джимми арестовали, а он догадывался, что если мы узнаем о капсулах, то получим недостающее доказательство, которое приведет к аресту Джимми. Это не значит, что он особенно беспокоился о судьбе Джимми, но ему не был безразличен душевный покой сестры, у него не было никакого желания помогать нам повесить его зятя. И вот тут, я думаю, возобладала другая сторона его личности – майор Кеннингтон, который выследил и взял Штульца. Я думаю, он вдруг понял, что дышит ненавистью к Джимми, человеку, который отнял у него сестру, а потом бросил ее ради другой женщины и теперь впутал в ужасное преступление. Он собирался поставить Джимми ловушку. Если просто рассказать правду о капсулах, это может оказаться выстрелом вхолостую: Джимми как-нибудь вывернется. Нет, Чарльз жаждал эффектной мести.
– Итак, вас пригласили на ужин…
– Итак, меня пригласили на ужин. Не успел я войти, как почуял, что пахнет жареным. Чарльз пил как заведенный: наверняка взбадривал себя для решающей схватки. Неприязнь между ними была настолько ощутимой, что ее, казалось, можно было резать ножом. По-видимому, перед моим приходом Чарльз высмеивал его, делал всякие двусмысленные намеки. Словом, намеренно выводил из себя. В общем, он перехватил у меня инициативу, и, что говорить, сделал это с большим успехом, потому что горел ненавистью и презрением и ему нравилось таскать Лейка за волосы. Ну а я ничего подобного не испытывал к Джимми. Тот держался спокойно, слушал внимательно. Он знал: должно что-то произойти, но не знал что. Итак, мы сели ужинать. Я решил, что пора начинать, и рассказал им, как пришел к своей версии убийства и как из нее вытекает обвинение против Чарльза и Алисы. Это завело их, но этого я и добивался. Чарльз произнес целую обвинительную речь против Джимми. Зрелище было отталкивающим, скажу я вам. Но зато я получил представление обо всех фактах, которыми располагал Чарльз, причем в их истинном свете.
– Минуточку, – прервал его Блаунт. – Мистер Лейк на этом этапе уже знал о том, что в чемодане Кеннингтона найдена капсула с ядом?
– Да, это было моей козырной картой, когда я излагал свою версию. Джимми не мог скрыть изумления. Еще одна капсула с ядом! А ведь в кармане у него уже лежала та, которую Чарльз принес в министерство!.. Так вот: Чарльз сказал Джимми, чтобы тот сознавался. Джимми, естественно, отказался. Тогда Чарльз развернулся вовсю. Для начала он очень тонко прикончил мою «версию» преступного сговора между ним и Алисой. Затем кинул в лицо Джимми обвинение, что тот убил Ниту. Сказал, что до сих пор лишь из желания защитить Алису воздерживался от того, чтобы «рассказать все, что знает» о Джимми Лейке. Это стало для Джимми последней каплей. Он не знал, что может еще рассказать Чарльз, но ему нетрудно было догадаться, что эти сведения могли оказаться смертельно опасными для него. И он немедля начал осуществлять свой план.
– План? Убить Чарльза Кеннингтона?
– Да. Не думаю, что этот план родился у него мгновенно. Но сомневаюсь, что он стал бы осуществлять его – невзирая на то что этот план очень убедительно объяснял исчезновение его пилюли с отравой, – если бы Чарльз не загнал его в угол и не взял за горло. Он пошел к буфету положить себе бисквитов. О, это было сделано превосходно, вчера я видел отличный спектакль, Блаунт, сам чуть не попался. Но Чарльза ему провести не удалось. Чарльз следил за ним в зеркало, он не доверял ему ни на грош. Джимми сделал вид, будто что-то услышал за дверью. Я пошел открыть: там была только кошка. Очевидно, кошка всегда приходит во время еды, если только ее не впустят заранее. Мне все это было невдомек, конечно. Но Чарльз знал об этом. Пока я ходил открывать дверь, Джимми сломал капсулу и вылил яд в одну из рюмок цветного стекла. Чарльз видел в зеркало, как он это сделал, но промолчал. Он знал: это должна быть та капсула, имитация капсулы, которую он принес в министерство. Потом Джимми вернулся на свое место за стол, и Чарльз снова пошел в атаку. А яд, как полагал Джимми, уже стоял на буфете, скрытый цветным стеклом, и ждал, когда Джимми решит, использовать его или нет – в зависимости от того, что сейчас скажет Чарльз. Ну так вот: Чарльз как ни в чем не бывало продолжал громить Джимми. Подробности вы найдете в отчете, который я написал для вас. Среди прочих вещей, которые наговорила ему Нита накануне того дня, когда была убита, она сказала ему, что Джимми всячески упрашивал ее не удерживать его и закончил тем, что стал угрожать, сказав, что дает ей последний шанс. Затем Чарльз в оскорбительных выражениях отозвался о Джимми как о человеке и подробно описал, как была убита Нита. Кстати, он высказал предположение, что поначалу Джимми намеревался представить смерть Ниты как самоубийство.
– Да, – заметил Блаунт, – он повторил это в своих показаниях.
– Так вот: когда Чарльз закончил, Джимми ответил ему, что найденная в чемодане Чарльза капсула делает смехотворными все выдвинутые Чарльзом обвинения. И затем перешел к делу. Это было мастерское представление. Он, видите ли, не решался сказать правду раньше, потому что знал: Алисино сердце будет разбито, если она узнает, что ее брат осужден за убийство. Но теперь, движимый скорее печалью, чем гневом, он должен сказать все.
