Под скорбной луной - Карен Одден
— Что с ними будет?
— Сгниют на каторге или будут болтаться на виселице.
— Даже член парламента? — удивилась ма.
— Вполне возможно. — Помолчав, я добавил: — Его жена погибла в Мэйфере. Она тогда была в положении.
— Ах… — грустно вздохнула ма.
— И все равно у него не было права, — сверкнув глазами, пробормотала Элси. — Заставить сотни людей заплатить за то, чего они не делали…
— Да, конечно.
За столом повисла тишина, затем опять заговорила Элси:
— К нам приходил Джеймс Маккейб. — Она кивнула на дверь. — Это он принес венок.
— Серьезно? — откинулся я на стуле.
— Еще передал денег — объяснил, что задолжал Колину, — добавила ма.
— Задолжал Колину… — недоверчиво пробормотал я.
Ма и Элси обменялись взглядами.
— Он заявил, что Колин был ему предан, — объяснила девушка.
— Маккейб упоминал, что сделал Колина своим кротом в шайке Райли?
Вопрос прозвучал довольно грубо, и ма поморщилась. Они с дочерью вновь переглянулись, и Элси ответила:
— Он сказал, что Колин сам предложил.
— Что это ему взбрело в голову?
Интерес мой не был праздным. Мне действительно хотелось понять мотивы Колина.
— Маккейб говорит, что когда-то спас ему жизнь, — вставила ма.
— Спас жизнь? Как это вышло?
— Колин ввязался в какую-то драку в доках, — взяла слово Элси, предупредив меня быстрым взглядом. Я вспомнил, что ма об этом случае не знает, поэтому молча кивнул. — Пырнул ножом одного парня из банды Шейпли. Маккейб переговорил с главарем и убедил оставить брата в покое. Вроде как пообещал, что больше ни одного человека из той банды «Каменщики» не тронут.
Значит, Маккейб и впрямь спас Колина от мести Шейпли. И Колин с тех пор был ему благодарен и верен. Звучало логично. С той минуты, когда Райли мне заявил, что Колин — крот, я долго размышлял над его решением. И все равно, даже учитывая слова Элси, продолжал считать, что за его поступком крылось нечто большее, чем преданность, — независимо от того, согласился ли он на роль разведчика или предложил сам. Обладая общей с Маккейбом тайной, Колин чувствовал себя серьезной фигурой. Для него это значило больше, чем приглашение Райли присоединиться к его шайке.
Как жаль, что Колин не ощущал, насколько он важен для своей семьи… Почему он об этом не думал? Почему не видел, что мы трое его любим и ценим?
Я тяжело вздохнул.
Элси поднялась и, вытащив из полки сложенное в несколько раз письмо, положила его на стол.
— Маккейб просил передать тебе записку.
Еще пару дней назад я развернул бы ее немедля, рассчитывая найти ответы на свои вопросы. Однако сейчас решил, что и так знаю, о чем написал Маккейб: он, мол, сделал все, чтобы защитить Колина, смерть юноши — не его вина и сделку со мной он не нарушил. Ничего мне теперь от главаря «Каменщиков» нужно не было. Пусть держится от меня подальше, пусть забьется обратно в свою нору, где сидел до того, как началась эта история. Я положил письмо в карман. Посмотрю на досуге.
— Что будет с Маккейбом? — спросила ма.
Я покачал головой.
— Ни к крушению «Принцессы Алисы», ни к насилию в Уайтчепеле «Каменщики» отношения не имеют. Пока Маккейб занимается своими делишками и не становится на пути Ярда или Уоппинга, у нас нет особых поводов его преследовать.
— Что за мир… — прошептала ма. — Мир, в котором преступления Маккейба считаются «делишками»…
Мы поболтали еще некоторое время. За окном раздавался то грохот, то крики, то какой-то стук, однако шум действовал мне на нервы гораздо меньше, чем несколько дней назад. Наконец солнце зашло, и Элси зажгла лампу. В дверь трижды постучали, и я, поднявшись, впустил молодого Имана. Из кармана его пальто выглядывал молоток; в руках он держал сумку и накрытое сверху блюдо. Похоже, принес продукты для ужина.
Парень поздоровался с Элси, затем с ма. Мне кивнул и нерешительно произнес:
— Привет!
— Зови меня «Микки», — предложил я и, забрав у него сумку, пожал руку.
Хотелось показать Иману, что я понимаю причины, побудившие его зайти сегодня к Дойлам: во-первых, порядочность, во-вторых, любовь. Он снова благодарно кивнул.
Поставив сумку на стол, я обнял на прощание ма, поцеловал в щеку Элси и пообещал, что в воскресенье обязательно загляну на чай. Выйдя на улицу, остановился на ступеньках, прислушиваясь: подопрет ли Элси стулом дверь?
Она даже и не подумала.
Я втянул в себя воздух, пропитанный ароматами лука и хмеля, доносившимися из ирландского паба через дорогу, и спустился с лестницы. Нижняя ступенька больше не качалась. Я нагнулся, подергал ее рукой и обнаружил утопленные в дерево блестящие шляпки трех гвоздей.
Мне на секунду стало грустно, однако печаль сменилась облегчением. Иман — хороший парень.
Глава 39
Я направился к Белинде. Еще не постучавшись, уже понял, что дома ее нет. Ни в одном окне свет не горел, на стук в итоге никто не отозвался, и я, решив поехать домой, устало забрался в кэб.
Дома было холодно, однако я, даже не сняв пальто, упал в любимое кресло, не разжигая камин. Устал… Вытянув руки на подлокотниках, запрокинул голову и смежил веки.
Наверное, меня сморило, потому что открыл глаза я уже в полной темноте. В дверном замке повернулся ключ, и прозвучал голос Белинды:
— Интересно, куда он делся?
— Я зажгу лампу, — вызвался Гарри.
Я слышал, как на пол в прихожей тяжело опустились два чемодана, затем чиркнула спичка и скрипнуло стекло лампы.
Пугать их не хотелось, но делать было нечего.
— Я здесь!
Лампа загорелась, и на пороге гостиной появилась Белинда. В одной руке она держала сумку с выглядывающей из нее буханкой хлеба, другую невольно прижала к горлу, уставившись на меня распахнутыми от удивления глазами.
— Что ты тут делаешь в темноте? Ты не болен?
— Только что вернулся, — ответил я, поднимаясь из кресла. Мышцы спины и ног тут же запротестовали. — Заходил к тебе, но дома никого не было.
— Да, я на сегодня дала слугам выходной. А с тобой мы, видимо, разминулись на несколько минут. Гарри решил по пути заглянуть в госпиталь. У тебя все закончилось?
Я кивнул. Объяснять пока не было сил. Бел все поняла и, положив руку мне на грудь, промолвила:
— Я рада, Майкл.
Подошел Гарри. Он словно еще подрос, хотя прошло всего-то три недели.
— Мисс Гейл рассказала мне о Колине, — неловко пробормотал он. — Так жаль…
— Ты ведь не слишком хорошо его знал? — спросил я.
Гарри заколебался.
— Я у Дойлов
