Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова
Как и в прошлый раз, на каминной доске стоял бронзовый канделябр, рядом с ним лежал коробок спичек.
Я зажгла свечи и подошла к правой стороне камина, которую украшала мраморная львиная морда.
Вспомнив, что делала Леокадия, я вложила руку в мраморную пасть, нащупала там что-то вроде вентиля и повернула его.
Тут же часть камина с тяжелым скрипом отодвинулась в сторону, и передо мной открылся потайной проход.
Я подняла канделябр и решительно шагнула вперед.
Прошлый раз я вошла в этот коридор с Леокадией Львовной, сейчас — одна, а это было куда страшнее. Но идти нужно, потому что от этого зависит жизнь несчастной женщины…
Я вспомнила, что этим же путем в роковую мартовскую ночь шли заговорщики, чтобы убить несчастного императора, но эта мысль не придала мне оптимизма.
Едва я вошла в коридор, дверь за мной закрылась, и дальше я шла при колеблющемся свете свечей.
Так прошло несколько минут, пока я не оказалась перед винтовой железной лесенкой. Я поднялась по ней, сделав несколько оборотов, и снова пошла по прямому коридору.
Этот коридор привел меня к еще одной лестнице, на этот раз ведущей вниз. Как и прошлый раз, я спустилась на один этаж, толкнула дверь — и вошла в хорошо знакомое мне помещение, в спальню императора Павла, ту самую спальню, где закончилась жизнь несчастного самодержца.
В первый момент я невольно вздрогнула, мне показалось, что комната полна народу, но уже в следующую секунду я едва не рассмеялась — это были восковые фигуры, заговорщики, столпившиеся вокруг Павла… то есть вокруг пустого места, потому что фигуру самого императора пока не вернули в музей.
Похититель сказал, что ждет меня в будуаре Лопухиной.
Я знала, как туда попасть.
Вспоминая прошлое посещение этой комнаты, я подошла к платяному шкафу, открыла дверцу, сдвинула в сторону висящую там одежду, ощупала заднюю стенку шкафа и нашла там спрятанную задвижку. Дернула ее, и задняя стенка шкафа открылась, как дверь купе.
Передо мной оказалась очередная винтовая лестница.
Я спустилась по ней и оказалась в будуаре фаворитки императора Анны Лопухиной.
Это была уже знакомая мне просторная комната, обставленная изящной светлой мебелью.
Впрочем, некогда было любоваться интерьером — я спешила на помощь Леокадии.
Но здесь никого не было — ни Леокадии, ни похитителя.
И тут я увидела на туалетном столике записку.
«Иди туда же, куда вы шли прошлый раз».
Вот откуда он знает, куда мы шли? Но, впрочем, сейчас это не важно.
Я вспомнила прошлое посещение этой комнаты, выдвинула один из ящичков туалетного стола, запустила руку внутрь и пошарила там.
И ничего не нашла.
Я вспомнила, как Леокадия Львовна точно так же выдвинула ящик, и нашла внутри его потайной замок…
Может быть, я ищу не в том ящике?
Я выдвинула другой ящик — и действительно нашла в его глубине деревянный выступ.
И нажала на этот выступ…
И тут же в одной из стен, обитой шелком с цветочным рисунком, открылась тайная дверь.
Не теряя времени, я шагнула в эту дверь, подняв над головой канделябр, и снова пошла по темному коридору. Только теперь этот коридор то и дело сворачивал, пересекался с другими коридорами.
Так я шла несколько минут, вглядываясь в темноту.
И спереди из этой темноты до меня доносились какие-то приглушенные звуки.
Наконец коридор оборвался, впереди был глубокий провал, над которым нависал ажурный металлический мостик.
И посреди этого мостика стоял знакомый мне человек, мужчина с острой бородкой и темными волчьими глазами. В руке у него был пистолет с навинченным на ствол глушителем.
Как-то мне стало неуютно…
— Принесла? — спросил он, и его глаза полыхнули мрачным огнем.
— Где Леокадия? — задала я ему встречный вопрос.
И тут же услышала из-за его спины какое-то невнятное бормотание.
Левенберг отступил в сторону, и я увидела Леокадию Львовну.
Она сидела в резном деревянном кресле с ножками в форме львиных лап. Руки ее были привязаны к подлокотникам, во рту — кляп. Лицо ее было красным, видно было, что ей тяжело дышать.
Леокадия попыталась что-то сказать, но из-за кляпа смогла издать только глухое мычание.
— Развяжите ее! — потребовала я.
— Еще чего! Ты не в том положении, чтобы что-то требовать!
— Ну хоть кляп выньте! Она же задохнется!
Мужчина взглянул на Леокадию и все же вытащил у нее изо рта кляп. Старушка закашлялась, с трудом отдышалась, потом укоризненно проговорила:
— Зачем вы приехали? Я же предупреждала…
— Хватит болтать! — рявкнул Левенберг. — Я вытащил кляп. Теперь твоя очередь. Отдавай перстень, иначе вы обе умрете!
— Не отдавай! — вскрикнула Леокадия Львовна. — Этот перстень — ключ к самой большой тайне замка…
Я хотела ей возразить, но вдруг перехватила выразительный взгляд Леокадии. Она едва заметно подмигнула мне и показала глазами на настил моста. Там, в полуметре от кресла, часть металлического покрытия немного отогнулась.
— Все-то ты знаешь! — прошипел мужчина и, подтолкнув кресло с привязанной Леокадией к краю мостика, еще ближе к отогнутому листу, снова обратился ко мне. — Сейчас же отдавай перстень, иначе я столкну ее вниз! Она костей не соберет!
— Сначала развяжите ее!
— Перехитрить меня хочешь? — Он сверкнул своими волчьими глазами. — Не выйдет! Сейчас же отдай перстень! — Он взглянул на часы и озабоченно добавил: — У меня нет больше времени… я должен успеть до полудня… до того, как часы Магистра пробьют двенадцать…
— Куда успеть? — переспросила я.
— Так я тебе и сказал! Хватит болтать! Отдавай перстень!
Я достала перстень из кармана, переглянулась с Леокадией и вдруг бросила перстень на мост в полуметре от кресла. Он совсем немного не долетел до края моста.
— Сдурела? — вскрикнул Левенберг и метнулся к тому месту, куда упал перстень, чтобы подхватить его, не дать свалиться с моста…
При этом он оказался совсем рядом с креслом, в котором сидела связанная Леокадия.
Руки старушки были привязаны к подлокотникам кресла, но ноги свободны, и она выставила левую ногу, так что Левенберг споткнулся об нее. В то же время второй ногой он зацепился за выступ настила, потерял равновесие, перевалился через низкие перила и полетел с моста.
Снизу донесся глухой крик, который сменился тишиной.
— Слава богу! — проговорила я, подбежала к креслу и торопливо отвязала Леокадию. — Как вы, в порядке?
— Я в полном порядке, — отмахнулась от меня старушка, — но нам нужно спешить!
— Куда спешить? Зачем? Вам нужно домой, отдохнуть… в вашем
