Игра без правил (СИ) - Гурвич Владимир Моисеевич

В этот момент вперед выбежал командир взвода лейтенант Кобзев. До сих пор он абсолютно ничем не выделялся, разве только своей молчаливостью. Он закрыл собой командира полка и стал стрелять по боевикам. И почти сразу же был насквозь прошит пулеметной очередью. Но этих считанных секунд хватило на то, чтобы организовать отпор. Через полминуты бандиты, неся потери, стали быстро отступать.

Он стоял над телом лейтенанта Кобзева, о котором он почти ничего не знал, и глотал слезы. Никогда он еще не испытывал такой близости и такой жалости к погибшему человеку.

Тихими, почти неслышными шагами к нему подошла Натали. Она встала за его спиной, он кожей чувствовал ее присутствие и был благодарен ей за этот диалог без слов. Когда он увидел ее в первый раз танцующей с Джорджем, он никак не мог предположить, что в этой холеной молодой женщины может содержаться столько чуткости и нежности.

Свечка догорела и потухла. Натали коснулась его руки.

— Пойдем, — тихо проговорила она.

Они вышли на улицу. День еще не погас, ослепительный свет солнца покрывал окрестности мягким желтым фоном.

— Больше никаких телохранителей я себе не возьму, — вдруг решительно сказал Лобанов. — Мать Глеба права и я не хочу, чтобы из-за нас погибал кто-то другой. Я имею право рисковать только собственной жизнью. Либо они меня прикончат, либо я найду коллекцию. Но пусть они знают, я дешево свою жизнь не отдам.

Он посмотрел на нее.

— Я с тобой, пока ты этого хочешь, — просто сказала она.

Глава двадцать шестая

Лобанов и Натали вернулись в княжеский дом. Пока происходили все эти печальные события, здесь жизнь так же не стояла на месте, наиболее впечатляющие последствия ночного нападения были устранены, и помещения снова оказались вполне пригодными для проживания.

Лобанов и Натали поблагодарили трех женщин и двух мужчин, которые приводили дом в порядок, однако те едва им ответили. Лобанов понял, что новость о гибели молодого казака добралась и до них, и эта бригада ремонтников присоединилась к общему осудившему их мнению.

То, что не доделали присланные Луцким люди, Лобанов решил доделать сам. Работы же оставалось более чем достаточно, одних стекол надо было вставить в два окна.

Постепенно он так увлекся этим явно не аристократическим занятием, что забыл про все остальное. Его отец, несмотря на княжеское происхождение, мог руками выполнить едва ли не любую, хоть столярное, хоть слесарную работу. И он унаследовал от него эти навыки. Вот только использовал их крайне редко. И теперь он с удовольствием наверстывал упущенное.

Лобанов настолько увлекся ремонтом, что даже не заметил, как к дому подошли двое мужчин.

— Здравствуй, — вдруг услышал он совсем рядом от себя чей-то знакомый голос.

От неожиданности Лобанов даже вздрогнул. В эту минуту он как раз чинил входную дверь. Он обернулся и увидел гостей, которых никак не ожидал встретить здесь. Рядом с ним находились Иннокентий и Джордж.

Рука Иннокентия висела на перевязи, в остальном же выглядел он вполне бодро. Полученное ранение судя по всему не сильно сказалась на его самочувствие. Другое дело плейбой, он явно испытывал дискомфорт от всей этой ситуации.

В руках Лобанов держал единственное имеющееся при себе оружие — молоток. На всякий случай он принял боевую стойку, подняв его перед собой.

— Ты собираешься драться с нами этой штуковиной? — насмешливо проговорил Иннокентий. — Мы пришли совсем не для этого. Ни у меня, ни у Джорджа нет оружия. Можешь, если хочешь, нас обыскать.

— Зачем вы явились? — без всякого гостеприимства в голосе спросил Лобанов.

— Тебя повидать, узнать, как твои дела. После того, что сегодня случилось, согласись, это вполне правомерное желание. А где наша любимая Натали?

— В доме, — не очень охотно ответил Лобанов.

— Натали! — вдруг закричал Иннокентий. — Покажись нам, мы жутко хотим тебя видеть.

Натали в самом деле показалась в окне. Ее лицо отразило удивление, вызванное нежданным появлением родственников. Она быстро сбежала вниз.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она Иннокентия.

— Ничего. Только иногда вдруг нападает слабость. Но после ранения это нормально. Иначе какой в нем смысл.

— Что же мы стоим, проходите в дом, — пригласила она.

Лобанову не понравилось то, что она даже не поинтересовалась его мнением; а если он не испытывает желание иметь дело с этим родственным дуэтом, да еще внутри дома. Из-за этой парочки его душа едва не отделилась от его тела. И нынешний их визит более чем подозрителен. Не кроется ли за этим новая каверза Ника Грегори?.

Лобанов внимательно осмотрелся вокруг; нет ли кого еще поблизости, кроме родственников? Но никого не заметил.

Когда он поднялся в комнату, гости уже весьма вальяжно расположились в ней. Иннокентий занял кресло и при этом беспрерывно пялился на Натали.

Лобанов сел на единственный свободный стул.

— Мда, — промычал Иннокентий, — обстановочка тут не княжеская. Как ты тут живешь, Натали?

— Хорошо живем, подлинные аристократы в отличии от плебеев в любой обстановке чувствуют себя комфортно. Потому что не это для них самое важное, — вместо нее с вызовом проговорил Лобанов.

— А ты просто говоришь как Дмитрий Львович, хотя и видел-то его всего пару раз. Удивительные в природе происходят явления.

— Зато ты предал его. Если бы он мог видеть, в кого ты превратился, он бы вышел из могилы и накостылял бы тебе по полной программе. Знаешь, дорогой мой родственник, на тебя мне глубоко плевать, а вот за него обидно, что он напрасно потратил на тебя столько сил.

— Да брось ты свои нравоучения, даже если ты и прав. Все равно чего бы я не делал, из могилы он не выйдет. У нее такое свойство, что из нее никто не выходит, ни праведник, ни самый последний негодяй. Не лучше ли сделать так, чтобы избежать любой возможности там оказаться раньше срока. Я так полагаю, что из всех тут сидящих никто особенно туда в ближайшее время не стремится попасть.

— Что же ты предлагаешь, Кеша? — спросила Натали.

— То, что делают всегда умные люди — договориться. Мы очень сожалеем, что погиб этот парень и больше не хотим ничьих смертей. Ты видишь, что происходит, когда никто не желает идти на компромисс, — посмотрел Иннокентий на Лобанова.

— Вы считаете, что это я виноват в его смерти. Или по крайней мере виноват в той же степени, что и вы. Ваша машина хотела всех нас спрессовать в лепешку своими колесами. И если бы не он, так бы и случилось. Так о каких компромиссах ты тут толдычешь?

— Толдычешь? — не понял значение слова Иннокентий.

— Говоришь, — пояснила Натали.

— Я очень просить тебя, Саша, — вдруг подал голос молчавший до сего момента Джордж, — давай договориться. Это есть очень хорошая идея и для нас и для тебя.

Лобанов посмотрел на него, на лице Джорджа отпечаталась открытым текстом надежда на то, что удастся найти согласие и прекратить враждебные действия. У него неспокойно на душе, его мучит совесть, вот он и хочет ее успокоить таким образом, понял Лобанов.

— Какие же предложения ты принес от своих хозяев? — спросил он.

— Прежде всего они предлагают прекратить всякую контрфронтацию. Хватит стрелять друг в друга. Мы же не ганстеры, это просто в конце концов нецивилизовано. Мы же живем не во времена Кука.

— Смотря кто, — отозвался Лобанов.

— Я не верю, что тебе нравится убивать.

— Ты отлично знаешь, что я не хочу никого убивать, потому-то и заявился сюда. Хочешь сыграть партию, использую мое миролюбие. Не выйдет. Я не желаю никого убивать, но я буду обороняться. А там уж как получится, погибнуть может любой из нас, дорогие мои родственнички.

— Сегодняшняя акция была нашей ошибкой, — поспешно произнес Иннокентий.

— Есть ошибки, которые слишком дорого стоят. Этим признанием парня не воскресить. Давай лучше ближе к делу. Я уверен, что ты пришел с конкретным предложением. Выкладывай все карты, иначе наша партия завершится прямо сейчас. Честно говоря, вы мне оба противны. И я не верю ни единому вашему слову.