Елена Руденко - Ожидание за кулисами
— Да, вы правы, одна декларация прав чего стоит, тьфу! Надо немедленно начать войну!
Людовик, как говорится, стал понемногу просыпаться и интересоваться последними событиями. Однако никаких предложений он не вносил. Король только поддерживал идеи супруги и ее любовника Ферзена, который усердно работал за границей, дабы ускорить освобождение возлюбленной из лап черни.
— Отныне нашим уделом будет ожидание, — сказала королева. — Мне кажется, я из-за кулис наблюдаю за спектаклем. Молю Бога, чтобы сие ожидание имело быстрый и счастливый исход.
— Министр Нарбонн! — объявил лакей.
— Мадам, внушает ли вам доверие этот человек? — поинтересовался Людовик. — Достоин ли он быть посвященным в наши планы?
— Этот человек вызывает симпатию, — сказала Мария-Антуанетта. — Именно такие друзья нам необходимы. Но было бы ошибкой раскрыть ему все наши планы, необходимо удостовериться в его преданности.
Красавчик министр предстал перед монархами.
— Мы бы хотели посвятить вас в одно очень важное дело, — торжественно произнесла королева.
— Это большая честь для меня, — Нарбонн поклонился.
— Вам придется часто вести беседы с маркизом Лафайетом, — четко, по-деловому, продолжала Мария-Анутанетта. — Вы будете в курсе всех его планов — вы военный министр, а он главнокомандующий. Вам нужно подробно докладывать нам о каждом шаге Лафайета, а потом выполнить еще кое-какие действия. Конечно, ваше право отказаться…
— О, Ваше величество, я рад служить вам!
— За свою работу вы получите щедрую награду! — вмешался король.
— Премного благодарен вашим величествам!
Людовик решил не мелочиться. Он сразу же выписал чек на крупную сумму и протянул его Нарбонну. Мария-Ануанетта не одобряла этого шага, но спорить было поздно.
— Ладно… Пусть получит аванс, — решила она.
Довольный граф Нарбонн вышел из королевской резиденции. Он поймал экипаж.
— Особняк маркиза Лафайета! — велел граф.
Ни один извозчик в более подробном адресе не нуждался.
Маркиз Лафайет уже ждал Нарбонна, должен был состояться весьма серьезный разговор.
— Я хочу предложить вам сотрудничество, — сказал Лафайет министру. — Вы в курсе всех королевских дел. Не буду ходить вокруг да около… просто предложу вам докладывать мне обо всех их преступных планах.
— Но почему вы не доверяете двору?
— Не лукавьте! Двор давно не пользуется доверием. Монархи готовят заговор! Я не позволю, чтобы мои идеи, которые я вынашивал столько лет, и которые почти осуществились, были разрушены капризами Марии-Антуанетты!
— Простите мое любопытство, но какие идеи вы защищаете? — полюбопытствовал граф.
— Свобода! Равенство! Братство! Декларация прав — мое творение! Конечно, все ваши услуги я щедро оплачу. Разве кто-нибудь обвинял меня в нечестности?!
— Мсье Лафайет, вы один из самых честных граждан Франции! Ваши идеи растрогали меня. Я готов помогать вам, вести вас и нацию к победе! Я помешаю планам двора расстроить эти великие замыслы!
Нарбонн говорил с жаром и вдохновением, даже сам чуть было не поверил в свои слова.
— Благодарю вас! — сказал Лафайет. — Мы должны победить! Я верю в моих солдат! Их доблесть поможет одолеть любого врага! Хотя, вести прямую войну недостаточно, я собираюсь вести войну политическую! А сейчас примите от меня скромный подарок!
Лафайет выписал чек на еще более крупную сумму, чем Людовик.
— Ну, это лишнее, — промямлил Нарбонн, пряча чек. — Можете рассчитывать на мою преданность.
Министр ликовал.
— Еще немного, — сказал он себе, — и я пошлю мадам де Сталь к черту. Хотя, я ввязался в опасную игру… да, двойная игра — двойной риск… Эх, я привык рисковать!
Заботливая Элеонора
Элеонора Дюпле поднялась пораньше, чтобы приготовить завтрак для Максимильена. Она знала, что он встает очень рано, и старалась сделать так, чтобы ему не пришлось долго дожидаться завтрака.
Семья Дюпле была довольно состоятельной. Ее глава — мсье Дюпле управлял весьма солидным столярным делом, которое процветало. Он усердно работал, и его труды вознаграждались. Конечно, имея такой солидный доход, они могли позволить себе кухарку и даже повара, но хозяйка дома, мадам Дюпле, предпочитала готовить сама. Надо заметить, это у нее превосходно получалась. Умением прекрасно готовить она прославилась очень быстро, а ее дочери получили этот дар по наследству. Особенно преуспела Элеонора. Она умела готовить великолепные булочки.
Но для их приготовления требовалось затратить много сил, и технология была очень сложной. Поэтому Элеонора делала эти булочки довольно редко. Робеспьер как-то похвалил их и даже отметил, что не ел ничего вкуснее. Конечно, после такого комплимента мадмуазель Дюпле сделала для него исключение. Элеонора лично для Максимильена пекла эти булочки почти каждое утро. Она была просто счастлива порадовать его.
Элеонора изящно расставила угощение на подносе и понесла своему обожаемому кумиру. Проходя мимо зеркала она остановилась, поставила поднос на столик. Девушка сняла кухонный чепец, поправила черные локоны, потом взяла поднос и продолжила свой путь.
На лестнице она столкнулась со Светик.
— Что ты тут делаешь? — вырвалось у нее. — Почему пришла так рано?
— Мы с Максом договорились, — весело пояснила Светлана.
Элеонора тяжко вздохнула. Она считала Светик слишком шумной и ужасно невоспитанной. Какое-то время Элеонора пыталась бороться с дурным влиянием этой девицы на Мориса и Лизетту, но вскоре поняла, что это бесполезно. Подростки в Светлане просто души не чаяли, а ее приключенческие истории вызывали у них полный восторг.
Светлана тоже не очень жаловала Элеонору: невосприятие к шуткам, строгая манерность, вечная серьезность были просто невыносимы. Мадмуазель Дюпле напоминала Светик девиц из пансиона, которые каждую ее шутку встречали такими взглядами, что она начинала чувствовать себя круглой дурой. Таким взглядом Элеонора всегда смотрела на Светик. Мадмуазель Лемус догадывалась, почему Элеонора недолюбливает ее. Виной всему жгучая ревность. Ведь достаточно большую часть своего времени Макс проводил именно со Светик.
— А ты ему уже завтрак несешь? — Светлана не преминула подколоть Элеонора. — Утром одна заходишь к нему в комнату?
Элеонора от этих слов чуть не выронила поднос, но промолчала. Светлана весело распахнула дверь и прямо влетела в комнату Робеспьера.
— Какая вульгарность! — проворчала Элеонора. — Нужно было постучать.
— Макс! Тебе принесли завтрак! — сообщила Лемус. — Специально для тебя! О-о! Сервировка как в ресторане.
Мадмуазель Дюпле дрожащими от волнения руками поставила поднос.
— Я вам принесла булочки, которые вы любите и кофе. Я сделала его с молоком, оно придает силы. А вам это необходимо!
— М-да, — пробормотала под нос Светлана, — особенно, если учесть, что Макс кофе с молоком терпеть не может и называет это жуткой бурдой.
— Благодарю вас, Элеонора, — вежливо произнес Максимильен. — Не стоило утруждать себя…
— Не бери в голову! — рассмеялась Светик. — Ей это только в радость. Эти булочки она испекла сама, они предназначены лишь тебе одному!
Элеонора густо покраснела.
— Ну, хватит! — Робеспьер одернул расшалившуюся девицу. — Честно говоря, я сражен вашими кулинарными способностями, мадмуазель Элеонора.
От этих слов мадмуазель Дюпле просто расцвела. Робеспьеру было стыдно, что он так обременяет бедную девушку.
— Дорогая мадмуазель, — сказал он вкрадчиво, — но все же… я хочу попросить вас так больше не утруждать себя. Мне право неудобно…
Большие темные глаза Элеонора наполнились слезами:
— Вам не нравится, как я готовлю, — прошептала она, — простите меня… я не хотела…
«Ну все, — подумала Светик, — сейчас, наверное, будет рыдать на одной ноте сорок минут без перерыва».
Элеонора выбежала из комнаты, Робеспьер бросился за ней, чувствуя себя последним мерзавцем. Светлана хотела последовать за ними, но передумала. Перед ней стояла тарелка превосходных булочек, которые надо было немедленно съесть, а не то они остынут и будут не такими вкусными.
— Макс справится! — решила она. — Элеонора сразу же успокоится, когда он начнет просить у нее прощение. А вот булочки надо спасать!
Девушка уселась за стол и приступила к трапезе. Кофе с молоком она пить не стала.
— Элеонора, конечно, зануда, — сказала Светик, прикончив первую булочку, которая растаяла во рту. — Но выпечка у нее вкусная! Может, на ней Макса женить? А то от гордой Мадлен одни неприятности. Хотя, нет, не надо, булочки Элеонора в любом случае ему испечет.
Время и мадам Шалабр
