Макс Коллинз - Двойник
– Не волнуйся, я не забеременею.
Более чувствительный мужчина от такого замечания немного поостыл бы, но меня уже сводил с ума сладкий запах пшеницы, светлый треугольник у нее между ног и ее розовые соски. Я овладел ею на траве, под деревьями. Она старательно двигалась подо мной. Чувствовалось, что ей было приятно, она стонала и даже закричала, когда кончила. Потом она сидела, прижавшись ко мне, – комок плоти в расстегнутой одежде – и рыдала.
Очень скоро я оделся.
И только тогда я обнаружил, что мы расположились рядом с участком свежевскопанной земли.
Это была могила, где лежали Кэнди Уолкер и Док Моран.
Меня начало тошнить, я как бы опять почувствовал запах извести. Но желудок был пуст, поэтому ничего со мной не случилось.
Луиза стала нервничать. Она встала и начала застегивать пуговицы на платье.
– Что такое?
– Ничего.
– Нам нужно вернуться к завтраку.
– Хорошо.
– Угу, – заметила Луиза. Она обратила внимание на кусок земли, где не росла трава. – Интересно, что здесь посадили?
«Ничего такого, что сможет вырасти», – подумал я.
– Пошли обратно.
Когда мы вернулись на ферму, все уже сидели за столом. Пола, у которой тарелка, как у настоящего алкоголика, была пуста, правда и в руках пока отсутствовал ее обычный стакан виски, хитренько улыбнулась Луизе. Та покраснела, а я нахмурился, глядя на Полу. Остальные, казалось, ничего не заметили. Мы сели и начали завтрак. На этот раз готовила не Мамочка, а миссис Джиллис. И завтрак был превосходный: яичница с беконом, жареный картофель с соусом и много молока.
Казалось, что Мамочка была слегка расстроена. Особенно когда ее мальчики Док и Фредди наслаждались видом пищи и ее запахом и вкусом.
Карпис сидел рядом со мной. С другой стороны от него была его Долорес.
– Вы можете привести себя в порядок в нашей комнате, – предложил он.
– Благодарю.
– Там есть зеркало, полотенца и тазик. Но сначала вам придется спуститься вниз и принести себе воду. Если захочется побриться.
– Да, вид у меня не самый парадный. Он поправил очки.
– У нас здесь все очень просто.
Нельсон положил себе столько еды, что ее хватило бы на двоих. Он сидел напротив меня рядом со своей пикантной брюнеткой-женой.
– Я слышал, что вы поедете с нами и займете место Кэнди Уолкера, – обратился Нельсон ко мне.
Когда он сказал: «Займете место Кэнди Уолкера», Пола захохотала. Все недоуменно посмотрели на нее. Но, слава Богу, это продолжалось очень недолго.
– Да, – ответил я; – Мне приятно оказаться в такой уважаемой компании.
Нельсон заулыбался. Его усы выглядели ненастоящими. Он походил на подростка, который приклеил несколько волосков себе на верхнюю губу.
– Хорошо, что вы с нами, и еще раз извиняюсь за прием, который я оказал вам вчера. Разговаривая по телефону с Чикаго, я узнал, что вы – настоящий специалист, поэтому со мной у вас все будет о'кей.
– Спасибо, Нельсон.
– Можете называть меня Б. Д. Большой Джордж.
– Конечно, Б. Д., – сказал я. Я брился в комнате Карписа и Долорес, когда туда вошел Карпис, одаривая меня своей ужасной улыбочкой.
– Вы забыли это, – сказал он, протягивая мои очки. Я положил их на столик вчера, когда ложился в постель, и, конечно, забыл надеть сегодня утром.
– Спасибо, – сказал я, продолжая бриться.
– Я вижу, что в них обычные простые стекла, – сказал Карпис.
Я подумал, хватит ли у меня смелости убить этого ублюдка прямо сейчас.
– В моих тоже, – продолжал он, постукав по своей проволочной оправе.
– Шутите? – сказал я, продолжая бриться.
– В наших делах следует как можно чаще менять свою внешность. Я все время стараюсь не расставаться с ними, чтобы постепенно привыкнуть к ним.
Глядя в зеркало, я улыбнулся ему.
– До сих пор забываю надевать их. Конечно, помогает пластическая операция, но очки тоже меняют облик. Вы со мной согласны?
– Абсолютно.
Карпис положил мои очки на столик.
– Мы уезжаем сегодня, в разных машинах и через определенные промежутки времени. Я кивнул головой.
– Конечно, не следует ехать всем вместе.
– Необходимо как можно меньше привлекать к себе внимания.
Может, мне повезет, если я посажу с собой Луизу в двухместный «Аубурн». Тогда можно было бы удрать из этой компании, пока они ни о чем не догадываются.
– Я... ну как бы это сказать... уже привыкаю к Луизе.
Лицо Карписа снова осветилось страшной улыбкой.
– Вы быстро действуете.
– Она – милая девочка.
– И одинокая. Лоуренс, вы, видимо, очень нравитесь женщинам.
– Стараюсь. Не будете против, если она поедет со мной?
– Отнюдь. Я расскажу вам, как добраться до туристского комплекса.
– Если вы не против, то я возьму «Аубурн».
– Конечно. – Карпис кивнул мне головой и вышел. Я вытер лицо, оставил тазик с мыльной водой на комоде и прошел через коридор в комнату мальчиков. Луизы там не было. Нашел ее в другой комнате, с желтыми обоями и большой двойной кроватью с ярко-желтым покрывалом. Она собирала свои вещи. Луиза глянула на меня через плечо.
– Это была наша с Кэнди комната. Она продолжала собирать вещи...
– С тобой все в порядке, Луиза?
– Все нормально, – грустно ответила она. Но я не был уверен в этом.
Я подошел к ней и коснулся плеча.
– Что такое?
– Я нехорошая. Так всегда говорил отец.
– О чем ты говоришь?
– Мы занимались этим. Ты и я. Мы занимались с вами любовью, но не прошло еще и одного дня со смерти Кэнди. Почему я такая плохая?
– Это – моя вина, я заставил тебя.
Это была неправда, и мы оба знали об этом, но Луизе почему-то стало легче после моих слов. Она повернулась ко мне, обняла и прижалась головой к моей груди.
– Не осуждай меня, – попросила она.
– И не собирался этого делать.
– Мне нужно было, чтобы меня любили, а ты был таким милым. Я хотела тебя.
– Луиза, ты очень красивая, и я никогда не забуду, как мы с тобой занимались любовью под деревьями.
Ей понравилась моя фраза. Она звучала так романтично и трогательно, как в романах из журналов, которые она упаковывала вместе со своей одеждой. Журналы были ее и Мамочки Баркер.
Я ей сказал:
– Ты поедешь в моей машине.
Я решил пока не торопить события и не говорить, что ей придется удрать от своих друзей-бандитов и вернуться домой к папочке. Еще время не пришло.
– Мы едем в туристский лагерь недалеко от Авроры, так?
– Да.
– Там так хорошо, и мы можем жить в одной комнате. Я хотела спросить, ты хочешь этого?
– Очень.
– Передай мне альбом с вырезками, пожалуйста. Он лежит на столике.
Я передал ей толстый, распухший от находящихся в нем вырезок альбом.
– Что там такое? – спросил я ее.
Она положила альбом в чемодан, поверх одежды, раскрыла и показала его мне. Я сразу увидел заголовок: «Убит охранник банка».
– Это вырезки из газет, в которых писали о Кэнди, – ответила девушка. Казалось, она говорила об известном актере. – В некоторых из них я тоже фигурирую.
Я пролистал альбом. Ограбления банков, перестрелки и налеты на заправочную станцию, на ювелирный магазин, похищение Бремера. Я даже нашел там ту вырезку, которую показывал мне ее отец. В этой статье она (неизвестная подружка бандита) была изображена полицейским художником по описанию свидетелей.
Пока я переворачивал страницы, Луиза смотрела на вырезки с довольной улыбкой, полной ностальгии.
– С Кэнди прошел кусочек моей жизни, – сказала она. – Этот кусочек принадлежит ему и мне. Она захлопнула альбом и закрыла чемодан.
– Извините, – заглянул Карпис. – Планы изменились. Вы должны отвезти Мамочку. Она говорит, что вы ее водитель. Не пытайтесь спорить с ней.
Он улыбнулся страшной улыбкой и исчез.
– Полагаю, что увижу тебя позже, – сказал я, – в туристском лагере.
Она обняла меня и подарила поцелуй, длинный, романтический, как в журналах.
А потом я ушел.
Потому что не привык спорить с Мамочкой.
35
Итак, мы с Мамочкой снова ехали вдвоем в «Аубурне» сначала вниз по хайвею 19, потом повернули на хайвей 22 к югу по направлению к Авроре. Она по-прежнему не могла найти по радио какую-нибудь народную музыку, зато обнаружила новые рекламные щиты «Бурмы шейв» вдоль дороги и, бубня, читала их мне. Еще она мурлыкала под нос церковные гимны.
Я не обращал внимания на Ма, привык к ней. Мне, конечно, хотелось, чтобы рядом была Луиза, и я попытался бы выпутаться из этого дела. Мы ехали медленно, случайные «фордики» «модели Т»[53] с фермерами за рулем не спеша тащили прицепы с сеном. «Аубурн» мог с легкостью обогнать любой такой экипаж несмотря на узкую, всего в два ряда дорогу, но мне не хотелось торопиться. А Мамочка говорила:
– Держитесь правее... от встречной машины... проскочили на волосок... От этой жестянки... Ой! Ой! Осторожнее!
Было уже утро, когда мы добрались до туристского лагеря в нескольких милях севернее Авроры. Отсюда выложенный гравием подъездной путь вел к отелю, где полудюжина двухкомнатных белых сборных домиков для туристов образовывала дугу на фоне леса. Среди домиков высился один коттедж больших размеров. Если остановиться здесь, то можно увидеть бессмысленно горящую при солнечном свете неоновую вывеску, объявляющую «Фокс Вэллей мотель» и «Свободных мест нет». Кроме этого на окне центрального коттеджа была прикреплена карточка, повторяющая сообщение «Свободных мест нет», написанное разборчивыми черными буквами.
