Эрик Джиакометти - Братство смерти

Джек Уинтроп полюбовался этими смешными клоунами и принял решение, которое напрашивалось само собой. Это задание станет его последним делом в «Авроре».

66

Париж, улица Святого Иакова, 21 марта 1355 года

— Не думаю, что есть необходимость вскрывать тело, — заявил Аркур. — Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, отчего он умер.

Словно загипнотизированный, начальник стражи пристально смотрел на содержимое плошек. Химическая реакция завершилась, и теперь отчетливо были видны своеобразная консистенция ртути и характерный цвет серы.

Фламель отошел от тела и занял свое место за письменным прибором. Неподвижный и молчаливый, он ждал, когда возобновится диалог.

Но никто не произнес ни слова. Даже лекарь погрузился в мечтательное созерцание. Его разум, привыкший к дедукции, несомненно, уже устанавливал определенные логические связи. В частности, связь с недавним сожжением еврея. Но вместе с тем он спрашивал себя, следует ли ставить об этом в известность начальника королевской стражи.

— Если это действительно сера и ртуть… — начал Парей, словно еще надеясь, что произошло обыкновенное убийство.

— Можете не сомневаться! Равно как и в том, что это месть, — перебил его лекарь.

В комнате снова воцарилось молчание. По крайней мере, так показалось Фламелю. Тем более что на первом этаже подчиненные Ренака закончили обыск.

Внизу кто-то отдал приказ суровым тоном. Ги де Парей выпрямился, разгладил камзол и направился к двери. Аркур и Фламель остались одни. Каждый из них был погружен в свои мысли, благо в комнате по-прежнему царила тишина. Лекарь разглядывал труп со всевозрастающим интересом, словно недавнее открытие нарушило порядок его дедуктивных умозаключений. Фламель же смотрел на исписанный им лист пергамента, но не мог прочитать ни единого слова. Им также овладела одна мысль или, вернее, страх, который, до сих пор смутный, начал приобретать угрожающие очертания.

Открылась дверь, и на пороге появился начальник стражи с суровым выражением лица. Его голос зазвучал неожиданно глубоко, словно отбрасывая тень.

— Мэтр Фламель, вы не будете переписывать пергамент набело. Дайте его сюда. Мы… Я настаиваю, чтобы не было сделано ни единой копии о нашем… этом…

— Это называется «аутопсия». Новое слово, от греческого…

Гневный взгляд Ги де Парея заставил Аркура замолчать, но вскоре он взял себя в руки. Все же какому-то там военному не пристало затыкать ему рот — ему, личному лекарю короля.

— Будет вам. Не смотрите на меня столь гневно, солдат. Я его даже не вскрывал, вашего несчастного палача. И лишь одному дьяволу известно, что я нашел бы в его кишках…

Лекарь впервые употребил слово «солдат». Фламель ожидал, что Парей взорвется, задетый за живое. Но ничего подобного не произошло. Начальник стражи довольствовался тем, что ответил ледяным, но нейтральным тоном:

— Вы стали свидетелями жестокого убийства. Братья-доминиканцы скоро нам сообщат, ждет ли нас дело о ереси или дело о колдовстве. А возможно, и оба сразу. Я же подозреваю, что речь идет о заговоре против государства. Возможно, даже против самого короля.

Лекарь пристально посмотрел на Парея, словно внезапно обнаружил перед собой другого человека. Несомненно, смерть палача была связана с недавним сожжением на костре по приказу короля.

— Тогда мы наверняка думаем об одном и том же человеке…

Парей ничего не ответил. Он подошел к окну и позвал стражников, стоявших на улице. Солдаты по цепочке передали приказ и выстроились в ряд с оружием в руках.

— …о человеке, который не так давно превратился в дым на берегах Сены.

Как только был получен новый приказ, первая группа солдат немедленно перегородила въезды на улицу. Металлические копья засверкали в лучах забрезжившей зари.

— О человеке, которого сам король пригласил во Францию, поскольку сейчас, когда англичане стоят на подступах к Парижу, а принцы королевства постоянно устраивают мятежи, казна, к сожалению, пуста…

Другая когорта лучников перекрыла улицу на углу возле церкви Святого Иакова. Словно перед битвой, солдаты вытаскивали стрелы из колчанов и втыкали их в землю. Как раз на расстоянии вытянутой руки.

— А кто может лучше алхимика наполнить государственное хранилище? Речь, правда, не идет об этом несчастном еврее, оказавшемся подлым шарлатаном…

Парей выкрикнул последний приказ, и стражники встали возле входной двери, сжимая в руках кинжалы.

— А наш обманутый король правильно сделал, что избавился от этого нечестивца…

Прежде чем ответить, капитан стражников бросил взгляд на Фламеля. Тот вкладывал свернутый пергамент в кожаный футляр. Затем он приложил руку к поясу. Тем временем лекарь продолжал:

— … нечестивца, который по приказу его величества попал в эти руки. — Робер Аркур показал на безжизненное тело, лежавшее на полу. — В руки палача. Что он сказал своему мучителю? Какую тайну поведал?

— Мессир лекарь, — перебил его Парей, — вы много говорите. Слишком много.

67

Наши дни

«Аврора Источник» «Авроре Париж»

14 часов 50 минут по Гринвичу

Боевая готовность

Задействован агент ДБР, он отправлен в Париж.

Конец связи

«Аврора Париж» «Авроре Источнику»

15 часов 08 минут по Гринвичу

Операция «Химера»

Предмет

Продолжение нашего телефонного разговора. Объект, комиссар Антуан Марка, ведущий неофициальное расследование, вылетел сегодня рейсом АБ 010 в Нью-Йорк. По моим сведениям, этот неожиданный отъезд связан с его расследованием. Прилет в аэропорт имени Джона Кеннеди планируется в 18 часов 10 минут по местному времени. Отмените вылет ДБР в Париж и направьте его в Нью-Йорк, иначе мы потеряем объект.

«Аврора Источник» «Авроре Париж»

16 часов 12 минут по Гринвичу

Операция «Химера»

Сообщение получено. Агент ДБР, базирующийся во Флориде, будет в Нью-Йорке за восемь часов до прибытия объекта. Он предупредил местного агента о тайной слежке. Просьба выслать недавнюю фотографию объекта. Предусмотрено проведение срочного заседания совета всех отделений «Авроры», чтобы санкционировать просьбу о задействовании ДБР.

68

Нью-Йорк, наши дни

Желтое такси то и дело перестраивалось на многочисленных полосах Бруклинского моста. Сквозь длинные стальные прутья Марка смотрел на стены небоскребов, сверкающих всеми цветами радуги в ночи Нью-Йорка. Как и при каждом его посещении, у него возникло чувство, будто невидимый электрический поток пронизывает весь город.

Полет прошел хорошо. В момент его прибытия в аэропорт Руасси пассажиры, стоявшие плотной вереницей, ожидали, когда начнется процедура паспортного контроля. Он превысил полномочия и сообщил пограничникам о своей принадлежности к правоохранительным органам. Они вывели его из очереди и направили к терминалу, предназначенному для членов экипажей и VIP-персон.

Марка с некоторым раздражением заметил, что такси следовало бы ехать по Манхэттен-бридж, чтобы быстрее попасть на Двадцать третью улицу, где находилась его гостиница. Его принимали за рядового туриста, залетного голубя, и заговаривали зубы, проезжая по легендарному Бруклинскому мосту.

— Ты из Франции? Прекрасная страна, дружище, — пробасил шофер, когда Марка сел в его машину в аэропорту имени Джона Кеннеди. — Хочешь посмотреть Большой город?

Марка вежливо отказался и назвал адрес гостиницы под разочарованным взглядом шофера.

Такси неслось по улице, выписывая замысловатые зигзаги. Шофер выругался на незнакомом Марка языке, мрачно глядя на белый лимузин, ехавший впереди. Возможно, он был пакистанцем или индийцем. Марка заметил двух негров, которые делали шоферу непристойные знаки. Тот резко нажал на газ и пристроился за роскошной машиной. Шофер злобно рассмеялся, а затем сбавил скорость, сливаясь с потоком машин, загромождавших скоростную дорогу, ведущую в центр Манхэттена.

Марка рассматривал гигантские рекламные щиты, заполонившие город. Один из них извещал о начале нового сезона телесериала «Отчаянные мужики», пародии на «Отчаянных домохозяек», уже пользовавшейся успехом.

Марка спросил себя, не принадлежит ли он сам к поколению мужиков, которых женщины приводят в отчаяние. Его последнее приключение закончилось провалом, но на этот раз глупостей наделал он.

Такси проскочило на красный свет. Марка услышал сигнал указателя поворота и увидел, что шофер приготовился свернуть налево, в сторону Сити-холла, вместо того чтобы продолжить путь на север. Следовало положить конец неудачной шутке. Марка вовсе не горел желанием трижды объехать вокруг города и заплатить за это более ста долларов. Он постучал по стеклу и указал правильную дорогу шоферу, который пожал плечами и сразу же изменил направление. Марка услышал нечто вроде «сукин сын», но не был уверен.